Следовать новым курсом - [14]
Будто это вовсе не британский броненосец… Впрочем, неудивительно – после полугодовой бессмысленной стоянки в этой турецкой дыре…
Что ж, вот он и внесёт в жизнь лайми некоторое оживление. Другой вопрос – обрадуются ли они этому?
Венечка бодро отозвался по-английски, старательно имитируя турецкий акцент:
– Офицер охраны порта желает видеть вахтенного начальника.
Матрос буркнул что-то неразборчивое и убежал, дробно стуча пятками.
– Пошли! – беззвучно скомандовал лейтенант и первым стал подниматься по трапу – удобному парадному трапу, который не убирали, похоже, уже несколько месяцев. А зачем? Почти все офицеры броненосца, как и две трети команды, на берегу, предаются пороку в виде кальяна, гашиша и восточных танцовщиц. Кому повезёт – добудут из-под полы владельца заведения бутыль вонючего друзика или греческой водки узо. Спиртное в Измите сейчас в огромном дефиците, за дрянной виноградный самогон приходится переплачивать втрое, а то и вчетверо…
Матросы, возглавляемые боцманом (все, как и сам Венечка, одетые в турецкую форму), рассыпались по палубе, беря под охрану ружейные пирамиды, веера абордажных палашей, развешанных на фальшбортах и стенках надстроек, орудия и ведущие в нижние палубы трапы. Вахтенные матросы лениво наблюдают за действиями гостей, и только мичман (и не спится же сопляку!) начинает подавать признаки беспокойства.
– Что это значит, господин офицер?
Голос у вахтенного начальника высокий, насквозь пропитанный знаменитым британским высокомерием. Сам он – высокий, с вытянутой лошадиной физиономией, украшенной россыпями веснушек. Надо же, и южное солнце их не берёт… Да, для такого что турецкий офицер, что какой-нибудь сиамский – все аборигены и совершеннейшие дикари.
– Я лейтенант флота Российской империи, – отчеканил Остелецкий, с удовольствием наблюдая, как вытягивается веснушчатая физиономия британца. – С этой минуты ваш корабль переходит под моё командование. Должен предупредить, что моим людям дан приказ стрелять при первых же признаках сопротивления. Кроме того, с баркаса, стоящего возле вашего борта, под броненосец подведены две мощные мины – и можете не сомневаться, что приставленные к ним люди без колебаний выполнят свой долг.
Англичанин открывал и закрывал рот, словно рыба, извлечённая из родной стихии. Венечка сделал многозначительную паузу, давая собеседнику возможность оценить сообщение, и продолжил:
– Так что в ваших интересах, господин офицер, удерживать нижних чинов от опрометчивых действий.
Снизу послышались ещё два толчка, донеслась гортанная турецкая речь. На палубу по трапу хлынули редифы – оборванные, воняющие потом, табаком и прогорклым оливковым маслом.
– Изволите видеть, наши новые союзники помогают взять судно под контроль, – объяснил лейтенант. – Давайте не будем терять времени, и проводите-ка меня к командующему эскадрой адмиралу Хорнби. Ведь он, кажется, на борту?
Англичанин наконец справился с замешательством.
– Прошу вас подождать несколько минут, господин офицер. Мне надо доложить адмиралу…
– Не трудитесь, – обаятельно улыбнулся Венечка. – Вот мы сейчас вместе и доложим.
И, бесцеремонно отстранив собеседника, решительно зашагал на шканцы. Продравшие глаза вахтенные наконец-то сообразили, что происходит нечто странное, и провожали Остелецкого оцепеневшими взглядами. Другие испуганно косились на усатых редифов, многозначительно поигрывающих длинными винтовками с примкнутыми штыками. А те, кому довелось в своё время встретиться с российскими моряками или побывать в русских портах, угрюмо смотрели на матросов с карабинами и револьверами, чьи лица и характерные речевые обороты мало напоминали подданных повелителя правоверных.
…коварство русских общеизвестно…
– Вахтенный офицер сказал, что вы подвели под «Эджинкот» мину, – угрюмо буркнул Хорнби. – Это правда?
– Даже две, – с готовностью подтвердил Венечка Остелецкий. Он чувствовал себя слегка неуверенно – не каждый день вот так запросто беседуешь с адмиралом на кормовом балконе его флагмана. Который ты к тому же только что захватил и угрожаешь поднять на воздух.
– В каждой мине полтора пуда французского пироксилина. Запалы гальванические. Катер отошёл на несколько саженей от борта, и, когда минный кондуктор замкнёт цепь, взрывом его не заденет.
– А как же вы? – адмирал испытующе глянул на наглого юнца. – Не боитесь потонуть вместе с нами?
Лейтенант усмехнулся. Ему отчаянно хотелось выдать в ответ что-нибудь многозначительное, пафосное, чтобы можно было потом вставлять в исторические романы. Но – сдержался.
– Боюсь, разумеется, я ведь тоже живой человек. Но сейчас речь не обо мне, а о вас и ваших подчинённых. Думайте скорее, ваше превосходительство.
Хорнби, набычась, смотрел на близкий, не дальше полутора кабельтовых, берег. Небо над минаретами Измита, над крышами портовых мастерских и зубчатыми стенами береговых батарей медленно серело.
…точно йоркширский племенной бугай! – хихикнув, подсказал внутренний голос. – Таких любят изображать во «Всемирной иллюстрации», в материалах с сельскохозяйственных выставок. Вон как зенки кровью налились – как бы удар не хватил…
Балканская война 1877–1878 годов не закончилась обидным для России Сан-Стефанским миром. Войска Белого генерала Скобелева входят в Константинополь, в ответ Британия посылает свои эскадры в Босфор и на Балтику. Русские башенные канонерские лодки и минные катера – против грозных броненосцев Роял Нэви. Форты Кронштадта и Свеаборга – против орудий Армстронга и Витворта. Яростные морские сражения, успех которых решают таранные удары, мины и… очень большие пушки! А где-то в чужих широтах русские военные клиперы, подобно спущенным с поводков гончим, уже вырвались на торговые пути – океанская охота началась! Останется ли Британия Владычицей морей? И на фоне этих грандиозных событий – история юного мичмана, выпускника санкт-петербургского Морского корпуса, получившего своё первое назначение на балтийский монитор «Стрелец».
В романе литературный отец знаменитого капитана Алатристе погружает нас в смутные предреволюционные времена французской истории конца XVIII века. Старый мир рушится, тюрьмы Франции переполнены, жгут книги, усиливается террор. И на этом тревожном фоне дон Эрмохенес Молина, академик, переводчик Вергилия, и товарищ его, отставной командир бригады морских пехотинцев дон Педро Сарате, по заданию Испанской королевской академии отправляются в Париж в поисках первого издания опальной «Энциклопедии» Дидро и Д’Аламбера, которую святая инквизиция включила в свой «Индекс запрещенных книг».
Весна 1453 года. Константинополь-Царьград окружён войсками султана Мехмеда. В осаждённом городе осталась молодая жена консула венецианской фактории в Трапезунде. Несмотря на свои деньги и связи, он не может вызволить её из Константинополя. Волею случая в плен к консулу попадают шестеро янычар. Один из них, по имени Януш, соглашается отправиться в опасное путешествие в осаждённый город и вывезти оттуда жену консула. Цена сделки — свобода шестерых пленников...
Книги и фильмы о приключениях великого сыщика Шерлока Холмса и его бессменного партнера доктора Ватсона давно стали культовыми. Но как в реальности выглядел мир, в котором они жили? Каким был викторианский Лондон – их основное место охоты на преступников? Сэр Артур Конан-Дойль не рассказывал, как выглядит кеб, чем он отличается от кареты, и сколько, например, стоит поездка. Он не описывал купе поездов, залы театров, ресторанов или обстановку легендарной квартиры по адресу Бейкер-стрит, 221b. Зачем, если в подобных же съемных квартирах жила половина состоятельных лондонцев? Кому интересно читать описание паровозов, если они постоянно мелькают перед глазами? Но если мы – люди XXI века – хотим понимать, что именно имел в виду Конан-Дойл, в каком мире жили и действовали его герои, нам нужно ближе познакомиться с повседневной жизнью Англии времен королевы Виктории.
Человек из Ларами не остановится ни перед чем. Ждёт ли его пуля или петля, не важно. Главное — цель, ради которой он прибыл в город. Но всякий зверь на Диком Западе хитёр и опасен, поэтому любой охотник в момент может и сам стать дичью. Экранизация захватывающего романа «Человек из Ларами» с легендарным Джеймсом Стюартом в главной роли входит в золотой фонд фильмов в жанре вестерн.
Рассказ Рафаэля Сабатини (1875–1950) “История любви дурака” (The Fool's Love Story) был впервые напечатан в журнале “Ладгейт” (The Ludgate) в июне 1899 года. Это по времени второе из известных опубликованных произведений писателя. Герой рассказа – профессиональный дурак, придворный шут. Время действия – лето 1635 года. Место действия – Шверлинген, столица условного Заксенбергского королевства в Германии. Рассказ написан в настоящем времени и выглядит как оперное либретто (напомним, отец и мать Сабатини были оперными исполнителями) или сценарий, вызывает в памяти, конечно, оперу “Риголетто”, а также образ Шико из романов Дюма “Графиня де Монсоро” и “Сорок пять”.
Англия, XII век. Красивая избалованная нормандка, дочь короля Генриха I, влюбляется в саксонского рыцаря Эдгара, вернувшегося из Святой Земли. Брак с Бэртрадой даёт Эдгару графский титул и возможность построить мощный замок в его родном Норфолке. Казалось бы, крестоносца ждёт блестящая карьера. Но вмешивается судьба и рушит все планы: в графстве вспыхивает восстание саксов, которые хотят привлечь Эдгара на свою сторону, и среди них — беглая монахиня Гита. Интриги, схватки, пылкая любовь и коварные измены сплетены в один клубок мастером историко-приключенческого романа Наталией Образцовой, известной на своей родине как Симона Вилар, а в мире — как “украинский Дюма”.
Мечта Дмитрия Будищева осуществилась – он стал офицером и дворянином, и теперь ничего не мешает его карьере. Он даже может жениться на дочери придворного банкира, но тот выставляет условие, чтобы его будущий зять получил признание от предполагаемого отца и титул. Граф Блудов согласен признать его сыном, а император утвердить это, но, как оказалось, царя-освободителя хотят убить не только террористы. Среди царского окружения много влиятельных господ, мечтающих, чтобы реформы были остановлены, а история повернула вспять.
Жаркий июнь 1941 года. Над Советским Союзом нависла угроза полного уничтожения, немецкие танки и самолеты уже получили боекомплект и прогревают моторы. Впереди тяжкие испытания – смерть и кровь миллионов людей, героизм одних и трусость других, беззаветная преданность и предательство. Великая Отечественная война! И где-то в российской глубинке появились те, кто сломает «Барбароссу» и отменит план «Ост». Они – те, кто вырос на подвигах своих отцов и дедов. Те – кто с детства мечтал быть достойными своих предков.
Оказаться вдруг неизвестно где – на чужой планете, в незнакомой обстановке, в другом времени. На каждом шагу – опасность и испытания на прочность. Каково это – быть игрушкой в руках Исследователя. Но я знаю – я смогу, я выдержу. Я должен!
Олег Анатольевич Буров смог пройти порталом на Землю будущего, желая вернуться в своё родное время. Однако что-то пошло не так, и первые подозрения о том, что это не тот мир, появились сразу же. Итак, 41-й год, западные области Советского Союза, за несколько суток ДО…