След зомби - [3]

Перед ними уходил вдаль, к выходу из подвала, черный коридор, перевитый по стенам трубами в цементной оболочке, местами осыпавшейся до металла. Иногда в коридоре ярко вспыхивал, приближаясь, огонек и принимались бухать тяжелые башмаки, попадая из нанесенного через окна снега просто в вековую пыль. Собака улыбнулась снова. Клыки у нее были в полпальца длиной.

Человек явно не собирался идти в коридор, навстречу другому. Но и стоял он спокойно, держа оружие толстым прямоугольным стволом вниз. С выдвинутым прикладом эта штука достигала почти метровой длины — пистолетная рукоятка, короткий магазин, цилиндрический довесок под стволом, на самом его конце. Ремня не было — зато от рукоятки, которую человек небрежно перебирал расслабленными пальцами, шел к его поясу свободно провисший тонкий шнур. Там, где у оружия бывает затвор, тускло светился зеленый огонек. Там, где на оружие монтируют лазерный прицел, действительно стоял лазерный прицел.

Свет в коридоре вспыхнул совсем ярко, но тут же погас, и в лунную полосу шагнул мужчина, отличный от первого только тем, что был без собаки, а вместо кепки на голове его красовался сдвинутый на затылок зимний танковый шлемофон. Собака появление гостя проигнорировала. Она даже поленилась его толком обнюхать — так, потянула носом воздух, и все.

Новоприбывший произвел серию поспешных движений — сунул оружие под мышку прикладом вперед, снял перчатку, извлек из кармана зажигалку и одну сигарету, прикурил, затянулся и убрал зажигалку обратно в карман. Смотрел он только на собаку. Та отвернулась к стене.

В процессе всей этой пантомимы другой человек хранил, казалось, ледяное спокойствие. Он лишь склонил голову набок и перестал шевелить пальцами на рукоятке — наоборот, оружие он держал теперь по-боевому: мягко, но плотно.

Визитер наделал перчатку, еще раз судорожно затянулся, выплюнул сигарету в угол и без предисловий выдохнул:

— Короче, Мастер, у Кучума сломан позвоночник. У Фила разбита голова, есть сотрясение. Вот!

— Shit! — выплюнул ругательство тот, кого назвали Мастером. Собака встрепенулась и озабоченно посмотрела на него. Мастер, встав к пришедшему вполоборота, разглядывал в окошко луну.

— Она сверху прыгнула… — тихо сказал второй. — Представляешь, сверху. Кажется, прямо с крыши. Прямо на голову им обоим. Кто же мог знать? Никто не мог знать…

— Сенсы? — спросил Мастер сквозь зубы, не оборачиваясь.

— Ничего. Вообще ничего, понимаешь? Говорят, никаких не было возмущений на крыше — пустое место, и все. Они только сейчас нашли дырку, и то направление им сама тварь подсказала… Все не так, понимаешь? — тихо проговорил второй.

Наверху, на улице, взревело сразу несколько моторов.

— Дурак ты, Хунта, — сказал Мастер беззлобно. — Ты думаешь, я на тебя сержусь? Я себе простить не могу, что сразу не догадался. А с другой стороны… — Мастер сдвинул кепку на затылок и вытер тыльной стороной перчатки лоб. — Если каждый раз дергаться, едва что-то на ум придет… Это уже будет не охота, а дурдом.

— Согласен, — кивнул Хунта. — Но лучше дурдом, чем э-э… кладбище домашних животных. И я все-таки дурак. И ты на меня еще рассердишься. Прямо сейчас.

— Ну?

— Ну, короче, она ушла. Проскочила через двор и прыгнула в люк транспортера. И ушла.

Собака тоскливо зевнула.

— Некоторые, когда не знают, с чего начать, говорят «значит», — мягко сказал Мастер. — Некоторые фразу начинают со слов «ты знаешь». А вот ты, отец, меня просто замучил этим своим «короче»… — Мастер подошел к Хунте вплотную и заглянул ему в лицо. Он был чуть ниже Хунты ростом, но тот просто съежился весь от этого взгляда. — Как же так вышло? — недоуменно спросил Мастер, нависая при этом над Хунтой, как бомбовоз над полевой кухней, — видно, что не тронет, а все равно неуютно.

— А вот так, — сказал Хунта, поднимая глаза, но все равно глядя мимо. — Промазал я.

Мастер приоткрыл рот и сделал полшага назад.

— Так это ты стрелял?! - спросил он уже не с притворной мягкостью, а в искреннем изумлении. — Стоп! Я думал, это молодые со второго этажа. Я отчетливо слышал очередь в верные три секунды длиной…

— Да, да! — раздраженно выпалил Хунта и снова полез за сигаретами. — Я стрелял. Мы. Я и Зигмунд. И промазали оба! А молодые вообще не успели ее разглядеть. Только Боцман сверху по ней колошматил — как на ладони была — и тоже не попал… Понимаешь, — сказал он, щелкая зажигалкой, — она действительно совсем не такая… Непохожая. Никто толком ничего не понял. А кто понял — не успел. В смысле — собаки… — Он яростно потряс зажигалкой, высекавшей только искры.

— А собаки, говоришь, поняли?

— Поняли, а что толку? Быстрая она, сука. Шустрая, — бормотал Хунта, ударяя донышком зажигалки по раскрытой ладони. — Такая быстрая, что все только варежку разинули… Султан ее издали не почуял, Джареф тоже не почуял. А когда выскочила она прямо им под нос — уже не успели. А мы… Эх! — Он швырнул зажигалку в глубь подвала.

— Спокойно, — сказал Мастер, поднося ему огня. — Вы что, приняли ее за человека?

Хунта прикурил, благодарно кивнул, выпустил клуб дыма и сказал с невероятной горечью:

— Да нет! Понимаешь… Двигается она очень быстро, но уже не по-человечески, боком как-то. Просто тварь проклятая весь двор перепрыгнула ровно за секунду. И палили мы в основном ей в спину, когда она в тоннель нырнула. Мы просто оказались не готовы, понимаешь? Ну… К тому, что она так может. И собаки тоже — не готовы. Только Кучум ее учуял, по-моему. Но она, наверное, долго над ними на крыше сидела. Вот он ее и заметил, а шухер поднять уже не успел.