След торпеды - [114]

Она задумалась, потом серьезно посмотрела ему в лицо:

— А как Юра? Нет, сама я не могу решить этот вопрос. А что, «Алмаз» долго еще будет в море?

— Сколько потребуется.

— Понимаю…

— Служба у нас, Света, особая, мы живем беспокойно… Ну а вы берите утром свои вещи и к нам. Аня проводит на квартиру сестры, даст ключи. Я скажу ей. Только, пожалуйста, не отказывайтесь. Вы не миллионеры.

— А как он? — Света насторожилась.

— Кто?

— Капитан первого ранга Егоров. Как бы не обиделся…

Громов заулыбался.

— Это я улажу. Объясню все как надо… Значит, завтра утром, добро?..

Громов пришел домой, когда уже совсем стемнело. Аня надела свое любимое голубое платье с кружевным воротничком, золотую брошь, которую он подарил ей в день их свадьбы. Она была очаровательна: лицо ее сияло, в глазах — искристые лучики, и он понял, что она очень счастлива в этот вечер. Он подошел к ней, нежно поцеловал в щеку и вручил ей французские духи.

— Спасибо, Феликс, — поблагодарила она. — Ты, видно, устал?

Громов снял тужурку, плюхнулся на диван.

— А где дети? — Громов устало зевнул.

— У сына вечер в школе, а дочь пошла к подруге, там тоже вечеринка. А я вот одна… — она говорила тихо, словно боялась, что ее услышат. — Ты не мог раньше прийти?

— Анюта, не терзай мне душу, — Громов нахмурился. — Поверь, я не ожидал, что начштаба отпустит на берег. Я вообще домой не собирался. Корабли в море, и я должен быть там, в штабе. Ну улыбнись.

Аня подошла к нему, ласково провела теплой рукой по его лицу. Она сказала, что не сердится, что день рождения можно отметить и в другой раз, когда он не будет занят на службе. А духи? Разве это не знак уважения к ней?

— Феликс, я тронута твоим вниманием, спасибо, дорогой. А теперь давай выпьем шампанского. Ну, чего такой грустный? Опять что-то случилось?

И тут Громов рассказал ей о Свете, о том, что негде ей жить и что он предложил им поселиться в квартире его сестры.

— Ты не станешь возражать?

— Да что ты, Феликс, — удивилась она. — Если надо, почему бы не помочь? Помнишь, когда я приехала к тебе, а ты был в море? Меня тепло встретили, определили в гостиницу… Нет, Феликс, жить у моря с черствым сердцем нельзя. Море, оно испытывает не только на мужество, но и на совесть. Я пыталась помочь Свете, но пока в школе нет свободной должности. Ира, жена инженер-механика с тральщика, собирается переезжать на Черное море. Вот тогда возьму ее.

— Света ждет малыша…

— Что? — удивилась Аня. — Так ведь они только поженились. Представляю, если узнает жена Егорова, ох и шуму будет!

— Что поделаешь? Это жизнь…

Аня накрыла на стол, и они сели ужинать. Холодное из курицы было вкусно приготовлено, и Громов не удержался, чтобы не похвалить жену:

— Умница ты, Анюта! Хозяйка отменная!.. А мне эти флотские котлеты ей-ей надоели. Ну а что у тебя еще есть? — Громов отодвинул тарелку в сторону, вытер губы салфеткой.

Аня встала и принесла из кухни что-то на сковородке.

— Цыплята-табака, твое любимое блюдо по случаю дня моего рождения, — весело сказала Аня. — Я чувствовала, что ты придешь.

Громов воскликнул:

— Анюта, да ты волшебник, а? Цыплята-табака на вьюжном Севере! Где ты достала?

— Военная тайна! — сказала Аня шутливо и тут же рассмеялась: — Да какая тайна? Ездила в Мурманск и купила там на рынке. Совсем свежие. Ну, ешь.

Ужин подходил к концу, когда Аня вдруг сказала:

— Тебе звонили.

— Кто?

— Твой старый друг… Максим Уваров.

Громов выронил из рук вилку, уставился на жену:

— Где он?

— В гостинице. Завтра рано утром уезжает. Просил, если сможешь, заскочить к нему хотя бы на часок. Сам он почему-то не может сюда добраться. — Она сделала паузу. — Но я бы не хотела, чтобы ты ехал…

— Почему?

— Ты же устал, Феликс. Впрочем, дело твое, сам решай. Он твой друг, и сам решай.

Громов отодвинул тарелку в сторону и стал одеваться.

— Надо поехать. Ведь столько лет не виделись! Вместе когда-то плавали на одном корабле. Интересно, как у Максима сложилась жизнь? Есть ли семья, дети?

Аня слушала его не перебивая. А когда он и ее пригласил с собой, она решительно отказалась:

— Извини, но я не могу…

— Почему?

— Так… Не хочется мне видеть Максима… Извини… Вот что, — заходила Аня по комнате. — Ты поезжай, а я схожу к Свете. Помогу ей собраться. Пусть сейчас переходит в квартиру твоей сестры.

«Пожалуй, она права, Максим будет стесняться, увидев ее, а мне надо о многом поговорить с ним», — подумал Громов и согласился.

Чем ближе Громов подъезжал к гостинице, где обычно жили геологи, тем сильнее стучало сердце. Максим… Его давний друг. Лет двадцать как расстались они, и с тех пор Громов ничего о нем не знал. Максим мог бы ему написать, потому что «Алмаз» корабль известный, но почему-то не писал.

Громов остановился, отдышался и только потом постучался в дверь.

— Давай, входи! — послышался из-за двери суровый голос.

«Он, Максим!» — пронеслось в голове.

Громов не открыл, а рванул дверь на себя да так и застыл на пороге. За столом сидел Максим. Увидев гостя, он встал с места, какое-то время пристально глядел на Громова, а потом подскочил к нему и обнял:

— Феликс, друг! — Он сжимал его своими сильными руками, улыбался, но улыбка была какой-то жесткой, натянутой, потому что ее портил глубокий шрам через всю правую щеку, до самого глаза.