След Сокола. Книга третья. Том второй. Новый курс – на Руян - [115]
– Княже, а где пятьсот свейских пехотинцев?
– Я отправил их в Муром на стены. Мне сообщили, что в округе появился шестисотенный отряд хозар. Я решил, что мы сами справимся, и посчитал, что лучше будет, если эти свеи укрепят городскую дружину Мурома.
– Спасибо тебе, княже, за заботу о нашем городе. Но я впервые узнаю от тебя о хозарах. Где есть шесть сотен, там же, рядом, может быть еще несколько раз по шесть сотен. Хозары обычно ходят несколькими отрядами разными дорогами. Разреши мне, княже, в этом случае отправиться сразу домой на защиту города.
– Дождись, когда свеи сожгут своих убитых, забирай их полк, и отправляйся вместе с ними. Думаю, что я заеду к вам вскоре. Ты оставишь мне Кля-младшего?
– Да, конечно, княже. Мы будем рады встретить тебя. А много ли у свеев потерь?
– Около полусотни убитыми, столько же ранеными. Но полк хорошо показал себя. Они стойкие вои, и разгром, который устроил им князь Бравлин, не сломил их дух полностью. Просто я еще раз убедился, что Бравлин умеет совмещать человеческие способности с окружающим миром. Это не каждому дано, но он сумел это сделать хорошо – использовал слабый лет и берега реки.
– Я слышал, что с твоей помощью…
– Моя работа была скромной, – ответил Гостомысл. – Скорее, у сотника Русалко больше заслуг в той победе.
– Кто-то едет сюда, княже… – воевода показал пальцем на человека, который по льду реки прискакал к воям, еще не покинувшим лед озера, оттуда ему показали на утес, где сидел в седле князь-посадник, и всадник сразу поскакал в сторону утеса. Это был какой-то гонец к князю-посаднику, не иначе.
Воевода Заяц, хотя только что собирался побыстрее уехать со своей дружиной в Муром, задержался, надеясь услышать какие-то новости. А новости могли быть как хорошими, так и плохими. Плохие новости Заяц ждал из своего города. Он предполагал, что хозар в округе больше, чем несколько сотен, и они могут Муром обложить. Следовало собрать свейский полк, который уже завершил сожжение тел павший в бою, и ничто больше этот полк на месте не задерживало. Следовало и свою дружину собрать, где тоже есть павшие. Но об их сожжении позаботятся люди из народа меря, близкие мурома по обычаям и даже по языку. У мурома тоже есть погибшие, и немало, поскольку веревочный доспех защищает хуже металлического, да и оружия у меря настоящего не было. Зато теперь появится и оружие, и доспех.
Воевода выехал к самому краю, и рукой показал гонцу, с какой стороны лучше на утес заехать. Пришлось тому круг сделать, и подняться.
– Здрав будь, княже.
– И ты здрав будь. Сказывай, с чем приехал? И кто такой вообще?
– Я из людей старосты Зори, поселянин местный. На работы был забран в Ростов.
– Стало быть, из Ростова вести?
– Из Ростова, стало быть, княже.
– Сказывай…
– Ростовские меря поднялись вместе с работными людьми. Стены заняли. Решили Изявлада, если вернется, в город не пускать. А тут и полк русов подошел. Воевода Далята пришел. Мы его сразу в город запустили. А потом и гонец от поселян прибыл, подбивать нас, чтобы мы поднялись. А мы и без гонца поднялись. Я не один скакал. Троих нас отправили, все с одного селения. Мы уже знали, что где-то здесь сеча предстоит. А потом встретили двух булгар-беглецов. С поля боя утекли. Сказали, что разбиты. Их мы убили. У нас на топорах черенки длинные насажены. Для боя годятся. Двинулись было дальше, а потом видим, вдалеке, большой отряд скачет. Мы в лес с реки спрятались. Но узнали Изявлада. Он с сотней скакал. Торопился. Понятно стало, что с поля боя. Бросил всех, и убежал. С сотней нам бы не справиться, потому на лед не вышли. А потом еще одного встретили. Один убежал. Дружинник ростовский. Он и подтвердил, что князь убежать успел. Только охрана с ним. Дружинника мы тоже зарубили. Посоветовались, и решили так, что я дальше поеду, а двое товарищей моих назад вернутся, и князя в пути обогнать попробуют. Скажут, чтоб в город его запустили, а там захватили.
– А что вы, нового князя выбирать будете? – спросил Гостомысл.
– Мы бы тебя хотели князем позвать, но ты же не пойдешь?
– Не пойду. У меня в Новгороде дел много.
– Наверное, будут нового князя искать. Или выберут, или позовут кого со стороны. Я не знаю, это не моего ума дело. Туда, на вече, горожане соберутся, народ, бояре, и старосты поселений. Они и будут решать.
– Ладно, плотник… Спасибо тебе за весть добрую. Поезжай к себе в поселение. Чать, жена там и дети…
– Ждут, княже… Я уж ради дела прямиком проскакал, не заезжая. Люди на крутизне стояли, на реку смотрели, вестей ждали. Я им только рукой помахал, и проскакал мимо. И мои, должно, там были…
– Ну, так скачи домой…
Дорога от Ральсвика до Кореницы, в самом деле, была безостановочной. В стороне от нее встречались и деревеньки, и поселения, люди выходили к околице, прикладывали руку ко лбу козырьком, смотрели в сторону воинской колонны, но выйти к дороге не торопились. Правда, изредка издали приветственно махали руками. Это значило, что весть о победе над лютичами уже дошла сюда. Войномир прекрасно понимал, что он спас этот край от нашествия. По крайней мере, так говорили люди, простые руяне, которые от всякого нашествия страдают всегда в первую очередь. А местные поселяне не выходят приветствовать князя Войномира напрямую к дороге не потому, что не уважают, а от противоположного чувства – осознают разницу между своим положением и княжеским, и потому стесняются. Сельские жители всегда более застенчивы, чем городские, и сдержаны в проявлении своих чувств. Тем не менее, князю было приятно, что даже так далеко от Штржелово уже знают, что случилось под Венедином. Наверное, и до Кореницы весть уже дошла, как обычно бывает, обросшая несуществующими подробностями. Наверняка дошла весть, и покоробила многих из бояр.
