След Охотника - [24]

— Сэр Глейн! Вы не видите?! Это же оборотни. Не лезьте в их войну! Они сами друг друга перегрызут.

— О чем ты? — переспросил Глейн, тогда еще пытавшийся делать вид, что правил своего ремесла не нарушает. — Я вижу, что два волка пытаются загрызть чью-то собаку. Я же Охотник, я могу отличить оборотня от волка или собаки.

Было ли это сложно? Да, пожалуй что и было, и Луц зря прибежал за ним сюда. Если бы Глейна загрызли, то рыцарь был бы следующим, а потом оборотни вернулись бы уже к раненной собаке.

Пес не пытался бежать или уползти, он наблюдал внимательно, как дрался Глейн. Как тот подхватил носком ботинка камень покрупнее, пнул в морду одному волку, сшиб другого, полоснул ножом по боку и потом, уже пытавшегося отползти, добил ударом в голову. Подол рясы обернул вокруг руки, которой защитился от второго опомнившегося, воткнул нож в горло, смахнул с рук труп.

Тогда встал вожак. Без спешки спустился со своего почетного места, остановился напротив Глейна, расставив лапы, глядя в глаза Охотнику.

А потом сорвался и удрал в лес.

Глейн догонять не стал. Поодаль лежало еще двое загрызенных волков, пес дышал тяжело, продолжал смотреть. Когда Глейн над ним наклонился — закрыл глаза, словно все, за него отомстили, можно умирать.

Глейн взвалил его на плечи, как добычу.

Так и явился с ним в поместье — ближайшее человеческое жилище, до которого они дошли. Хозяин взглянул на Охотника, на рыцаря, на мертвую, по его мнению, собаку, и все же впустил их и ткани для перевязки дал.

Кэйсар думал, что Глейн правда глупый и перепутал его с собакой, поэтому первая встреча с ним лицом к лицу, а не лицом к морде, была сюрпризом. Подкрался к Глейну со спины собакой, превратился и на пол опрокинул уже человеком.

— Почему ты не убил вожака? Почему решил выходить меня? — спросил Кэйсар, пока Глейн пытался выбраться из-под него. Ножны с поясом и оружием лежали в другом углу, и отчего-то Глейн казался ему без них безопасным. Мнение Кэйсар поменял, как только получил кулаком в раненное брюхо.

— Не люблю, когда толпой нападают, — бросил Глейн, поднимаясь. — Если хочешь поквитаться — сначала долечись.

Глейн был необычным. Такими не бывали ни Охотники, ни люди. Ни прочая живность. Кэйсар сначала просто наблюдал, потом откровенно следил, как за очень интересной книгой, а потом и вовсе стал злиться, что он не часть истории этого Охотника.

* * *

— Неплохо, неплохо, — Кэйсар осмотрел высокие потолки замка, богатые гобелены, потом перевел взгляд на сидящих напротив хозяев. Между ними было три метра и низкий лакированный столик. — Давайте сразу к делу. Слышал, что у вас можно купить… человечины.

— Вы же понимаете, что мы торгуем не мясом, — начал лысый с узкими щелочками глаз, похожий на яйцо не только лысиной, но и формой тела. — Наш товар ценнее.

— Знаю-знаю! — Кэйсар радостно похлопал Глейна по пояснице, потом притянул к себе одной рукой, второй сжал подбородок, заставив поднять лицо. — Я, короче, увлекся. Думал ну рабыня и рабыня… Но как-то заворожило меня. И вот отец тут на днях заявил: «А почему бы мне не попробовать твоей человечины?» А сам раньше плевался, и в меня в том числе, что с человеком связался. Но у него на лица так себе память. Так что — мне бы кого похожую. Отцу подсунуть, он и не разберет.

— Вы же понимаете, что товар не дается на время и не возвращается потом, — предупредил второй — плечистый, заросший рыжей бородой до самых бровей.

— Так я и не буду возвращать. Я влюбчивый и совсем не против двоих людей такого типа.

Наверное, Кэйсар издевался, но со спины рука переползла на бедро, хозяйски погладила Глейна. Чтобы выражение лица оставалось все таким же безразличным, Охотник подсчитывал, сколько денег пустил на этот маскарад. Вспоминал, сколько времени заняло у него набрать эту сумму, не считая трат на текущие дорожные расходы.

— Хороший тип, — рассматривал его пристально лысый. — Дорогая, должно быть… Таких редко встретишь. Наверное, вы много за нее отдали?

— Дорого? — Кэйсар засмеялся, перестал мять Глейна, наклонился к собеседникам. — Ни монеты. Ее слуги из какой-то деревни глухой притащили. Ей лет десять тогда было. Я сам ее воспитывал.

— И как? Послушная?

— Была бы послушная, было бы неинтересно. Но от послушной я бы тоже не отказался — разнообразие.

Карета с лошадьми больше сотни монет. Пятьдесят стоила одежда одного только Кэйсара. Двадцать пять на Глейна. В магазине сказал, что нужно дорогое платье для сестры, которую несколько лет не видел, но комплекции она примерно его. И только после этого вспомнил, что снова сорвал. Наверное, Луц прав, и ложь стала для Охотника слишком обыденной, все равно что необходимость иногда есть, чтобы жить.

— Можно на пару-тройку лет помладше. Глейн очень нравилось растить, но теперь она уже полностью сформирована. Никаких сюрпризов.

— Можно ли рассмотреть получше? — сладко улыбаясь, продолжил лысый. — Чтобы точнее понять, что вам нужно.

Кэйсар снова хлопнул его по спине, и Глейн послушно поднялся, навстречу поднялся и лысый.

По пятьдесят пришлось заплатить каждому оборотню, которые их сопровождали. Пришлось бы платить раза в три больше, если бы они знали, что едут предавать своих же, а не сопровождать богатого оборотня в поисках приключений.