След Охотника - [20]

— Не трогай его, понял? — скомандовал Бедвир, и Глейн вздохнул — он ведь спас от Хегана эту тварь, а тот теперь вот как. Сам за Хегана заступается. Бедвир медленно пришел в себя, посмотрел на труп в руках, поднял взгляд к Кэйсару, рукавом вытер лицо, от этого вопрос получился глухим:

— Доедать будешь?

Кэйсар оскорбленно фыркнул, отказавшись. Пользуясь затишьем, Глейн обошел вампира, проскользнул мимо Хегана, выбрался искать Ёмина как единственного еще нормального в этой компании.

И нашел его труп на крыльце дома. Хеган толкнул Глейна плечом, вышел на улицу, так же продолжил идти дальше, словно ничего и не случилось. Только через пару шагов окликнул.

— Ты идешь? Или собираешься ему могилу копать?

— Он один из нас, — напомнил Глейн. — Нас с тобой так же однажды убьют.

Хеган посмотрел на него, как на ребенка, потом на труп в такой же рясе, как на нем и Глейне, потом решился на откровение:

— Когда меня убьют наконец — это будет лучший день в моей жизни.

Глейн мстительно прибавил то, что слышал от Бедвира в последнюю встречу:

— Неа. Ты бессмертный.

* * *

Когда они вернулись в город и объявили о победе, все уже были слишком вымотаны, чтобы праздновать. Обещали это отметить потом, сначала проспать неделю. И как-то сразу в городе стало тихо. Глейну было знакомо это чувство, когда дороже любого праздника, еды или веселья возможность как следует отдохнуть.

Глейн же мечтал о бане с горячей водой, но до поздней ночи там было слишком тесно и многолюдно, и ему пришлось сидеть с Варином, который молча пил и ни о чем не спрашивал. Все завтра.

— Хеган правда с тринадцати убивал? — заговорил Глейн. Учитель вздохнул так, словно ему ну вот очень нравилась эта тишина, в которой они сидели, зачем ее прерывать таким дурацким вопросом?

— С двенадцати, — ответил Варин. — Хекк говорил, что Хегану на самом деле на год меньше, чем по бумагам. Ему тридцать только через несколько месяцев.

— Он какое-то чудовище? Полудемон?

— Обычный, — Варин на всякий случай налил и Глейну. — Вы помирились?

Глейн отозвался каким-то невнятным звуком, но все же однозначно похожим на нет.

— Что ему будет, если он меня убьет?

— Он не дурак убивать Охотника.

— У него такой взгляд, что я в это как-то не верю… Интересно, народ из бани уже разошелся?

— Сходи проверь, — тут же посоветовал Варин и, на случай, если Глейн не решится, поднялся сам, прихватив со стола бутылку. — А я спать. Зная ваших, завтра с утра отмечать начнут.

— Они сутки проспят, — возразил Глейн, а все же отправился к пристройке.

Пар еще шел из трубы, но внутри не слышно было голосов, плеска воды, значит народу не так много. Войдя, Глейн заметил только одного человека, вздохнул спокойно, начал расстегивать пуговицы рубашки. С запозданием до него дошло, что единственный человек тут — Хеган, и пуговицы он продолжил расстегивать медленней, ушел от взгляда Хегана, опустив глаза ниже, и замер, словно напоровшись на лезвие.

* * *

Варин, сам бывший Охотник и все же учитель, поймал его у кровати за горло, сначала едва не сломал шею, потом присмотрелся и спросил:

— Какого?

— Я могу тут спрятаться? — попросил Глейн. Он был бледен, его трясло, в последний раз Варин видел своего ученика таким лет пять назад.

— Пошел нахер.

— Учитель, правда. Вопрос жизни и смерти. Он меня убьет. При любом из Охотников убьет, а при вас не станет.

— Глейн, мне пятьдесят семь. Если у меня будет ночевать мальчишка из учеников, у которого своя комната, я потом до смерти не отмоюсь. Так что иди к черту и помирись с Хеганом!

— Я не смогу помириться с ним, потому что без башки это будет сложно сделать!

Варин прислушался — постоялый двор, который несколько часов назад казался таким же вымершим, как весь город, теперь гудел тревожно. Правда, может, случилось что?

— Глейн, вали. Если Хеган тебя прирежет, значит я зря время на тебя тратил.

* * *

У Луца тоже рефлексы, и с кровати он вскинулся, стоило только открыть дверь. Но при виде Глейна успокоился и лег снова спать.

— Нет-нет-нет! — Глейн бросился его тормошить. — Луц, вставай! Нам надо уходить отсюда. Бежать!

— Почему? — не понял Луц, но из-под одеяла выбрался. Глейн быстро начал одевать его в латы.

— У нас с Хеганом истек срок перемирия, он ищет меня, чтобы убить.

— Да ладно, Хеган не станет при ваших…

Очень вовремя, как раз в эту секунду, с улицы послышалось:

— Где этот ублюдок мелкий?!

Глейн многозначительно поднял палец вверх и быстрее справился с латами. Луц замолк, активнее засобирался.

* * *

Все холоднее становилась осень, а ночевки в лесу менее удобными. Приходилось искать место для ночлега под крышей.

— Знаешь, когда я один путешествовал, было сложнее, — рассказывал Луц. На горизонте вдалеке виднелся забор: то ли деревня, то ли небольшое владение. В любом случае уже темнело, холодало, хотелось верить, что дальше идти не придется. — Открывали дверь, видели здоровенного рыцаря и говорили, что мест нет. Боялись. В замки пускали охотнее, но попробуй их найти, эти замки.

— Я слышал, хотели сделать специальные домики, где нам можно будет ночевать, чтобы не напрашиваться к жителям, — вспомнил Глейн. Он был завернут в шарф до глаз. Кажется, Луцу несмотря на все висящее на нем железо не было холодно, а вот Глейну — до дрожи. Из города, около которого убили некроманта, они спешно сбежали всего дня три назад, а уже так изменилась погода. К тому же в полях ветер пробирал до костей.