След мустанга - [6]

Буланая двигалась причудливыми зигзагами, то далеко обходя безобидные лужицы, то напрямую пересекая широкие разливы, и Кирилл, с Бриксом на плечах, повторял все ее маневры. Джинсы намокли и прилипали к бедрам. На лице оседала роса. Туман порой становился таким густым, что Кириллу казалось, будто он никуда не идет, а топчется на месте…

Дно ущелья круто поднималось кверху, и он запыхался, пока дошел до конца. Прямо под ним раскрылся зеленый травянистый склон, спускающийся к просторной долине. Слева и справа высились толстые кедры, и густой темный лес поднимался выше по склону. Оказывается, это ущелье рассекало гору, и, двигаясь по нему, они прошли ее насквозь.

— Спасибо, — сказал Кирилл проводнице. — Вы нас очень выручили, мэм.

Она покачала головой и приказала:

— Положи его.

Он опустился на колени и бережно перевалил обмякшее тело Брикса на траву.

Проводница разрезала ножом окровавленный шарф. Энди лежал на боку, и когда незнакомка распорола его рубашку, стало видно, где вошла пуля, и где она вышла. Дырка чернела спереди под ребром, выходное отверстие оказалось под лопаткой, скрытое под сгустками крови. Девушка накрыла оголенный бок свернутым платком. С треском разорвав рубашку Брикса, она скатала ее в трубку, разгладила и обернула вокруг пояса, затянув узел.

— Не трогай его, пусть лежит так. Я скоро вернусь, — сказала она, вставая.

И ушла вниз по склону, ведя за собой буланую кобылу.

Энди лежал неподвижно. Кирилл еще никогда не видел его в таком состоянии, хотя им когда-то и случалось лечить друг друга от огнестрельных ранений, ушибов и похмелья. И метод всегда был один и тот же — повязка, холод и покой.

— Полежи пока, старик, — сказал он другу и расстегнул его оружейный пояс. — Сейчас придет доктор, принесет лекарство. А я позабочусь о твоем покое. Тебе удобно так?

Он не отвечал, и это был плохой знак. Кирилл знал, что сейчас раненого нельзя оставлять одного. Следовало сидеть рядом, касаться его, разговаривать с ним, чтобы не дать соскользнуть в ту яму, откуда очень трудно выбраться….

— Братишка, ты здесь? — едва слышно прошептал Энди.

— Здесь, здесь! — обрадовался Кирилл. — Не бойся, я рядом.

— Раньше мы всегда стреляли первыми, — сказал Брикс, не открывая глаз. — Обидно…. Не говори мальчишкам, как по-дурацки я погиб.

— Не болтай! Тебе надо беречь силы.

Кирилл отвел лошадей ниже по склону и привязал их за разросшимся кустом. Прямо напротив выхода из ущелья лежала пара валунов, и он устроился между ними, держа винчестер наготове. Если преследователи и появятся в этом тесном проходе, он сможет их встретить.

Но из ущелья не доносилось никаких тревожных звуков. Зато ниже по склону скоро послышались голоса. Незнакомка возвращалась в сопровождении трех других женщин. Они были в черных платьях и белых платках. Вслед за ними поднимался коренастый широкоплечий мужчина в такой же белой крестьянской одежде, как и проводница, но в сапогах и в черной шляпе. Храня полное молчание, женщины переложили Брикса на одеяло, подняли с травы и понесли вниз. А мужчина поднялся к Кириллу и сказал, махнув рукой в сторону ущелья:

— Кого ты ждешь? Оттуда никто не выйдет.

— За нами увязалась какая-то банда. Угонщики скота. Они могут догнать нас по следам.

— Следы? В кипящем каньоне не остается следов. И до сих пор еще никому не удавалось пройти там без проводника.

— Надеюсь, не удастся и сегодня, — сказал Кирилл, поднявшись из-за валунов.

— Меня зовут Питер, — мужчина широко улыбнулся. — Наш дом внизу. Это мои сестры. Они позаботятся о твоем друге.

— А меня зовут Крис. Спасибо. Мы ваши должники.

Он пожал плечами:

— Я ничего для вас не сделал. Скажи спасибо Полли. Это она вас нашла.

Он был таким же смуглым и светлоглазым, как и его сестра, но оказался отнюдь не таким же молчаливым.

— Хорошая лошадь, — сказал Питер, отвязывая кобылу Брикса. — Дорогая. Маленькая голова, сильные ноги, тонкие копыта. Наверно, быстро бегает?

— Быстро.

— Твой друг, наверно, умрет, — сказал Питер. — Ты возьмешь его лошадь с собой? Я мог бы купить ее.

— Мой друг не умрет, — сказал Кирилл.

Они спускались по травянистому склону. Внизу, за невысокой рощицей, стояли вразброс несколько бревенчатых домов. Едва заметная дорога уходила от них к реке и терялась за деревьями. Дальше на склонах холмов виднелись прозрачно-зеленые прямоугольники полей и чересполосица огородов.

— Это твоя ферма? — спросил Кирилл.

— Это тоже моя ферма. Есть еще другая, большая. Там лошади, коровы, мулы. Там мельница. А здесь живет мой отец, и Полли с ним. Сегодня мы пришли к нему в гости. Я, сестры, их дети. Это хорошо для твоего друга. Мы поможем ему. Все будет хорошо. Если он не умрет.

— Откуда вы? — спросил Кирилл, потому что никогда прежде не слышал такого говора.

— Саванна, Джорджия. А ты откуда едешь?

— Из Техаса, — сказал Кирилл.

— Техас? Это очень далеко. Смелые вы парни. У нас тут вдвоем не ездят. Не боитесь грабителей?

— У нас нет ничего ценного.

— Ничего ценного? — Питер оглядел его. — Шляпа хорошая. Оружие. Сапоги совсем как новые. Лошадь с седлом — это целое состояние. Здесь не грабят. Здесь убивают. И оставляют лежать голый труп. Через два дня от тела остается только несколько костей. А ты говоришь «ничего ценного».