След мустанга - [16]
Сейчас Лански правил лошадьми, а Чокто скакал сзади.
Ветер гнал им навстречу бесчисленные клубки перекати-поля. Лански, прикрывая от пыли лицо платком, сказал:
— А я еще помню, как тут бизоны бродили. А сейчас — одни колючки катаются. И трава тогда была выше головы.
— Да ты и сам тогда был не выше зайца, — буркнул Мерфи. — Останови здесь, не будем высовываться из-за холма. Дальше пойдем пешком.
Поднявшись на холм, они долго лежали за камнями, наблюдая за домом Коннорса. Работников не было видно. Наверно, все сейчас находились в конюшнях, либо в поле, вместе с табуном. Вот Мойра прошла через двор с тазом, в котором было сложено белье. Принялась развешивать простыни на веревках.
— В доме кто-то остался, — сказал Чокто. — Посудой гремит.
Мерфи ничего такого не расслышал. Но он привык доверять метису, который обладал просто звериным чутьем и слухом.
— Лански, зайдешь сзади, — распорядился он. — Постоишь у сарая. Если кто-то выскочит из задней двери, стреляй.
— Даже если это будет пацан?
— Я сказал «кто-то». Кто-то, кого ты не знаешь. Если чужак боится сам съездить в поселок за бритвой, значит, он в бегах. А раз он в бегах, тебе лучше выстрелить первым. Понял? Пошли, Чокто.
Они обошли вокруг саманного забора, ограждавшего двор, и остановились у ворот. Мерфи дождался, пока Мойра скроется за рядом висящих простыней и, крадучись, вошел во двор. Ему хотелось застать незнакомца врасплох. Он достал револьвер и бесшумно поднялся на крыльцо. Дверь была распахнута. В кухне кто-то, действительно, возился с посудой.
Они с Чокто ворвались в кухню одновременно. У стола сидел незнакомец, водя бруском по ножу.
— Подними руки и замри! — крикнул шериф.
— Иначе ты мертвец! — добавил метис, ногой отшвырнув табурет и заходя сбоку.
Мужчина медленно отложил нож и встал, поднимая руки. Ему было на вид около сорока. «Глаза карие, нос с горбинкой, волосы черные, слегка вьющиеся»… Шериф попытался составить словесный портрет, но не нашел ни одной приметы из тех, что упоминались в розыскных листах. Ни шрамов, ни выбитых зубов, ни татуировок на руках. Одет прилично, гладко выбрит. Если он и в бегах, то ему явно не приходилось скрываться в пещерах или среди индейцев.
— Назови себя! — приказал Мерфи.
— А кто вы такие, чтобы спрашивать? — невозмутимо поинтересовался незнакомец.
Чокто ударил его револьвером в ухо, и мужчина отшатнулся к открытому окну.
— Стой! Куда? — Метис схватил его за ворот. — Отвечай живо, а то получишь пулю в лоб!
Шериф хотел унять помощника, но внезапно в открытое окно влетело что-то лохматое и рычащее. Собака накинулась на Чокто, вцепившись тому в локоть, и повалила на пол.
Незнакомец бросился к двери.
— Стоять! — рявкнул Мерфи, но тот уже юркнул в коридор.
Шериф отпихнул собаку и кинулся следом. Он увидел спину убегавшего и выстрелил. Мужчина скрылся в соседней комнате, захлопнув за собой дверь. Мерфи не рискнул войти за ним — у беглеца там могло оказаться оружие. Он выбежал на крыльцо и услышал выстрелы на заднем дворе.
Мойра Коннорс стояла среди висящих простыней, прижав ладони к побелевшему лицу.
— Мерфи? Что ты делаешь тут?
— Не мешай, — бросил он и побежал вдоль стены.
Осторожно выглянул из-за угла, держа револьвер перед собой.
— Он… Он тут! — крикнул, задыхаясь, Лански. — Вот он!
Шериф глянул на вытянувшееся на песке тело и повернулся к Мойре.
— Я знаю всех твоих работников. А это кто?
Она кинулась к убитому, путаясь в длинном платье. Опустилась на колени. Кончиками пальцев коснулась двух ран на спине, под лопаткой. Осторожно перевернула тело набок — и ахнула, увидев грудь, залитую кровью.
«Ай да Лански, — подумал шериф. — Черт бы его побрал! Когда не надо, бьет наповал».
— Кто это? — повторил он.
— Это? — Мойра встала и скрестила руки на груди. — Это компаньон мужа. Дик Руби, из Техаса. За что ты его убил?
— Кто может подтвердить, что это Дик Руби, а не Чарли Пирс?
— За что ты его убил?
— Я его не убивал. Он оказал сопротивление. Набросился на моего помощника. Если твой муж был компаньоном бандита, тебе придется ответить на множество вопросов.
Через открытое окно кухни доносились вопли метиса и рычание собаки.
— Уйми своего пса, пока мы и его не прикончили, — сказал шериф, запихивая кольт в кобуру. — Лански, подгони сюда бричку.
Помощник будто не слышал его. Он все еще держал револьвер обеими руками, направив ствол на покойника, лежавшего у его ног.
— Лански!
— Томас… Он выскочил из окна! И набросился на меня! Ты же видел! Я просто защищался! Я не хотел убивать!
— Заткнись. Подгони бричку. Отвезем его в поселок. Сделаем все по закону. Проведем опознание. Может быть, твой выстрел принесет тебе пару сотен.
— Вы не получите ни цента, — сказала Мойра. — Вместо того, чтобы искать убийц моего мужа, вы застрелили честного человека. Тюремная камера или виселица, вот что вас ждет.
Томас Мерфи только ухмыльнулся в ответ. На этой земле он сам решал, кого отправить на виселицу.
— Мойра Коннорс! Когда будешь в поселке, загляни в участок. Мне надо записать твои показания. Ты же знаешь, я все делаю по закону.
6
Владения ирландцев легко было заметить по оголенным склонам холмов и множеству овечьих орешков, рассыпанных на дороге. Овцы основательно поработали над местным ландшафтом, очистив его от травы, и широкая полоса красной земли лучше любого забора защищала огороды от бродячего скота.
