След молнии - [8]
Вот почему я держу собак. Троица обычных для резервации дворняжек бегают вокруг дома маленьким стадом, но они довольно неплохо охраняют его от нежелательных посетителей – людей, животных и любых других. Первого щенка я завела, когда осознала, что Нейзгани больше не вернется. Вторая псина пришла ко мне сама и отказалась уходить, ну а третья оказалась последней выжившей из своего помета – прямо как я.
Они радостно приветствуют меня, когда я въезжаю в ворота на своем грузовичке и миную загон для скота. Никому, кроме меня, не позволено проезжать в эти ворота. Они знают это и неминуемо стали бы облаивать чужую машину. Но для них я своя, как и мой старенький «шеви» с грохочущим и гудящим двигателем, который я немножко доработала, чтобы можно было заправлять машину самогоном. Ведь бензин по теперешним временам – редкая роскошь. Знаком им и звук шин, особенно задней правой – там ослабла подвеска, и шина бьет теперь в знак протеста протектором о крыло. Я напоминаю себе, что уже давно следует заняться ремонтом – и чем раньше, тем лучше.
Оказавшись внутри, я захожу в душевую и стягиваю с себя окровавленную одежду. Она настолько залита кровью, что я раздумываю некоторое время, не выкинуть ли ее вообще, но в конце концов бросаю в раковину, вытаскиваю из слива пробку и выливаю немного драгоценной воды сверху, чтобы пропитать ею волокна. Я надеялась, что большая часть крови выйдет сама по себе – вместе с водой, но тщетно. С моим везением приходится чистить вещи вручную, чтобы добиться более-менее приемлемого вида. Одежда, которую можно купить на правительственном торговом пункте в Тсэ-Бонито, вполне крепкая, но там это в основном неокрашенная шерсть или чьи-то обноски по чудовищно грабительским ценам.
Я запускаю генератор и даю ему время нагреть то, что осталось в баке для воды. Знаю, что принимать душ, сидя на жестком водном пайке, довольно неосмотрительно, но что делать. В волосах кровь и сгустки чего-то еще более мерзкого, так что без горячей воды и юккового[16] мыла теперь никак не обойтись. Эта процедура оставит меня без воды до конца месяца, поскольку цистерна с водой приедет не раньше чем через две недели. Но оно того стоит. Я даже позволяю себе немного постоять в пару и не торопясь выковыриваю запекшуюся кровь из-под ногтей. К тому времени, когда я заканчиваю, кутикулы кажутся ободранными, а лицо раскраснелось и покалывает, когда я к нему прикасаюсь. Но теперь я точно чистая.
Я подумываю о том, чтобы немного вздремнуть, но решаю отложить это на потом. Не потому, что я не устала. Я полностью разбита, и тело все еще ноет от боли – особенно плечо, которое пытался сжевать монстр. Но если я хочу добраться до Таха пораньше, чтобы застать его до завтрака, то времени на сон у меня точно нет.
Я кладу дробовик обратно на полочку в кабине грузовика, убеждаюсь, что голова монстра по-прежнему валяется в кузове, затем сажусь за руль и еду на юг. Дорога к дому Таха в Тсэ-Бонито занимает не меньше часа. Я включаю радио, чтобы не скучать. После Большой Воды в Динете остался только один надежный источник радиосигнала. Это универсальная AM-радиостанция, на которой крутят старые музыкальные записи (в основном кантри), а также правительственные отчеты вместо новостей. Время от времени кто-нибудь за пределами Динеты усиливает радиосигнал настолько, что ему удается пробиться сквозь Стену. И тогда в течение недели или двух мы имеем возможность послушать о проектах крупных гидротехнических сооружений, возводимых вдоль недавно сформированного побережья, которое простирается от Сан-Антонио до Су-Фолс, или о продолжающихся гражданских беспорядках в Нью-Денвере. Но в целом Динета осталась такой же уединенной и изолированной, какой была до Большой Воды, и большинство местных жителей, похоже, даже не заметили разницы.
Все это благодаря Стене. Совет Племени одобрил ее еще тогда, когда начались Энергетические Войны. Большинство дине поддержали строительство Стены. Мы все выросли на легендах, которые учат, что наше место – на территории наших предков, на земле в объятиях Четырех Священных Гор. Но были и те, кто называл идею Стены абсурдной, кто говорил, что это параноидальная попытка установить пограничный контроль – такая же бессмысленная, как попытка обреченного американского правительства выстроить стену вдоль их южных границ за несколько лет до Большой Воды.
Но племя все равно ее построило. Глава Совета – его звали Дешен – написал статью в «Навахо таймс», которая испугала людей – особенно после событий, известных как «Бойня на Равнинах». Люди навахо больше не в безопасности, писал Дешен. Он оживил призрак завоевания и явил нам будущую судьбу. И не ошибся. Бойня на Равнинах стала лишь первой ласточкой в череде конфликтов за обладание энергией. Нефтяные компании разрывали священные земли для прокладки трубопроводов, газовые компании скупали целые территории и буквально сотрясали земную твердь своей жадностью. Кроме того, федералы наметили целый план по ликвидации прав резерваций на владение землей, чтобы открыть индейскую страну для старателей точно так же, как это было во времена политики насильственной ассимиляции. Но теперь в качестве «старателей» выступали транснациональные корпорации с частными армиями, которые в тысячи раз превышали по численности и огневой мощи первоначальных поселенцев-
