След крови - [29]
— Ну, расскажи мне, чем ты занималась.
— В этой тюрьме? Ничем. Молодой человек в белом халате — по виду доктор — уже вторично заставил меня сидеть с ним в кабинете. Он пытался выведать у меня знания. Сегодня утром он допрашивал меня целый час.
Мадлен взглянула на мать. Неужели кого-то заинтересовало ее состояние, неужели кто-то применяет к ней психотерапию? Вероятно, какой-нибудь молодой гериатр или психиатр, специализирующийся на параноидальной шизофрении. Случай Росарии представлял собой определенный интерес: несмотря па психоз и нейролептики, временами она была чрезвычайно здравомыслящей и имела необъяснимую способность видеть человека насквозь, даже если встречала его впервые. К тому же она, несмотря на сильный латиноамериканский акцент, удивительно четко выражала свои мысли. В отличие от остальных пациентов, которые главным образом страдали старческим слабоумием, ум Росарии был острым как бритва. Да и взгляд таким же. Возможно, способность проникать проницательными черными глазами в самое сердце человека и была одним из проявлений ее безумия. Росария всегда была необычной женщиной, и если бы Мадлен еще в шестнадцать лет поняла, что мать медленно слетает с катушек, что ее фокусы граничат с сумасшествием, все могло бы сложиться совершенно иначе. И, безусловно, она никогда бы не приняла того рокового решения…
— Разве это плохо, мама? Доктор явно хочет тебе помочь. Ты должна этим воспользоваться. Может, расскажешь ему, что тебя беспокоит? Уверена, ему будет интересно услышать о твоей жизни. Обычно людей завораживают истории о Кубе и твоем бегстве из Гаваны — от этого у них мурашки бегут по коже.
Послышался мелодичный звон, и Мадлен подняла глаза. Молодая нянечка по имени Беатрис прикатила тележку с чаем. Мадлен вскочила, чтобы ей помочь: взяла наполненные до краев чашки и расставила их на столиках перед дремлющими пациентами.
Она поставила на столик-приставку перед матерью пустую чашку и нащупала в сумочке маленькую бутылочку рома. Не слишком умно мешать алкоголь и лекарства, но, черт побери, глоточек рома — крошечное удовольствие в безрадостной жизни Росарии. Она как раз наливала добрую порцию в чашку, когда неожиданно Росария крепко схватила ее за запястье. Чашка опрокинулась, и ром пролился на ковер.
— Что это, Магдалена? — воскликнула она. — Что это за нечистая вещь у тебя на блузке?
Испуг матери и ее судорожная хватка заставили Мадлен опустить глаза на грудь: неужели по ней ползет какое-то мерзкое насекомое? Но мать не сводила глаз с броши Эдмунда.
Мадлен натянуто рассмеялась. Неужели от броши веет злом?
— Мама, не волнуйся. Это просто брошь. Она вовсе не грязная, просто она из олова.
Она высвободилась и мягко похлопала мать по руке, пытаясь успокоить, но глаза Росарии расширились от ужаса.
— Сними это, Магдалена! — взвизгнула она. — Это не брошь. Сними это немедленно! У человека, которому она принадлежала, маль де охо — дурной глаз. На ней грязь. Если будешь носить ее, к тому же так близко к сердцу… заболеешь.
— Успокойся, — прошептала Мадлен. — Не кричи. Придет смотрительница и выгонит нас.
Она быстро отстегнула брошь и незаметно положила ее в сумочку.
— Смотри, ее нет. Забудем об этом. Успокойся, успокойся.
Росария дрожала, размахивая руками.
— Кто бы ни дал тебе эту вещь, ихита миа, не смотри ему в глаза. Пообещай мне. Никогда не смотри ему в глаза. Он принесет тебе беду. Он может убить тебя своим дурным глазом. Никогда не забывай, насколько ты восприимчива, Магдалена. Будь начеку!
Мадлен застыла при воспоминании об Эдмунде.
«Господи, — подумала она, — а что, если мама права?»
Несмотря на тропическую жару, она крутила педали изо всех сил, когда ехала по Флеминг-стрит. Она пересекла Дюваль-стрит, по которой туристы и местные жители носились, словно трудяги-муравьи. Мужчина с вопящим попугаем на голове промчался на большом пурпурно-розовом «харлее». Она свернула налево, на Элизабет-стрит, и миновала кафе Марио. В тени раскидистых палисандровых деревьев кубинцы потягивали кофе из крошечных чашечек — кафеситос — и курили собственноручно скрученные сигары. Из радиоприемника, настроенного на волну Гаваны, неслись потрескивающие, приглушенные ритмы румбы. Она окинула взглядом сидящих мужчин и помахала одному из них, Хосе Мануэлю, единственному, кто в это время дня потягивал ром. Он был дальним родственником со стороны матери, одноногим инвалидом. Когда он покидал Кубу, его плот перевернулся. Акула сильно покусала его, но Хосе повезло больше, чем его товарищам, которых акулы просто сожрали живьем. Какой-то ловец креветок нашел его среди корней мангровых деревьев на крошечной болотистой отмели. Нога уже загнивала, поэтому доктора ее ампутировали. Хосе Мануэль будто заново родился и с тех пор целыми днями праздновал свое второе рождение. Он всегда настаивал на том, чтобы она называла его дядей, щипал за зад (с тех пор как у нее выросла грудь) и заставлял говорить только по-испански.
Влажный воздух окутывал тяжелыми испарениями, хотя на улице стоял только май; Несмотря ни на что, она любила это время года, когда вот-вот должны были начаться грозы, а после все зазеленеет и пойдет в рост буквально на глазах. Туристы уедут из города, толпа, собиравшаяся ближе к вечеру на площади Маллори — все более пьяная и потерявшая интерес к уличным артистам, — постепенно поредеет, и унылая, обветшавшая Дюваль-стрит станет похожа на покинутый город-призрак, лишь несколько «стойких солдатиков» будут пить бесплатное кубинское ледяное пиво под крытыми соломой крышами дешевых баров. Салуны «Неряха Джон» и «Капитан Тони» будут открыты, как обычно. Но что могло быть лучше, чем ленивое, спокойное безразличие этого острова?
Четырнадцать лет назад хирург Давид Вудрафф совершил чудовищную врачебную ошибку. И хотя комиссия по расследованию оправдала его, доктор Вудрафф решил сменить место работы, убегая от мук совести, и на время уехал в забытый Богом уголок на севере Канады. Много лет спустя он получает письмо, из которого узнает, что там, на севере, у него есть близнецы. Шокирующее известие приводит к разрыву с женой, и Давид, сомневаясь в правдивости послания, снова отправляется в Канаду. Его цель — разобраться во всем и узнать правду.
Тайный поклонник… Друг по переписке… Просто милый парень, который помог в трудную минуту, осыпал комплиментами и подарками. Прежде это был загадочный, добродушный мистер Х. Но так ли оно на самом деле? Кто прячется за маской идеального парня? Подруги пошутили или соперницы пытаются унизить, или все же это сталкер, что неизменно преследует в университете и отслеживает мои связи с другими людьми? Кто он (она) и что ему надо? И во что я вляпалась?! 18+.
Елена — главная героиня, своенравная девушка, жизнь заставила стать ее сильной, ведь она потеряла всю свою семью, выжившая чудом, переезжает к своей бабушке. Елена пытается приспособиться к новой жизни, обрести новых друзей… Но всей этой идиллии приходит конец. Приняв участие в загадочном ритуале поневоле, становится частью ведьмовского ковена. Смогут ли ребята выжить в колдовском мире? Ведь на них уже началась охота. Пожертвует ли Елена своей любовью, чтобы спасти всех?
В настоящий сборник вошли восемь разноплановых рассказов, немного вымышленных и почти реальных, предназначенных для приятного времяпрепровождения читателя.
Повесть-сказка, без моральных нравоучений и объяснения смысла жизни для нашей замечательной молодежи. Она и без нас все знает.
Максим, как и многие люди, жил обычной жизнью, не хватая звёзд с неба, но после поездки в Индию, где у него произошла довольно странная встреча с одним мудрым старцем, фундамент его привычного мировоззрения дал трещину, а позже и вовсе рассыпался в прах. Новый смысл и уже иные горизонты увлекли молодого человека к разгадке очень древней тайны жрецов… И это ещё не всё, впереди другие приключения и жизненные головоломки. С уважением, Вячеслав Корнич.
Тяга к взрослым мужчинам — это как наркотик: один раз попробуешь — и уже не в силах остановиться. Тем, для кого априори это странно, не объяснишь. И даже не пытайтесь ничего никому доказывать, все равно не выйдет. Банально, но вы найдете единомышленников лишь среди тех, кто тоже на это подсел. И вам даже не придется использовать слова типа «интерес», «надежность», «безопасность», «разносторонность», «независимость», «опыт» и так далее. Все будет ясно без слов. Вы будете искать этот яд снова и снова, будет даже такой, который вы не захотите пустить себе по вене, но который будете хранить у самого сердца и носить всегда с собой.