След крови - [100]
Мадлен приняла душ, оделась и отправилась в клинику.
Сильвия с сияющим видом сидела за столом.
— Доброе утро, Сильвия.
Она оценивающе оглядела Мадлен глазами-бусинками.
— Вы ужасно выглядите.
— Спасибо, Сильвия.
— У меня есть чай «Бодрость» из магазина здоровья. С сибирским женьшенем, шалфеем и…
— Нет, спасибо. Рэчел Локлир не звонила? Не просила назначить встречу?
Сильвия нахмурилась.
— Вы постоянно меня об этом спрашиваете, но ответ один — «нет». Почему бы вам самой ей не позвонить, если уж для вас это так важно?
Мадлен развернулась и направилась к себе.
— Постойте! — крикнула ей вслед Сильвия. — Вам письмо. Мадлен вернулась, схватила толстый конверт, который ей протягивала Сильвия, и поспешила в кабинет. Бросила сумочку и куртку на стол, потом взглянула на пакет. Имя написано с ошибкой, почерк незнакомый.
Часы показывали без десяти девять. Мадлен поднялась с кресла и начала готовиться к приходу пациентки. Повесила куртку, взяла со стола конверт и положила его в сумочку, но через секунду вынула опять. Конверт был небольшим — похоже, что-то личное. Разорвав конверт, она недоуменно осмотрела его содержимое. Паспорт! Новенький, чистый. Она опять посмотрела на конверт. Он был адресован Мадлин Фрэнк, но индекса не было. Мадлен была озадачена. Пролистав документ, она наткнулась на фотографию мальчика. Вьющиеся темные волосы, серьезное личико, но в глазах смешинки. Она взглянула на имя: Александр Антонович Иваненко.
Александр. Кто, черт побери, это такой?
Она поняла, что уже видела это лицо, правда, на другой фотографии. Эти глаза, тонкие черты. Не может быть! Теперь она поняла, сходство налицо… Кроме того, разве Саша — это не сокращенное от Александр? Саша, сын Рэчел.
Почему же, черт возьми, Сашин паспорт прислали именно ей, в клинику? Причем прислал человек, который не знаком с Мадлен или просто не знает, как правильно пишется ее имя.
Она вернулась в приемную и показала конверт Сильвии.
— Тебе что-нибудь об этом известно? Никто не звонил насчет паспорта?
— Нет, но я заметила, что «Мадлен» написано через «и». Какая наглость! — Она взглянула на Мадлен поверх очков. — Вы решили сменить имя?
Мадлен опять принялась изучать почерк, потом повернулась к секретарше и таинственно подмигнула:
— Мадлин — мой псевдоним.
— Вот как?
Мадлен перегнулась через стол и прошептала:
— Понимаешь… сценическое имя при исполнении стриптиза. — Она сложила конверт и взглянула на часы. — Ну и где же Эмилия Фредриксдоттир?
Мадлен прошла по Лондон-роуд, свернула на узкую улочку и направилась в сторону Фэрфилд-парка. Дорога была ужасно крутой, тротуар от проезжей части отделяли ржавые перила, а там, где дорожное покрытие износилось, в огромных выбоинах проступала булыжная мостовая, вымощенная еще много веков назад. Для середины мая было на удивление жарко, и, несмотря на то что уже было начало седьмого, ей пришлось раз-другой остановиться. Давал о себе знать застарелый перелом лодыжки — последние несколько недель выдались слишком тяжелыми. Пробежки вдоль канала, периодические занятия йогой и — изредка — зарядка во внутреннем дворике практически сошли на нет. Все свободное время, когда Мадлен не работала в клинике, она проводила в студии. Но навязчивое желание рисовать было не просто способом отвлечься или направить энергию в нужное русло. Словно какая-то высшая сила завладела Мадлен, вынуждая ее закончить картину. Она даже использовала быстросохнущие акриловые краски вместо масляных, что позволяло наносить слой за слоем, не ожидая, пока высохнет предыдущий. Минувшей ночью, в три часа, она с облегчением нанесла на «Распятие» последние мазки. Она признавала, что это необычайно зловещая картина, и следовало бить тревогу, раз подобные образы всплывают из подсознания. Неудивительно, что маму так беспокоили муравьи. Она, должно быть, видела, что они завладели мыслями Мадлен. Или это Росария своей извращенной силой заставила дочь написать ужасную картину?
Она вышла на дорогу пошире, обогнула холмы, миновала ряд небольших магазинчиков, на перекрестке свернула налево и пошла под гору. Около узкой полоски зелени она остановилась и огляделась. Если это Фэрфилд-парк, то она уже близко. Хорошо, что Рэчел хотя бы указала свой адрес и номер мобильного. Ее дом оказался крайним, у северного входа в Фарингдон-парк. Место было необычайно красивым, отсюда открывалась панорама Вата, но сам дом выглядел непривлекательно — один из практичных типовых домов, которые строили в шестидесятые годы, со встроенным гаражом на первом этаже. Дом Рэчел давно пришел в упадок: на оконных рамах облупилась краска, а ворота покосились и висели на одной петле.
У Мадлен был повод — паспорт. Документ уже три дня лежал в ящике письменного стола в ее клинике, и до сих пор им никто не поинтересовался. Она покажет его Рэчел и спросит, почему Сашин паспорт прислали в конверте, адресованном Мадлин Фрэнк. Она ожидала, что их беседа приведет к тому, что Рэчел объяснит причину, по которой прекратила посещать сеансы психотерапии. Но положа руку на сердце, Мадлен хотелось хоть одним глазком взглянуть на Сашу и Рэчел. Она надеялась, что это рассеет ее мучительные сомнения.
Четырнадцать лет назад хирург Давид Вудрафф совершил чудовищную врачебную ошибку. И хотя комиссия по расследованию оправдала его, доктор Вудрафф решил сменить место работы, убегая от мук совести, и на время уехал в забытый Богом уголок на севере Канады. Много лет спустя он получает письмо, из которого узнает, что там, на севере, у него есть близнецы. Шокирующее известие приводит к разрыву с женой, и Давид, сомневаясь в правдивости послания, снова отправляется в Канаду. Его цель — разобраться во всем и узнать правду.
Что скрывается за мечтами? Что хранит молчание, пока продолжается путь? Что показывает свой оскал, когда приходит время остановиться на грани отчаяния? То, что принято не замечать. То, что рано или поздно начинает кричать совершенно незнакомым голосом. То, что заслуживает внимательного наблюдения, пока оно еще мирно спит где-то в глубине…
Тайный поклонник… Друг по переписке… Просто милый парень, который помог в трудную минуту, осыпал комплиментами и подарками. Прежде это был загадочный, добродушный мистер Х. Но так ли оно на самом деле? Кто прячется за маской идеального парня? Подруги пошутили или соперницы пытаются унизить, или все же это сталкер, что неизменно преследует в университете и отслеживает мои связи с другими людьми? Кто он (она) и что ему надо? И во что я вляпалась?! 18+.
Елена — главная героиня, своенравная девушка, жизнь заставила стать ее сильной, ведь она потеряла всю свою семью, выжившая чудом, переезжает к своей бабушке. Елена пытается приспособиться к новой жизни, обрести новых друзей… Но всей этой идиллии приходит конец. Приняв участие в загадочном ритуале поневоле, становится частью ведьмовского ковена. Смогут ли ребята выжить в колдовском мире? Ведь на них уже началась охота. Пожертвует ли Елена своей любовью, чтобы спасти всех?
Повесть-сказка, без моральных нравоучений и объяснения смысла жизни для нашей замечательной молодежи. Она и без нас все знает.
Максим, как и многие люди, жил обычной жизнью, не хватая звёзд с неба, но после поездки в Индию, где у него произошла довольно странная встреча с одним мудрым старцем, фундамент его привычного мировоззрения дал трещину, а позже и вовсе рассыпался в прах. Новый смысл и уже иные горизонты увлекли молодого человека к разгадке очень древней тайны жрецов… И это ещё не всё, впереди другие приключения и жизненные головоломки. С уважением, Вячеслав Корнич.
Тяга к взрослым мужчинам — это как наркотик: один раз попробуешь — и уже не в силах остановиться. Тем, для кого априори это странно, не объяснишь. И даже не пытайтесь ничего никому доказывать, все равно не выйдет. Банально, но вы найдете единомышленников лишь среди тех, кто тоже на это подсел. И вам даже не придется использовать слова типа «интерес», «надежность», «безопасность», «разносторонность», «независимость», «опыт» и так далее. Все будет ясно без слов. Вы будете искать этот яд снова и снова, будет даже такой, который вы не захотите пустить себе по вене, но который будете хранить у самого сердца и носить всегда с собой.