След - [97]

– Так это все ради денег? – с некоторым сомнением в голосе спрашивает полицейский с жезлом.

– Может быть, он так привязался к смерти, что начал убивать сам, – бросает Скарпетта через плечо. Дождь перестал. Ветер стих. Луна вынырнула из-за Туч и бледным осколком стекла висит над покрытой мхом черепичной крышей дома, где жил Эдгар Аллан Поуг.

Глава 43

Улицу затягивает туман, и свет ближайшего фонаря едва дотягивается до Кей, чтобы отбросить на асфальт ее тень. Она смотрит через промокший, унылый двор на ярко освещенные окна по обе стороны от двери.

Живущие по соседству и проезжающие мимо не могли не видеть, что в доме горит свет. Кто-то должен был видеть и рыжеволосого мужчину. Может быть, у него есть машина, хотя Браунинг сказал, что никакого транспорта на имя Поуга не зарегистрировано. Странно, думает Скарпетта. Либо он разъезжает на краденой машине, либо на своей, но с поддельными номерами. Или вообще обходится без машины.

Телефон оттягивает карман. Он маленький и почти ничего не весит, но сейчас, когда на душе тяжело и мысли постоянно возвращаются к Люси, она ощущает его как нечто неуклюжее, лишнее и даже опасное. Надо бы позвонить, но не хватает смелости. Какова бы ни была ситуация в целом, знать детали совсем не хочется. В личной жизни племянницы редко случается что-то хорошее, и какая-то часть Кей только тем и занята, что тревожится, сомневается и укоряет себя за неудачи Люси. Бентон в Аспене, и Люси об этом знает. Знает она и о том, что у Бентона и Кей не все хорошо с того самого времени, как они снова вместе.

Скарпетта набирает номер племянницы, и в этот момент дверь открывается, и на темное крыльцо выходит Марино. Видеть его покидающим место преступления с пустыми руками непривычно. В бытность детективом Марино всегда выносил столько пакетов с вещественными доказательствами, сколько могло поместиться в багажнике, но теперь он уже не детектив, и в Ричмонде у него никакой власти нет. А раз так, то пусть другие собирают улики, навешивают бирки и передают собранное в лабораторию. Может быть, они, эти другие, справятся с работой достойно, не пропустят что-то важное и не захватят лишнее, но, глядя на Марино, медленно идущего по занесенной мокрыми листьями дорожке, Скарпетта ощущает свое и его бессилие и прерывает звонок еще до того, как слышит голос автоответчика.

– Что будем делать? – спрашивает она, когда он подхрдит ближе.

– Сейчас бы сигаретку. – Марино оглядывает неровно освещенную улицу. – Джимбо сыскался. Наш бесстрашный агент по недвижимости. Дозвонился-таки до Бернис Тоул. Она, оказывается, дочь.

– Дочь миссис Арнетт?

– Точно. Миссис Тоул ничего ни о каком жильце не знает. По ее словам, в доме уже несколько лет никто не живет. И завещание какое-то странное. Подробностей не знаю, но вроде бы выходит так, что семья не может продать дом меньше чем за некую определенную сумму, и Джим говорит, что эти деньги сейчас уже никто не даст. Так что не знаю. Эх, сигаретку бы… Это, наверно, из-за сигарного дыма. Не хотел курить, а вот унюхал – и захотелось.

– Что насчет гостей? Миссис Тоул разрешала кому-нибудь пожить в доме?

– Похоже, никто уже и не помнит, когда в этой дыре кто-то жил. Может, какие-то бродяги. Знаешь, вроде тех бездомных, что обитают в брошенных домах. Платить не надо, главное – спрятаться вовремя, если кто придет. А потом горизонт расчистится, и можно возвращаться. В общем, никто ничего не знает. Ну, что будем делать?

– Наверное, вернемся в отель. – Скарпетта открывает дверцу и еще раз бросает взгляд на дом, в окнах которого горит свет. – Здесь нам сегодня делать больше нечего.

– Интересно, в отеле бар еще работает? – Марино подтягивает штаны и осторожно забирается на свое место. – Спать уже и не хочется. Так ведь всегда. Думаю, от одной сигаретки большого вреда не будет. Покурить да выпить пивка… Тогда, может, и усну.

Скарпетта захлопывает дверцу и поворачивает ключ зажигания.

– Надеюсь, бар уже закрыт. А от выпивки будет только хуже, потому что тогда и голова работать не будет. Как такое случилось? – Она отъезжает от тротуара, оставляя позади ярко освещенный дом. – Он здесь жил. Неужели никто не знал? У него весь сарай завален мешками с человеческими останками, и никто не видел, как он их перетаскивал? Ты, может, еще скажешь, что и миссис Полссон ничего не видела? А Джилли?

– Ну так давай поедем и спросим, – предлагает Марино, глядя перед собой. Его здоровенные руки лежат на коленях, словно защищая пострадавшие места.

– Уже почти полночь.

Марино саркастически ухмыляется:

– Конечно. Мы же вежливые.

– Ладно. – Она сворачивает налево, на Грейс-стрит. – Ты только приготовься. Кто знает, как она себя поведет, когда тебя увидит.

– Мне бояться нечего, это она пусть боится.

Скарпетта еще раз поворачивает и останавливается возле уже знакомого кирпичного домика, рядом с синим мини-вэном. Свет горит только в гостиной. Она раздумывает, как бы сделать так, чтобы миссис Полссон открыла дверь, и решает, что лучше всего сначала позвонить. В списке набранных номеров ее номера уже нет, и Кей открывает сумочку и после недолгих поисков находит листок, оставшийся с их первой встречи. Она набирает номер и нажимает кнопку, отправляя сигнал в дом Сьюзен Полссон и представляя, как он отзовется сейчас звонком в ее спальне.