Слайдер - [29]

Киган выглядела подавленной.

— Не знала, что ты так считаешь.

— Это — инстинкт самосохранения. Я не критикую никого, кто женится, имеет семью и всё такое, но это просто не для меня. Я решила это давным-давно.

Технически, это было не так давно. После смерти моих родителей я дала себе клятву не привязываться к другому человеку, дабы избежать горя и страданий, если бы со мной что-нибудь случилось, и наоборот. Меня не волновало, что большинство людей не понимали этого. На самом деле, это было причиной того, что я редко об этом говорила. Каждый, кто встречал меня после гибели моих родителей, просто думал, что я равнодушная, бессердечная сука или лесбиянка. А в действительности, я ни одна из них.

— Ох, мы можем сменить тему на минуту? — спросила я, отказываясь продолжать говорить о моём свидании и личной жизни.

— Да, а в чём дело? — ответила Киган.

Мы вышли из игровой комнаты для щенков, и Камдена встретил один из агентов приюта. Они просматривали документы на щенка, пока Киган и я сидели и болтали.

— Ты кое-что пропустила в одну из ночей.

— Да? Что случилось?

— К нам поступила мамочка с тяжёлой формой наркомании. О каком бы ты наркотике не подумала, все были в её организме. Она была в ужасном состоянии — агрессивная, крикливая, и, что самое худшее, ей было всё равно на сына, которого она только что родила. Я надеюсь, за все годы моей работы медсестрой — это худшее, что я видела.

Киган вытаращила глаза.

— Я слышала о ней. Не знала, что ты была её медсестрой. Когда это было?

— Моя смена была сразу после свадьбы.

— Как ребёнок?

Я сделала паузу.

— На самом деле, я не знаю. Я планировала зайти проверить его вчера, но умоталась на работе и не успела. Думаю, что зайду в ОИТН (прим. ред. отделение интенсивной терапии новорождённых) завтра, перед тем как выйти на смену. Он был таким маленьким. Надеюсь, он боец.

Она погладила мою руку.

— Без сомнений. Это, наверное, хорошо, что меня не было в тот день. Господь знает, что я задушила бы ту женщину.

— Ох, я изо всех сил старалась взять себя в руки, чтобы не схватить её за лицо и не сказать «очнись, чёрт возьми, ты нужна своему ребёнку». Конечно, я этого не сделала, и вышла подышать свежим воздухом на лестничной площадке. Кстати говоря, кто-то должен повесить туда мишень для игры в «Дартс». Это помогало бы снимать стресс.

Киган хихикнула.

— Определённо.

— Эй, детка, мне нужно, чтобы ты подошла сюда и подписала кое-какие бумаги, — позвал её Камден.

Ах, время щенка для счастливой пары. Я шагнула назад и отпустила Киган к её мужу. Направившись в кошачью комнату, я оказалась в окружении маленьких урчащих пушистых комочков. Вздыхая, я задумалась о себе. Ах да, обречённая вечно быть одинокой кошатницей. Я не знала, сделало ли это меня счастливой, или грустной. В любом случае, так и должно быть.

Тёрнер

Сидя в своём кабинете на четвёртом этаже больницы, я пялился в окно вместо того, чтобы заняться бумажной работой, которую дико задерживал. Это было смехотворно. Прошло почти две недели с того момента, когда я вытащил Аннабелль на наше первое свидание, и я должен был запланировать наше следующее. В операционной была постоянная суматоха, и у меня едва ли хватало времени на себя, не говоря уже о попытке запланировать что-то. Я чувствовал себя ужасно. Даже хуже, у меня, чёрт возьми, была уйма времени, чтобы сконцентрироваться на чём-либо, что не было связано с ней.

Один раз, когда мне удалось набрать её номер и на линии раздался гудок, меня опять вызвали в срочную операцию. Я был расстроен. Так расстроен, что в один прекрасный день, оказался внизу на её этаже, за окошком медсестёр, разглядывая её словно маньяк. Я смотрел, как она в первый раз нежно купала ребёнка. В комнате были и другие медсёстры, пару заметили меня, но к счастью, ни одна из них не сообщила ей, что я был рядом. Я наблюдал за ней в течение нескольких минут и решил, что мне лучше уйти. Я думал заглянуть внутрь, чтобы спросить, как у неё дела, но место и время для этого не были подходящими. Вокруг детей таинственно раскрывалась сущность женщин, и я клянусь, казалось, что можно услышать, как «играют их гормоны», когда они видели, слышали или нюхали новорождённого. Я не хотел быть частью всего этого. Поэтому вернулся в свой кабинет, позвонил ей на сотовый и оставил сообщение, извиняясь, что пропал так надолго. Я был бы счастливчиком, если бы она мне перезвонила.

Я неустанно щёлкал ручкой, когда на столе загудел мой телефон. Я вздохнул. Кто бы это ни звонил, я был ему не рад. Я был не в настроении трепаться или болтать. Подняв телефон, я посмотрел на экран и замер. Это была она. Боже, она была последним человеком, от которого я ожидал звонка.

— Привет, Аннабелль.

— Привет, — ответила.

— Ты, должно быть, получила моё сообщение?

— Получила, — подтвердила она.

— Хорошо. Я приношу свои извинения, что не связался с тобой раньше. Я пытался дозвониться тебе, но неудачно выбрал время.

— Извинение принимается. Всё хорошо?

— Да, просто я больше занят, чем обычно. Дети надрывают свои задницы на тренировках по футболу и приходят с различными травмами. Так или иначе, у меня в пятницу выходной. Ты работаешь?