Славянское фэнтези - [10]
Севрюк ободряюще хлопнул Бусого по плечу, переглянулся с Соболем.
— Доброй крови не спрячешь, как и дурной, — проворчал он, невольно отвечая на мелькнувшие кувырком мысли Бусого. — У твоего мальца, Соболь, все были разумом пригожи: и прадед, и дед, и отец… когда таким же отроком бегал. Да ещё и не боялись объявить, что в груди накипело.
И в это время Бусый, как порою бывало с ним от душевного напряжения, внутренним слухом уловил обрывки мыслей находившихся рядом. Сегодня — особенно отчётливо, может быть, потому, что кругом была родня. Или это банный пар истончил завесу, дал Бусому подслушать то, что каждый таил сам для себя?
«Да уж. Дед Ратислав вон всё своим умом жить хотел, и много ли нажил? Отраду вдовицей оставил, дочь — дурочкой, а и сынка не сберёг…»
«И внук в ту же породу. Не приведи Соболь мальца к нам в деревню, не было бы ни Змеёныша, ни его Следа…»
«И поди знай, что ещё за беды через него припожалуют?..»
Все голоса бубнили одинаково невнятно и глухо, поди догадайся, где чей. Бусому стало холодно в натопленной бане, кожа пошла пупырышками. «Мама…» Да не та мама, которую он тщился спасти, дотянувшись ей на выручку сквозь чужую память, а Митуса Белочка, чьи объятия совсем недавно были для него утешением и нерушимой стеной от любой беды и обиды. «Мама…»
«Глупенький, — ответил ему неведомо кто и неизвестно откуда, он не разобрал даже, мужчина или женщина, и почему-то подумалось о Горном Кузнеце, сидящем на берегу задумчивого ручья, по которому плывут щепки. — Мысли, они на то и мысли, чтобы не всякую высказывать вслух. Есть думы, как сор, да язык на то и не помело, чтоб мести что попало вон из избы. Тебе вслух хоть слово сказали? Деда и отца твоего оскорбили? А и неча подслушивать, самому чтобы не обижаться потом…»
«МАМА…»
Мальчишку, найденного в буреломе, Волки устроили по тёплому времени в одной из клетей. Ну в самом-то деле, не к очагу же святому его сразу нести? Судя по кинжалу на поясе и по расчётливому удару, которым он встретил Бусого, мальчишка вполне мог быть из Мавутичей. Но мог и не быть. Мужественного человека хочется видеть другом, а не врагом, а уж мужества мальцу было не занимать, и Бусый вовсю придумывал ему причину оказаться подле Мавутичей, но — не из их числа. Может, он крался за ними лазутчиком, думал выведать замыслы? Или Змеёныш его вовсе в иных краях подхватил и сюда случайно забросил?
Ладно, откроет глаза, заговорит — тут всё и узнаем…
Покамест мальчишка не говорил ничего.
Лежал на широкой скамье, устроенный так, чтобы можно было убирать из-под него и двигать всё тело, оберегая от пролежней, а шею, с превеликим трудом вправленную Соболем, совсем не тревожить. При смуглом лице и чёрных глазах у мальчишки были серебристо-светлые волосы, при огне казавшиеся седыми. За эти волосы, из которых Синеока понемногу вычесала сосновые иголки и грязь, мальчишку повадились именовать Беляем. Надо же было хоть как-то его называть?
Вот заговорит, тогда и посмотрим, ладно ли на нём сидит такое доброе имя…
Но Беляй говорить не торопился. Волки слышали его голос, только когда лесного найдёныша окутывало забытьё. Мучительные стоны, тихие вскрики, обрывки непонятных слов…
Порою Латгери — чего с ним давным-давно не бывало — видел себя совсем ещё малышом. Вот он тайком улизнул из дома, чтобы искупаться в Обезьяньем Озере, ласково бурлящем, таком тёплом даже зимой… Вот и берег, осталось только с обрыва спуститься…
И тут начинается Сотрясение Гор, и малыш срывается вниз, прямо на камни. И шею пронизывает боль, да такая, что вмиг делается понятно — окончательная. А Сотрясение Гор длится, не сильное и вроде бы совсем не опасное, но боль в шее растёт и растёт, заполняя всё тело, и Латгери — то есть не Латгери, а малыш, ещё не узнавший Владыку, — плачет и зовёт маму, только голоса нет.
И знает, почему-то совершенно точно знает, что мама не придёт. Не найдёт его здесь и не выручит из беды… И это знание — куда страшнее боли…
Откуда же эта мягкая рука, неожиданно и так знакомо касающаяся его головы?
«Мама! Мама… Ты всё-таки пришла… Видишь, мне плохо… Прости меня, я не послушался…»
Мама что-то отвечает, но Латгери никак не может разобрать слова. Что-то мешает ему, и постепенно он догадывается — что.
Его имя, Латгери. То самое, которым он привычно гордится. Надо вынуть его из ушей и вложить на его место то имя, которым его звала мама, и тогда он сможет понять.
Надо только вспомнить… Сделать усилие и вспомнить…
Не удаётся…
«Мама! Назови меня по имени! Пожалуйста!»
Мама гладит его по голове. Кажется, она тоже не понимает его. Но отчаяние постепенно проходит, и Латгери успокаивается, потому что рядом с ним, без сомнения, мама. Её руки, её голос ни с чьими больше не спутаешь. И говорит она на их родном языке. Ну и что из того, что говорит почему-то без слов…
«Мама… Как хорошо… Ты нашла меня, и больше мы не расстанемся… никогда-никогда…»
Синеока с самого начала взялась ходить за Беляем. Умерить горячечный жар, отогнать дурные видения, забрать на себя часть боли — нет такой веннской женщины, которая бы этого не умела, и Синеока, даром что дурочка, не была исключением. Когда Бусый заглядывал в клеть, ему порой даже казалось, будто его малая тётка тихонько что-то говорила, склонившись над раненым…
Время идет. Темный бог продолжает перестраивать мир по своему произволу. Ренкр, еле выживший после долгих странствий, решает вновь отправиться в путь и во что бы то ни стало покончить со льдистыми змеями...
Цивилизация людей рухнула под собственной тяжестью…Небольшие человеческие общины борются за выживание, окруженные полчищами живых мертвецов. Правда, неизвестно, кто хуже – обыкновенные бандиты, беспощадные как зомби, или малоподвижные зомби, промышляющие разбоем. Но общинник Пашка не спрашивает, кто лезет через ограду. Ведь ружье его заряжено картечью…Теперь, Обглоданный, ты не просто зомбак, теперь ты матрос второй степени разложения. Хочешь служить Мертвечеству? Ступай на камбуз дредноута «Уроборос», готовь жратву на всю команду, но помни: зомби не люди, они человечину не едят…Молодой зоотехник Леша Жарков приезжает в богатый колхоз.
В сборник вошли фантастические произведения Марии Семёновой, Марии Галиной, Павла Молитвина, Елены Хаецкой и других известных авторов.«Чем больше я узнаю людей, тем сильнее люблю собак», — говорили, если верить легендам, все без исключения знаменитости от Платона до Черчилля.А еще говорили и говорят: «Злой, как собака».«Быть может, по образу и подобию Господа были созданы совсем не прямоходящие звери, а те, которые шагают на четырех лапах и машут хвостом?» — писал в одном из своих романов Дин Кунц.А еще положительные герои любят в праведном гневе вскричать: «Собаке — собачья смерть!»Они такие разные, наши четвероногие знакомцы, — чьи-то друзья, чьи-то враги.Они первыми были отправлены в космос и скоро будут сопровождать звездолетчиков, идущих «по пыльным тропинкам далеких планет».Их делали героями своих произведений такие непохожие писатели, как Лев Толстой, Джек Лондон, Рей Брэдбери и Михаил Булгаков.Слушать и читать об их подвигах, проделках и преступлениях — одно удовольствие, вспомните хотя бы бессмертную «Собаку Баскервилей».С собаками не соскучишься, а потому — приятного чтения!
Как выжить после глобальной катастрофы? На земле, опаленной огнем ядерной войны, затонувшей, покрытой коркой льда? Как уцелеть самому, спасти своих родных и близких, поднять из пепла цивилизацию? Какие стратегии выживания применить? Об этом на страницах антологии «После апокалипсиса» размышляют ведущие российские фантасты Олег Дивов, Вячеслав Рыбаков, Кирилл Бенедиктов, Леонид Каганов и многие другие.
В этом мире падающие звезды остаются жить среди волшебного народа; вредные птички летавки умеют странствовать между звезд, вот только начисто забыли об этом, и потому чаще оказываются в жарком или супе; телепорт угодил в замковый ров, исправно пополняя поголовье лягушек странными особями; инквизиция охотится на остроухих, а те готовы превратиться из тревожной сказки в опасную быль... но в этом мире никогда не оставят в беде и придут на помощь.
Роман СПЭГЕР, рассказывает о политических и военных катаклизмах произошедших в недалеком будущем. В романе можно увидеть предсказание автора о мире будущего и развитии древа военных технологий, многие из которых найдут применение через несколько десятилетий. Во второй части романа Спэгер Операция Сфера автором предсказан проект Hyperloop. Действие разворачивается в начале двадцать пятого века. Правительство Земной Федерации во главе с лордом Штендером борется с мятежным лордом Амаданом, задумавшем стать во главе единой Земли.
Мэтта Мёрдока воспитывал отец-одиночка – стареющий боксер, последний бой которого должен был стать венцом его карьеры, а в итоге стоил ему жизни. Все детство Мэтт сносил насмешки и издевки одноклассников, пока его жизнь бесповоротно не изменил один эпизод: спасая незнакомого старика, он ослеп от радиации. Но нет худа без добра – в результате несчастного случая все остальные чувства Мэтта невероятно обострились, а его несгибаемая воля и острый ум помогли ими управлять. История Мэтта – это история о любви, страдании, обманутых надеждах и невероятной силе духа.
Древний волшебный камень через века попадает в руки простого молодого парня из глубинки России. Камень помогает ему во множестве загадочных приключений обрести друзей, выдержать борьбу с инопланетными существами, которые пытаются принести на Землю различные несчастья.
Спец подразделение ведет охоту за монстрами. Но кто из них охотник? Охота за Орком заводит отряд в заброшенный советский бункер.
Ты можешь иметь два высших образования, знать несколько языков, быть умной и красивой, но когда все вокруг рушится ты ничего не сможешь сделать, пока не разгадаешь тайну случайно попавшей в руки книге…
Человечество – самая могущественная цивилизация Галактики. Она не только освоила отдаленные планеты, но и охотно помогает отсталым «братьям по разуму». Особенно привечают на Земле аборигенов с планеты Медея, на 99 процентов идентичных людям. Медианцы умеют понравиться, понравиться до такой степени, что Совет Земной Федерации принял специальный закон, разрешающий инопланетным дикарям охотиться в наших лесах и саваннах. Вот только никому не пришло в голову уточнить, что люди тоже могут стать дичью. Глава Карантинного Комитета, оперативный позывной Лорд, контролирующего пребывание инопланетян на Земле, вынужден пойти на чрезвычайные меры, чтобы остановить самое страшное вторжение в истории человечества…
В сборник вошли лучшие рассказы и повести отечественных авторов, использовавших в своих произведениях мифологию Говарда Филиппа Лавкрафта, одного из создателей жанров «черной фантастики» и «хоррора».Лавкрафт не получил признания при жизни, но с годами его произведения приобретали все более широкую известность и породили новое направление в литературе, которое условно можно назвать «Ктулхианой». В разных концах света есть общества почитателей его творчества, а созданная им мифология нашла отражение во всех слоях современной культуры: литературе, музыке, кино, компьютерных, настольных и ролевых играх.Имена Ктулху, Азатота, Шуб-Ниггурата, Ньярлатотепа и других мифологических персонажей давно стали нарицательными.