Славянский сокол - [98]

– Вы видели что-то, Трюгвассен? – спросил король. – Что там произошло?

Хотя в схватке принимали участие еще четыре пары рыцарей, все поняли, о чем идет речь.

– Мне показалось, что они оба промахнулись, – ответил ярл.

– Сигурд не умеет промахиваться, – мрачно покачал головой граф Оливье. – Он, ваше величество, нанес опережающий удар в горло с вытянутой руки. Чрезвычайно рискованный удар в случае промаха. Надо быть хорошо подготовленным и очень уверенным в своих силах, чтобы позволять себе такой риск с опытным бойцом. Барон Борк убит.

– Может быть, просто ранен? – с надеждой спросил король, потому что привязался к мрачному баварцу за полтора года, с тех пор как включил его в свою охрану.

– Нет, ваше величество. После такого удара часто вообще отрывается голова. А рана может быть только смертельной. Борк убит.

Герольд с ристалища показывал знаком то же самое.

Остальные участники схватки разъехались по сторонам с миром. Ни один не сумел добиться преимущества. Более того, сам Жофруа Анжуйский получил от широкоплечего вагра такой удар, что лопнула мощная подпруга седла. Герцог пошатнулся, но удержался за счет сильных колен. Седло менять правилами разрешалось, точно так же, как лошадь. Но герцог лошадь сменить не захотел, предпочитая сменить весь конский доспех. А это заняло немалое время. Рыцари ждали терпеливо и молча, сосредоточенно настраиваясь на следующую схватку, только один Сигурд разъезжал перед строем, подбадривая себя движением. После впечатлительной победы он ждал одобрительных возгласов с берфруа. Но никто не выкрикнул в восторге его имя – саксы уважали Аббио больше, нежели пришлого рыцаря, и это все больше раздражало и озлобляло дана, потратившего немалые суммы на подкуп молодых и знатных саксов, настраивающих своих соотечественников против Аббио и Видукинда.

Солнце стало уже припекать по-дневному, хотя время все еще было раннее. В такую погоду тяжелее дышится, металл раскаляется и обжигает тело. Поэтому хотелось, чтобы турнир скорее возобновился. Наконец, рыцарский конский турнирный доспех, а это достаточно сложное в сборке сооружение, включающее помимо седла еще и наглавник, тяжелый нательный и легкий сопутствующий доспехи, чего просто не бывает у обыкновенного воина-всадника, участника самого кровавого сражения, был приведен в порядок. И в дополнение, после слуг, самым тщательным образом проверен самим герцогом. Жофруа хотел за свою безопасность отвечать сам.

Герольд спросил рыцарей о готовности и дал сигнал. И снова две четверки устремились навстречу друг другу. Сигурд на схватку даже не смотрел. Он ждал нового соперника.

На сей раз в составе рыцарей со стороны выступали в самом деле сильные, почти равные Трафальбрассу бойцы. Из зачинщиков только Салах ад-Харум сумел выбить из седла противника так, что тот остался на земле без движений. Однако одновременно с этим еще один вагр, фигурой похожий на противника Жофруа, внешне очень легко сбил на землю эделинга Аббио. Однако Аббио, гибкий, как змея, перевернулся, прокатившись по земле, и умудрился вскочить на ноги и выхватить меч прежде, чем славянин успеет развернуть коня. Но длинный славянский меч, который обнажил вагр, отбросив в сторону копье, гораздо более приспособлен для одиночной схватки, нежели меч саксонский, хотя саксонским мечом можно наносить колющие удары, славянским же нет. И в несколько ударов вагр разбил щит эделинга, а потом и сломал сам его меч, так и не подпустив сакса на короткую дистанцию. Не дожидаясь завершающего удара, который вагр готов был нанести по безоружному, хотя и закрывающемуся остатками разбитого щита противнику, герольд выбросил между бойцами жезл.

– Не успеешь пожаловаться, что трудно будет выбрать победителя, как претенденты один за другим покидают ристалище… – посетовал король.

– То ли еще будет, ваше величество… – сказал Оливье.

– То ли еще будет, Карл, когда в ристалище выйдет князь Ратибор, – сказал Бернар. – В меле он мне понравился больше, чем Сигурд. Хотя Сигурд там совмещал обязанности командира с желанием рыцаря показать силу, а это не всегда совместимо.

В завершающей схватке герцог Анжуйский все же выбил вагра из седла и уже ударами меча сверху сумел быстро разбить щит и свалить противника наземь. Оставшаяся пара в джаусте не сумела выявить преимущества соперников, и князь Бравлин схватился в мечевой схватке с быстрым рыцарем-франком. Франк наносил по два-три удара тогда, когда князь вагров успевал ударить только раз. Щиты противников скоро превратились в щепы и были отброшены, и только искры, даже на дневном свету заметные, летели в разные стороны, когда со звоном сталкивались лезвия мечей. Франк был, очевидно, значительно моложе, и скоро стало заметно, что Бравлин устает.

– Кто мне рассказывал накануне про удивительную быстроту мечевой схватки у славянских князей? – спросил Карл. – Кажется, это называли «хрономагией»? В таком случае наш молодой рыцарь владеет ей в два раза лучше, чем Бравлин. По крайней мере, он постоянно опережает и в защите, и в нападении прославленного князя.

– Подождите, ваше величество, – возразил аббат Алкуин. – Бравлин начнет показывать себя тогда, когда поймет, что он на краю гибели. Я слышал, что для применения хрономагии требуется определенное состояние духа.