Славянские боги и ритуалы - [79]

Говорить на еду и питье, которые потом дают привораживаемому, или на его след.

Встану я, раб Божий (имя), и пойду из дверей в двери, из дверей в вороты, в чистое поле. Навстречу мне огонь и полымя и буен ветер. Встану и поклонюсь им низешенько и скажу так: «Гой еси, огонь и полымя! Не палите зеленых лугов, а буен ветер, не раздувай полымя, а сослужите службу верную, великую; выньте из меня (имя) тоску тоскучую и сухоту плакучую; понесите ее через моря и реки, не утопите, а вложите ее в рабу Божию (имя), в белую грудь, в ретивое сердце и в легкия, и в печень, чтобы она обо мне, рабе Божием (имя), тосковала и горевала денну, ноч-ну и полуночну; в сладких ествах бы не заедала; в меду, пиве и вине не запивала». Будьте вы, мои слова, крепки и лепки отныне и до веку. Заключаю крепким замком и ключ в воду.

Не молясь ложусь спать и не перекрестившись, встану не благословясь, пойду из двери в двери в трое двери, из ворот в ворота в трое ворота, в чистыя поля. На море, на океане, на острове на Буяне стоят три кузницы. Куют кузнецы на четырех станках. Бес Салчак, не куй белого железа, а прикуй доброго молодца (или красную девицу) кожею, телом, сердцем (такими-то глазами и кудрями). Не сожги орехового дерева, а сожги ретивое сердце в добром молодце (или в красной девице), в естве бы не западал, в поле бы не загулял, в питье бы не запивал, во сне бы не засыпал, с людьми бы не за-баивал, во всем бы меня почитал и величал, светлей светлого месяца, красней красного солнца, милей отца, матери, роду и племени. Ключ – небо, замок – земля.

Встану я, (имя), благословясь, пойду, перекрестясь, из избы в двери, из двора в ворота. Пойду в чистое поле, в подвосточную сторону. В подвосточной стороне стоит изба, среди избы лежит доска. Под доской тоска. Плачет тоска, рыдает тоска, белого света дожидается, белый свет красное солнышко дожидается, радуется и веселится. Так меня, (имя), дожидался, радовался и веселился, не мог бы без меня ни жить, ни быть, ни пить, ни есть, ни на утренней заре, ни на вечерней, как рыба без воды, как младенец без материна молока, без материна чрева не может жить, так бы (имя) без (имя) не мог бы жить, ни быть, ни есть, ни на утренней заре, ни на вечерней, ни в обыден, ни в полдень, ни при частых звездах, ни при буйных ветрах, ни в день при солнце, ни в ночь при месяце. Впивайся, тоска, въедайся, тоска, в грудь, в сердце, во весь живот (имя), разростись и разродись по всем жилам, по всем костям ноетой и сухотой по (имя).

Читается по утренним зорям.

Встану я, раба Божия (имя), благословясь, и пойду, перекрестясь, из дверей в двери, из ворот в ворота, в чистое поле, в восточну сторону, под утренню зорю, под красное солнце, под млад месяц, под частые ярые звезды. Под частыми ярыми звездами стоит гора бе-локаменна; из этой горы белокаменной бегут три ключа, горючие и кипучие; у эхтих ключей, горючих и кипучих, стоит истинный Христос с ангелами и с архангелами, со всей силой небесною: всяк их убоится, устрашится; я, раба Божия (имя), не убоюсь, не устрашусь. Попрошу у их с трех ключей горючих, с трех ключей кипучих воды для того, чтобы у раба Божия (имя) зажечь легкую, печень, и горячую кровь, и ретивое сердце кипело бы, горело по рабе Божией (имя) век по веку, отныне и до веку. Будьте, мои слова, крепки и лепки, чтобы у раба Божия (имя) зажглися легкие, печень, и горячая кровь, и ретивое сердце кипело бы, горело по рабе Божией (имя) век по веку, отныне и до веку; чтобы у раба Божия (имя) кипело бы, горело сердце ретивое по рабе Божией (имя) век по веку, отныне и до веку.

Из свежего веника, сделанного из березовых веток, берут пруток, который кладут на порог той двери, в которую должен пройти любимый человек. Кладя пруток, нужно произнести такие слова: «Как высох этот тоненький пруток, так пусть высохнет и милый друг (имя мужчины) по мне, (имя женщины)». Пруток, когда человек, о котором заговаривают, прошел через порог, убирают в тайное место, потом топят баню, кладут этот прут на полок на верхнюю полку, поддают больше пару и, обращаясь в сторону, где лежит пруток, говорят: «Парься, пруток, и будь мягок, как пушок, пусть и сердце (имя) будет ко мне, (имя), так же мягко, как и ты». После этого баню запирают, потом через некоторое время пруток берут, относят на воду и пускают по течению. Прут пускать по реке нужно на заре.

Этот же заговор, но только для присухи чьего-либо сердца, делается так: пруток кладут на порог, приговаривая, как сказано выше, затем после прохода того, о ком заговаривают, прут кладут на жарко истопленную печь, приговаривая: «Будь сух, пруток, как птичий ноготок, пусть так же сух будет и мой дружок (имя), а когда он ко мне подобреет, тогда пусть краснеет, как яблочко наливное, и полнеет, как месяц ясный после новолуния».

Выйду я в чистое поле; есть в чистом поле белый кречет; попрошу я белого кречета – слетал бы он за чистое поле, на синее море, за крутые горы, за темные леса, в зыбучие болота и попросил бы он тайную силу, чтобы дала она помощь сходить ему в высокий терем и застать там сонного раба Божия (имя), сел бы белый кречет на высокую белую грудь, на ретивое сердце, на теплую печень, и вложил бы рабу Божию (имя) из своих могучих уст, чтобы он, раб Божий (имя), не мог без меня, рабы Божией (имя), ни пить, ни есть, ни гулять, ни пировать.