Славяне. Историко-археологическое исследование - [22]

В западнобалтском регионе выявлено большое количество гидронимов древнеевропейского типа. В. П. Шмид в этой связи выдвинул гипотезу о балтоцентристской модели становления всего индоевропейского этноса. Возражая ему, О. Н. Трубачёв отмечает, что кучность древнеевропейских водных названий на древней балтской территории может рассматриваться не как центр этой гидронимики, а как свидетельство экспансии балтов в эти земли.[90] Эта мысль находит полное подтверждение в археологических материалах, только расселялись здесь не балты, а древнеевропейцы. Концентрация древнеевропейских гидронимов выявляется преимущественно в тех областях древнего балтского ареала, где имело место расселение племен лужицкой культуры. В более восточных регионах древнего расселения балтов такие названия вод единичны, и их происхождение объяснимо внутрирегиональными перемещениями балтов в раннем железном веке.

Из среды племен среднеевропейской общности полей погребальных урн вышли также славяне. Северо-восточные области её ареала не были затронуты гальштатским воздействием, и в землях, включающих бассейны Вислы, Одера и верхней Эльбы, в начале железного века продолжала развитие лужицкая культура. Среди ее носителей были и протославяне, то есть население, говорившее на древнеевропейских диалектах, ставших позднее славянскими.

В VI–V в. до н. э. на земли лужицкой культуры и соседних с ней культур Чехии и Словакии неоднократно совершали набеги скифы.[91] Среди скифских находок встречается довольно много характерных наконечников стрел, некоторые из них обнаружены в валах лужицких городищ с их внешней стороны. Часть городищ была сожжена или разрушена скифами. На городище Вицин раскопками открыты скелеты женщин и детей, погибших во время одного из набегов. Здесь же найден клад бронзовых украшений последней четверти VI — первой половины V в. до н. э.

Вместе с тем в ареале лужицкой культуры встречается немало скифских украшений, в том числе многочисленные бронзовые височные кольца (есть и в погребениях лужицкого населения), характерные для лесостепных областей Скифии, и предметы, являющиеся произведениями искусства, выполненные в «зверином стиле». Они свидетельствуют о том, что между скифами и средневропейским населением существовали и мирные взаимоотношения.

Трудно сказать, отразились ли скифо-лужицкие контакты в славянских языковых материалах. Т. Лер-Сплавиньский относил к этому времени проникновение таких иранизмов, как toporъ, bogb и др., ставших общеславянскими лексемами.[92] Может быть, такое же происхождение имеют описанные О. Н. Трубачёвым лексические иранизмы, свойственные ныне западнославянскому ареалу.[93]

Польские и чешские археологи полагают, что скифские набеги привели к некоторому упадку лужицкой культуры. Вслед за набегами скифов в висло-одерские области лужицкой культуры началась широкая инфильтрация племен поморской культуры, что и привело к формированию славян, о чем подробнее сказано в следующем разделе.

ПЕРВЫЕ СТРАНИЦЫ ИСТОРИИ СЛАВЯН

Становление славянского этноса

Около 550 г. до н. э. начинается миграция племен поморской культуры на территорию лужицкой культуры. В течение полутора столетий переселенцы из Польского Поморья расселились на значительной части бассейна средней и верхней Вислы и в смежных районах бассейна Одера. Миграция населения поморской культуры на юг была обусловлена вторжением в их земли носителей культуры лицевых урн. Последние представляют собой специально изготовленные для погребений грушевидные глиняные сосуды с натуралистическими или схематическими изображениями человеческого лица. Туловища их украшались геометрическими узорами или различными изображениями (коня, всадника, повозки, сцен охоты и др.). Поверхность урн черная, прочерченные орнаменты заполнялись белой пастой. Крышки имели вид шапки с небольшими полями.

Такие лицевые урны получили распространение наряду с Польским Поморьем в Ютландии, южных регионах Скандинавии и бассейне Эльбы. Более ранние находки подобных урн широко представлены в Этрурии (Италия). В Северную Европу лицевые урны были явно привнесены переселенцами, этнос которых определить не представляется возможным. Материалы поморской культуры свидетельствуют о том, что пришлое население растворилось в среде более многочисленного аборигенного.

Расселение носителей поморской культуры в Висленском и Одерском бассейнах не сопровождалось какими-либо ощутимыми перемещениями местного лужицкого населения. Оно не покидало мест своего проживания. На первом этапе поселения и синхронные им могильники носителей лужицких и поморских древностей сосуществовали на одной территории параллельно. Но очень скоро начался процесс метисации пришлого населения с аборигенами: образуются общие поселения и могильники. Этому способствовали одинаковые хозяйственные уклады, быт и уровни общественного развития лужицких и поморских племен, их этническая близость.

В той части ареала лужицкой культуры, где расселились переселенцы из Польского Поморья, наблюдается процесс смешения культурных элементов, их нивелировка. Так, в могильниках постепенно уменьшается число коллективных захоронений, что было свойственно обрядности поморской культуры. Доминирующими становятся характерные для лужицкого населения индивидуальные погребения. Постепенно исчезает обычай сооружать для погребений каменные ящики, что было типично для поморской культуры, зато широко распространяется типично лужицкая особенность — захоронения в грунтовых ямах в глиняных урнах или без них. Подобная ситуация смешения выявляется и в развитии керамики, и в металлических изделиях. В погребальной обрядности все большее и большее распространение получает обычай накрывать остатки захоронений крупным колоколовидным сосудом — клёшем (от польского klosz). Результатом внутрирегионального взаимодействия лужицкого и поморского населения стало становление нового образования — культуры подклёшевых погребений.