Слава Перуну! - [71]
Печенеги на тушу муравьями полезли. Вот честное слово – не всяк до десяти так быстро досчитает, как они быка освежевать успели, только пар красный облаком закатным пошёл. А Куря вокруг них ходит и кровью из кожаного меха наземь плещет да опять что-то приговаривает, ладно хоть вполголоса – заори он опять так же, да хоть вполсилы, я бы со степи глухим вернулся.
А после этого мясо уволокли к котлам, а шкуру сырой стороной на траву бросили, хвостом на закат, а где горло было – к восходу. И голову бычью там же, с восхода, примостили. Куря Бояна за руки взял, давай опять причитать, так с Вещим об руки до шкуры дошёл и там Бояна усадил, а тот руки на груди переплёл, да так и сидит на шкуре, посреди, где вдоль хребта полоса была, хоть там едва не дюжина человек ещё б уселась – говорю тебе, Дружина, здоровущий бык был, не шкура, а широкий двор!
Ну, потом печенеги давай из котлов уварившуюся бычатину на копья цеплять. Да так в пляс и пустились, каждый со шматом мяса на рожне. Подходят очередью к шкуре, на шкуру наступят одной ногою. И говорят – мол, я такой-то, да такого-то роду, такой Тьмы, со столькими и столькими воинами под стяг пойду. А это у них за обет – вроде как если мясо на копьё нацепил, на шкуру наступил, поклялся, значит, в бой идти и без этой самой шкуры с волосами вражьими домой не возвращаться.
Потом песню все затянули. Боян мне потом сказывал, что песня та страх какая древняя. Мол, когда пращуры болгар и печенегов – не всех, а Высокой Тьмы этой самой – на одном языке говорили, ещё тогда её пели…
Тут Вольгость Верещага запрокинул голову и, по всей видимости, решив посрамить расписанные им вопли степного кудесника, взвыл на печенежском наречии.
Народ вокруг шарахнулся, Мечеслав Дружина схватился за уши.
– Вольгость, чтоб тебя! – воскликнул, появляясь из толпы, Ратьмер. За ним шёл сын Ясмунда, на ходу дожёвывая свёрнутый в трубку блин. – А я думаю, неужто второй такой дурноголосый сыскался… ты ж к Бояну пению учиться пошёл! Или и он отступился?
Верещага, первые слова друга выслушавший с довольным видом, при имени Бояна смутился и отвёл глаза.
– Да тут, други… в общем, ученичество моё у Бояна закончилось.
Видать, и впрямь даже Вещий Боян с Вольгостевой неспособностью к пению не совладал, подумалось Мечеславу.
– Так когда мы в Киев вернулись, – продолжал Вольгость Верещага, глядя в сторону, – Боян какое-то зелье в котле намешал. Пошептал над ним, а потом мне дал выпить. И говорит: мол, чтоб ты, юнак, всю жизнь пел на славу, я сделать не сумею – тут разве сам Велес пособит. Но две песни в своей жизни ты споёшь хорошо. Одну – в день самой большой радости, какая у тебя в жизни приключится. А другую – в день самой чёрной беды.
– Так это ж здорово! – искренне отозвался Мечеслав.
Вольгость, вовсе не обрадованный, искоса поглядел на друга.
– Ты понимаешь, Дружина… оно, может, и здорово… а вдруг я день не угадаю? Спою по пустячной радости – и так этот день самым счастливым в моей жизни и останется. Или беда будет не велика – а с моей песни в настоящую разрастётся?
Дружинники изумлённо переглянулись. Такие невеселые раздумья были у их побратима вовсе не в обычае.
– Знаешь, Вольгость… – заговорил справившийся с блином и отряхнувший крошки с проступавших светлых усов Икмор. – Я так думаю, ты зря тревожишься. Это ж Боянова волшба, не чего-нибудь. Так что она сама найдёт время, не ошибётся. Зато если в чёрный день споёшь – так уж точно будешь знать, что хуже уже не будет.
– Точно! – не выдержал Ратьмер. – В чёрный день, да ещё Верещагины песни слушать – хуже просто не бывает!
В ответ Вольгость двинул друга по загривку, и Ратьмер едва успел подхватить волчью прилбицу, по холодному времени надетую мехом внутрь. Тёзка древнего князя в долгу оставаться не пожелал и двинул Вольгостю в укрытую печенежским кожухом грудь, так что Верещага спиною отлетел в толпу.
– Эй! – сердито заорали из-за его спины. – В кулачки биться на Оболонь ступайте!
Ратьмер вскинул голову:
– Это кто тут княжьим дружинникам объясняет, куда идти? А ну покажись!
Советчик, однако, показываться Ратьмеру не захотел.
– Да правда, парни, хватит вам, – усмехнулся Икмор, примирительно похлопывая Ратьмера по укрытому плащом плечу. – Как отроки, честное слово…
– А ещё, – проговорил как ни в чём не бывало Верещага, поправляя перекосившийся клобук, – нам с Бояном коней подарили, а мне ещё и двух щенят от степных волкодавов. Помнишь, Дружина, того задиру, на Рясском поле, когда у тебя печенеги чуть коня не свели? Которого Тонузоба звали? Я ещё сказал, что, доведут Боги, – свидимся. Так вот, довели. Знаешь, а для печенега неплохой парень оказался…
При этих словах Вольгость почему-то потрогал левую скулу.
– Вот он мне щенят и подарил… потом. Второго, Дружина, нарочно для тебя взял – я ж знаю, вы, вятичи, боевых собак любите. Вечером, как обратно на княжий двор придём, до псарни тебя свожу. Ох они здоровые вымахиваюууут! – Верещага до хруста в плечах растянул в обе стороны руки.
– У тебя всё здоровое, и быки, и волкодавы. Голова только больная, – проворчал Ратьмер, всё ещё шаривший по толпе прищуренным недобрым взглядом в поисках недовольного.
Славянский коловрат против хазарской звезды.Русские дружины против несметных орд.Несокрушимая стена червленых щитов против Дикого поля.Объединившись под стягом князя Святослава, славянские племена сбрасывают ненавистное хазарское иго.Грозный боевой клич русов заглушает истошный степной визг."Ррррусь!" – и катятся с плеч вражьи головы."Ррррусь!" – и Итиль-Волга течет кровью."Ррррусь!" – и русское знамя со знаком разящего Сокола и солнечной Яргой поднимается над руинами Хазарского каганата.Окаянный Итиль-город, стиснувший горло древней арийской реки, должен быть разрушен!Слава Перуну!Книга также издавалась под названием «Слава Перуну!».
Он рожден с благословения Бога войн и наречен в честь отцовского меча. Он убил первого врага в девять лет, а в четырнадцать – прошел Перуново посвящение и надел воинскую гривну. Он с молоком матери впитал ненависть к проклятому хазарскому игу и готов отдать жизнь за освобождение родной земли от «коганых». Если придется, он в одиночку примет бой против сотни степняков, бросив в лицо смерти: «Я сам себе дружина!» Но, слава Перуну, он уже не один – против Хазарского каганата поднимается вся Русь, и Мечеслав по прозвищу Дружина принимает присягу князю Святославу, встав под алый стяг со знаком разящего Сокола и солнечной Яргой-коловратом, священным символом Бога Правды и Чести…Долгожданный новый роман ведущего историка Язы-ческой Руси! Русские дружины против «коганых» орд.
«Мы не «рабы», а внуки божьи!» – отвечали наши языческие предки тем, кто пришел насаждать христианство «огнем и мечом». Вопреки церковным мифам, крещение Русской Земли не было ни добровольным, ни бескровным. Подлинная, глубинная, народная Русь не отреклась от родных богов, не предала веру предков ради чужой религии. Карателям пришлось выжигать языческие корни не одну сотню лет – последние русские язычники с оружием в руках поднялись против штыков крестителей уже в «галантном» XVIII веке! И еще вопрос, кто победил в этой тысячелетней войне – ведь чтобы стать на Русской Земле своим, христианству пришлось радикально измениться, ОБРУСЕТЬ, принять многие народные поверья и обычаи, известные еще с языческих времен.Читайте самую спорную и «нецензурную» книгу ведущего историка Языческой Руси – запретную правду о беспощадной войне крестителей против собственного народа и о героическом сопротивлении наших пращуров, которые отказывались стать «рабами» нового бога, предпочитая умереть стоя, с оружием в руках, чем жить на коленях!
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
ОТ ИЗДАТЕЛЯМаленькая страна Македония подарила мировой истории Александра Великого. Весь мир знает римлянина Юлия Цезаря. Однако мало кто за пределами России знает воина, сравнимого с Александром и Цезарем, а как правитель и человек безмерно превосходящего их — великого князя Киевского Святослава Игоревича, прозванного Храбрым. Даже враги почтительно называли "царствующим на север от Дуная" и сравнивали с древним героем Ахиллом. Все — и враждебные князю-язычнику монахи-летописцы, и прямые его враги византийцы — волей или неволей говорят об удивительном, неимоверном для шкурных наших времен бескорыстии великого князя, которое распространялось на саму жизнь.
«Работа историка сильно напоминает работу следователя, имеющего дело с показаниями свидетелей и уликами (данные археологии)…»В своей НОВОЙ книге ведущий историк Языческой Руси проводит такое расследование, опровергая самые расхожие, навязчивые и вредные мифы о нашем прошлом.Знаете ли вы, что «непобедимые викинги», якобы «наводившие ужас на всю Европу», на самом деле платили дань балтийским славянам? Не верите бредням о «добродетельной Хазарии» и «матери-Византии»? Сомневаетесь в сказках про чудской лед, провалившийся под «псами-рыцарями» (чьи доспехи были ничуть не лучше и не тяжелее, чем у русских дружин, что признает и рифмованная хроника Ордена)? Хотите понять, что на самом деле произошло на Куликовом поле? Не желаете быть обманутыми скандальными лжеисториками и лубочной официозной пропагандой?Читайте это историческое расследование!
Цикл о фэнтезийных приключениях фракийского воина в эпоху римского императора Октавиана Августа. В первой новелле вас ожидает смертельная схватка варвара-гладиатора против античного зомби!!! В древнеримских декорациях, с боями на мечах, мистическими тайнами и черной магией Египта!!! Во второй события разворачиваются через несколько месяцев после "Красного песка". Судьба забрасывает Бесса на таинственный остров, где его ожидает немало опасностей. В третьей новелле со времени событий "Острова крылатого идола" прошло почти 10 лет.
Джордано шел вперед, к месту своей казни, выискивая в толпе собравшихся знакомое лицо. Черный камень, что он сжимал в руке, казался горячим, готовым вспыхнуть огнем. Встретившись взглядом со старым другом, Джордано незаметно выронил камень, который тут же был подобран мальчишкой, молнией пробежавшим мимо, а затем исчезнувшим среди сотен людей. Костер под ним вспыхнул и медленно разгорался. Люди ждали криков боли и страха, а он лишь смотрел в изумрудные глаза египтянина и видел в них не отражение души, а целый мир, творимый невидимыми монадами.
Начало семнадцатого века. В руки дочери князя Турчинова попадает медальон, владеть которым могут только избранные. Обладая даром от рождения и получив силу медальона, Даше предстоит стать первой среди равных, но хочет ли она этого? Неужели это ее судьба? Она сама этого еще не знает, но интриги уже плетутся и смертельно опасные игры уже втягивают ее в водоворот событий.
Совсем недавно студент-историк Алексей Артемьев вернулся из гламурного и коварного XVIII века, где он смог добыть мощнейший артефакт для таинственного мага графа Сен-Жермена. Правда, вернулся он оборотнем, и теперь угроза превратиться в кровожадного монстра стала его постоянным кошмаром. И вот Алексей снова отправляется в путешествие во времени, выполняя задание графа Сен-Жермена. Ему предстоит найти Либерию — таинственную библиотеку Ивана Грозного в Москве начала XVII века. В это Смутное и жестокое время даже выжить непросто, а Алексею предстоит и найти нужную книгу, и обрести друзей и возлюбленную, и справиться со своим внутренним зверем.
Писательница из Орла Юлия Мельникова создала поистине неожиданное произведение — роман «Львів самотніх сердець», который вышел на украинском языке более, чем в тысяче километров от ее родного города. Книга, главным героем которой стал еврейский лже-мессия, реформатор и бунтарь Шабтай Цви полна не только мистических сюжетов и смыслов, но и является весьма ценной с точки зрения истории. По словам самой писательницы, «Львив» примерно на 70 % — достоверен.
После долгих лет ужаса и террора в Альбионе настал Золотой век, эпоха мира и процветания. Страной правит королева Глориана, чья империя охватывает большую часть известного мира. Ее любят подданные, перед ней преклоняются иностранные послы, но чудовищное прошлое не отпускает ее, и призрак правления ее отца, безумного короля Герна, незримо витает над совершенной страной, отравляя страхом все вокруг.Хрупкое равновесие мира поддерживает канцлер королевы, творец новой просвещенной эпохи лорд Монфалькон. Он еще не знает, что, допустив лишь одну ошибку, приведет в действие зловещий план, способный погрузить Альбион в хаос и отчаяние, не подозревает, что сплетенная им изысканная паутина интриг и шпионажа вскоре обернется против государства, а его самый блестящий шпион, капитан Квайр, злодей без страха и упрека, пойдет против собственного хозяина.