Слава, любовь и скандалы - [2]

— Как ты это определила? По телефону? — съязвила Фов. Ей так не хотелось слышать то, что окончательно испортит ее и без того перегруженный и напряженный день. Новости о Джейн, топ-модели агентства «Люнель», не сулили ничего хорошего. Джейн была просто Джейн без фамилии, без запоминающихся звучных псевдонимов, потому что она была самой красивой синеглазой блондинкой в мире. Ее красота производила ошеломляющее впечатление без всяких «если бы», «но» и «возможно». Из всех моделей, с которыми была знакома Фов, только Джейн была довольна собой, невыносимая, несносная Джейн, знающая, что она само совершенство.

— Я хотела сказать, что Банни просто кипел от возмущения, — продолжала Кэйси. — Вчера Джейн опоздала на два часа, но Банни ничего другого и не ждал. Она же никогда не появляется вовремя. Так что проблема не в этом. Ее волосы оказались в ужасном состоянии. Но и этот вопрос они уладили: стилист их вымыл. Она принялась оскорблять визажиста, но обошлось и здесь, потому что его не так просто обидеть. Потом Джейн объявила, что едва держится на ногах от голода, и пришлось трижды посылать человека за разными йогуртами, прежде чем их светлость осталась довольна. Затем ей потребовалось позвонить личному астрологу, и она полчаса проговорила с ним. Но и это ничего. Проблема в том, что они до сих пор не сделали снимки. Джейн не позволила подрезать себе волосы.

Фов вскочила на ноги. На ее красивом живом лице застыла гримаса недоумения, большие серые глаза метали молнии.

— Джейн знала, что будет демонстрировать новую модель прически! Она знала, что им придется подрезать ей волосы на два дюйма. В этом был весь смысл! Проклятие! Разница в стрижке на следующий сезон составляет всего каких-то два дюйма. Я все обсудила с Джейн еще месяц назад, когда она согласилась сниматься для «Харперс базар».

— Только, видишь ли, наша Джейн передумала. Астролог сказал ей ничего не менять до тех пор, пока в ее гороскопе Солнце не окажется под влиянием Нептуна.

— Вот как! Что ж, Джейн должна уйти. Я намерена сегодня же разорвать с ней контракт.

— Но, Фов… — простонала Кэйси, думая о том, что Джейн предстояло сниматься по очень плотному графику следующие три месяца.

— Нет. Это невозможно. Как я смогу требовать от других девушек отличной работы и разумного поведения, если не отреагирую на эту ее выходку?

— Если ты разорвешь с ней контракт, то завтра же ее подберут «Форд» или «Вильгельмина». Ведь Джейн неповторима, и другие агентства пойдут на что угодно, лишь бы заполучить ее, — предупредила Кэйси.

— Ты не права, Кэйси. Рано или поздно появится новая Джейн, — спокойно сказала Фов, — а вот агентство «Люнель» уникально.

— Ну хорошо, убедила. Но, может быть, тебе все же стоит прежде обсудить это с Маги? — спросила Кэйси.

— Маги?! — удивленно воскликнула Фов. — Но ведь ее не будет, сегодня же пятница.

Для бабушки уик-энд обычно начинался с пятницы. На выходные она уезжала, и вся ответственность ложилась на плечи Фов.

— Маги сказала мне, что дождь слишком сильный, чтобы ехать за город. Она собирается уехать завтра. Так что большой босс в своем кабинете, — усмехнулась Кэйси.

— Разумеется, я поговорю с ней о Джейн, — задумчиво ответила Фов. — Еще какие-нибудь проблемы?

— Есть еще одна, но с этим ты ничего не сможешь сделать. Там работает Пит. — Кэйси говорила о телефонном мастере, который проводил в агентстве половину недели, разбираясь с неполадками на сотне внешних и десятках внутренних линий. — У Эдны что-то случилось с телефоном, так что теперь она принимает звонки пациентов какого-то психиатра, а он разбирается с нашими клиентами. Эдна всем советует хорошенько поплакать, потом принять холодный душ, выпить две таблетки аспирина и… молиться.

— Это никому не повредит, — уже с порога отозвалась Фов и направилась к большому угловому кабинету Маги Люнель, королевы модельного бизнеса.

Некоторых красавиц годы щадят. Другие безотчетно цепляются за какой-то период своей жизни и стараются остаться в нем, но все же постепенно увядают. Есть и такие, чья красота исчезает в один миг, и о ней вспоминают только те, кто видел их молодыми. Маги Люнель не старела. С двадцати шагов она казалась все той же семнадцатилетней девушкой, самой красивой натурщицей Монпарнаса. С десяти шагов Маги выглядела определенно самой утонченной женщиной Нью-Йорка. В ней сохранилось неповторимое изящество, которое старались копировать несколько поколений жительниц этого города. И даже самый пристрастный наблюдатель, оказавшись в двух шагах от нее, не подумал бы о том, что этой удивительной женщине давно уже исполнилось шестьдесят, настолько сильным было ее очарование, заставляющее забыть о подобных подсчетах.

— Магали, как жаль, что погода все испортила! Дарси очень расстроился? — Фов подбежала к бабушке, чтобы поцеловать ее, называя ее настоящим именем, на что никто, кроме нее, не имел права.

— Он немного поворчал, но потом договорился встретиться за ленчем с Хербом Мэйсом в «21», и это подняло ему настроение, — ответила Маги, обнимая внучку. — Вчера вечером по радио сообщили, что повреждены линии электропередачи, поэтому я отказалась ехать. Обычно мне изменяет моя выдержка, если приходится бродить по дому со свечой и жарить гамбургеры в камине.