Сладострастный монах - [77]

Письмо от мадемуазель Жюли

Среда, 3 июля 1782 года

Вчера Розетта пригласила меня пообедать у нее. Как только я пришла, она сразу же спросила, не желаю ли я заработать пять луидоров. Я отвечала, что от такого предложения едва ли можно отказаться. «Что ж, — сказала она, — дело тут вот в чем: несколько дней назад один древний скелет в бесподобном парике подошел ко мне, а я была у Николетты, и произнес следующее: „Моя принцесса, вы очень милы, и я почту за счастье познакомиться с вами“. Я пыталась, как могла, отвязаться от него, но он оказался очень настырным. В конце концов я разрешила ему прийти ко мне домой. Он после нашего разговора подошел к моей служанке, вложил ей в ладошку шесть франков и таким образом выведал у нее мой адрес. На следующий день мой обожатель нанес мне визит и буквально осыпал меня тысячью комплиментов. Затем предложил мне десять луидоров, при условии если я удовлетворю его маленький каприз, который, как он мне сказал, заключается в том, чтобы наблюдать за обоюдным наслаждением двух обнаженных женщин. Он добавил, что у меня наверняка есть подруга, которая не откажется содействовать мне. Я выразила готовность удовлетворить его желание и обещала услужить ему сегодня в четыре часа. Сдается мне, что ты не прочь подурачиться за пять луидоров».

«С радостью», — отвечала я. В эту минуту подали суп, и мы приступили к обеду.

Чудак наш прибыл точно в четыре. Он весьма потешно приветствовал нас обеих, затем решил проявить галантность: распустил у каждой из нас лиф и попробовал на ощупь наши груди. Мы поблагодарили его за любезность и сами сняли остальную одежду. Оставшись обнаженными, мы с Розеттой начали представлять любовниц. Старый распутник немедленно расстегнул панталоны и выставил на обозрение вялый приап, кожа которого напоминала сморщенный пергамент. Два часа он дрочил и тряс его, отрываясь лишь затем, чтобы подойти к нам, поцеловать и рассмотреть ту или иную часть наших тел, и наконец ухитрился выдавить из себя капельку. Он похвалил красоту и белизну нашей кожи и, поблагодарив нас за услугу, выразил надежду на то, что через неделю мы возобновим начатое сегодня. Мы согласились, за неимением ничего лучшего. Прощай, мне надо закругляться, ибо доложили о приходе одного из моих постоянных посетителей.

Письмо от мадемуазель Фельме

15 августа 1782 года

В прошлый понедельник, душа моя, Бандерша потребовала, чтобы я пришла в ее заведение к обеду и осталась там на ночь. Разумеется, я согласилась. Вообрази мое удивление, когда я, прибыв туда, увидела мужчину пятидесяти или даже пятидесяти пяти лет, одетого как трехлетнее дитя. Он сказал, обращаясь к Бандерше: «Мама, это моя новая няня?» «Да, — ответила та и, обернувшись ко мне, добавила: — Мадемуазель, это мой сын. Вверяю его вашим заботам, приглядывайте за ним хорошенько. Он маленький плутишка, однако все, что от вас требуется — так это как следует поколотить его. Вот палка и ремень, прошу вас не щадить негодника. Отправляйтесь с ним вот в эту комнату». Я удалилась с великовозрастным младенцем, которого мне пришлось охаживать палкой два часа кряду, прежде чем он хоть что-то спустил. Затем мы сели обедать. В час ночи легли спать и не пробуждались до утра, однако утром пришлось повторить сцену, разыгранную накануне. Согласись, любимая, вкусы у некоторых мужчин весьма странные, их нелегко постичь. Тут не обойтись без объяснений нашего знаменитого натуралиста, господина де Бюффона.

Я очень сердита на тебя за то, что мне давно не пишешь. Конечно, тут дело не в твоем адвокате, поскольку, сдается мне, ты не слишком верна ему. Таких покровителей легко обвести вокруг пальца, ибо они, как правило, точны словно часовой механизм. Но будь осторожна, не попадись, как это вышло у тебя с маркизом де… А ежели это все-таки случится, имей про запас убедительное алиби. Я не знаю другой женщины, кроме тебя, которая могла бы лгать с таким честным лицом, хотя этот талант присущ дамам нашего круга. Увы, я, к сожалению, им не обладаю: любой пустяк приводит меня в замешательство. Любимая, прошу, напиши мне как можно скорее о себе.

Письмо от мадемуазель Розали

19 августа 1782 года

Сегодня утром, часов в одиннадцать, горничная доложила, что меня дожидается какой-то молодой человек, который хочет непременно поговорить со мною. Я велела проводить его в гостиную и, убедившись, что выгляжу вполне прилично, сама проследовала туда же. «Извините за то, что я столь бесцеремонно вторгаюсь к вам, не будучи вам представленным, но я умираю от желания обладать прелестями, коими вы так богато наделены. Смею ли надеяться, что вы мне не откажете?» И в эту самую минуту он достает кошелек, полный золота, и кладет его на каминную доску. Затем он кидается, другого слова не подберу, через всю комнату, целует меня и, повалив на софу, начинает изучать каждый закоулок моего тела и вновь покрывает меня пламенными поцелуями.

Я думала, что эти любовные прелиминарии призваны увеличить его страсть, и в любую минуту ждала от него последней вольности. Я даже пыталась помочь ему. Но милосердный Боже! Каково же было мое удивление, когда я обнаружила, что «он» — это женщина! Я разгневалась, но она бросилась ко мне в ноги со словами: «Ах, дорогая Розали, умоляю вас: не лишайте меня возможности стать счастливейшей из смертных!» Напрасно я пыталась возражать — ощущение, какое она вызвала во мне, оказалось слишком сладостным. К тому же, мне хотелось узнать, чем закончится эта история. Я расслабилась, а она, упросив меня доставить ей удовольствие посредством руки, кинулась на меня и погрузила язык в грот наслаждений. Господи, с каким проворством она проникла в каждый уголок! Удовольствие мое было неописуемым — ее рот неоднократно наполнялся горько-сладким нектаром любви. Мои ладони тоже были все мокры.