Сладкий соблазн - [11]

«Нам же ничто не мешает, – сказала себе Молли, лежа в постели и слушая шум дождя, – не обращать внимания друг на друга и жить собственной жизнью. Как только дождь кончится, и дороги просохнут, Рейф сможет уехать. А я продолжу чистить клетки, вычесывать кота, подсчитывать калории и наслаждаться отпуском».

Несколько часов спустя в другом конце дома Рейф слонялся от окна к окну в поисках выхода. Чутье и умение выгадать время ему изменили. Надо было хотя бы позвонить, прежде чем лезть в эту дурацкую ловушку.

Он покрутил ручку кухонного радиоприемника, надеясь поймать новости или прогноз погоды, но не услышал ничего, кроме шума. Телевизора в коттедже не было, но и он, скорее всего, не работал бы. А значит, придется торчать здесь, пока погода не изменится. Наедине с перепуганной женщиной, обладающей острым языком, сияющими глазами и таким телом, что сотню лет назад она была бы первой красавицей в городе.

Птицы спали… по крайней мере, их клетки были накрыты. Головная боль прошла, но Рейф уже отчаялся уснуть. Не находя себе места, он отыскал телефонную книгу и подсел к старому телефонному аппарату, решив обзвонить каждую гостиницу на острове. Но вместо гудка из трубки донесся звук, похожий на бульканье виски в горле у алкоголика.

Нарушена связь. Весь остров затопило.

Дамочка, небось, дрыхнет без задних ног. Черт, если бы не она, можно было бы заняться делом. У него два отеля на побережье, один уже открылся, а второй сейчас ремонтируется. У него три чартерных судна. Потратить пару дней на изучение местных условий, и поездка себя оправдает.

Не сказать, чтобы он сильно беспокоился из-за денег, просто ему не нравится чувствовать себя дураком. А теперь, что ни делай, все впустую. Можно проторчать тут денек и побольше узнать о женщине, на которой женился Стю. Или оставить Молли в покое, пускай себе присматривает за этими горластыми птицами.

В любом случае он здесь застрял, а это далеко не самая приятная ситуация.

Четвертая глава

Рейф протянул Молли тарелку, а затем положил себе кусок отлично прожаренной форели. Маленький холодильник ломился от остатков индейки. Хоть благотворительную столовую открывай.

– Что-то я на свадебных фотографиях тебе не видел. – Это было невинное замечание, но Молли почувствовала раздражение и испуг.

– Да? Я должна там быть. На мне было синее платье. – Темно-синее. Потому что в темном фигура кажется стройнее. К свадьбе Анны-Марии Молли надеялась влезть в более экстравагантный наряд, но неожиданный визит бывшего мужа лишил ее этой возможности.

Каждая из трех сестер Стивенс имела свое прозвище. Молли называли «толстушкой», в отличие от «красотки» и «умницы». Умница стала научным сотрудником в химическом институте Сен-Луиса, а красотка сейчас лазает по раскопкам в Джеймстауне в компании своего молодого мужа.

– Как рыба?

– Очень вкусно. – Хорошо, хоть жареной рыбой можно наслаждаться безбоязненно. Молли даже съела половину печеной картофелины с солью и перцем.

– Когда она свежая, совсем другой вкус. Сбрызни лимонным соком, полей растопленным маслом и вперед! Вот это вкуснотища.

– Маслом?

– Не вздумай взять маргарин. – Рейф забрал вторую половину ее картофелины и полил сметаной.

Молли вздохнула.

– Ладно, не буду.

Рейф взглянул на нее с тревогой.

– Эй, неужели ты волнуешься из-за капельки масла? Молочные продукты очень полезны.

Лохматик потерся о ногу Молли, напомнив ей, что ему тоже нравятся морепродукты, хоть с приправами, хоть без.

– Слушай, давай не будем делать из этого проблему, хорошо? Ты готовь то, что тебе хочется готовить, а я буду есть то, что мне хочется есть. А еще лучше, если ты уедешь и оставишь меня в покое.

– Выбора нет. К сожалению.

– К сожалению, – шепотом повторила Молли.

– Ты очень мало ешь, – заметил Рейф все с тем же притворным сочувствием. Это Молли ненавидела в мужчинах сильнее всего. Лицемерие. Кенни так сильно о ней беспокоился, когда она болела гриппом. Боялся, что она потеряет работу.

Молли аккуратно сложила салфетку и отодвинула стул.

– Прости, но мне пора почистить клетки. Посуду я сама вымою. – В коттедже не было посудомоечной машины, но Молли это вполне устраивало, пока ей приходилось мыть тарелки только за собой. С появлением Рейфа все изменилось.

– Я испек шоколадное печенье на десерт. – Рейф окинул Молли таким насмешливым взглядом, что ей захотелось размазать печеную картофелину, сметану и все остальное по его ухмыляющейся физиономии.

Закрыв глаза, Молли попросила у Бога терпения.

– Ничего другого ты сделать не мог? – жалобно поинтересовалась она.

– Можно было лимонный пирог испечь, – с невинным видом ответил Рейф, – но мне не хватало продуктов. Я и знаю-то всего три рецепта.

В следующие несколько дней давление оставалось низким, дули штормовые ветра и лили проливные дожди. По причинам, которых Молли не понимала, Рейф продолжал пичкать ее калориями, а она упорно сопротивлялась. Сопротивлялась и его кулинарным способностям, и бесспорному обаянию.

Его обаяние оказалось даже более притягательным, чем приятная внешность. Раньше Молли была уверена, что ей глубоко наплевать на любые проявления мужской привлекательности, но это было до знакомства с Рейфом Уэббером.