Сладкий роман - [39]

Я поставила на стол пузырек с желтыми таблетками и потерла лоб. Мысли шевелились еле-еле, словно замороженные. А в воображении вместо Алана Герта, сжимающего «дикарку» в объятиях, вдруг возник Солмон Барсак, сгорбившийся над своей камерой. После съемок «Берега мечты» мы сохранили приятельские отношения с Солом, встречаясь время от времени в разных компаниях. Нам всегда было приятно вспоминать месяц, проведенный в джунглях, и Старика, пропевшего в нашей компании свою «лебединую песню».

— Сол? — тихо спросила я, возвращаясь к реальности. — Ты предлагаешь мне сняться в порнухе?

— Перестань язвить, Дикси. Речь идет совсем о другом.

— Не поняла. О чем «другом»? Старик умер?! — Вдруг сообразила я.

— Э, да ты не в своей тарелке. Знаешь, позволь лучше мне навестить тебя. Давно мечтал о галстуке от Кардена, а здесь, в Риме, нет никакого выбора. И посоветовать некому… Прекрати упираться, Синеглазка, ты в должниках у меня с «Берега мечты». Только мое незаурядное мастерство могло превратить совершеннейшую дилетантку, кувалду, провинциалку…

— Ну-ну, достаточно. Ругаться ты не умеешь и требовать долги тоже. Рэкетир из тебя никудышний, Соломон… Кстати, почему у бельгийца еврейское имя?

— Это я могу объяснить только в интимной обстановке. Как и многое другое, поверь, — ты будешь смущена.

Я рассмеялась, опрокинув локтем приготовленный стакан с водой.

— Заинтриговал. Когда будешь? Жду завтра. Да, привези итальянского кофе. И сэндвичи.

Вода капала со стола подобно весенней капели, возвещавшей начало солнечных дней.

— Что, в Париже снова свирепствует голод? — голос Соломона праздновал победу.

— Уже второй день. И хандра. Но только не у синеглазых блондинок.

…Соломон всегда был симпатичен мне. И тогда, на съемках, и после, при случайных встречах на разных тусовках, он проявлял внимание — совсем мизерное, но какое-то настоящее. После скандала с порнухой тут же позвонил:

— Если тебе нужны деньги, то у меня после «Ринго» их просто девать некуда. Я все ещё бобыль, при этом совсем не голубой. В общем, со мной в придачу или без меня (клянусь!), моя квартирка и кошелек в твоем распоряжении, «дикарка».

Теперь он активно поедал прихваченные в магазине отбивные и с удивлением наблюдал за моим скучающим бокалом.

— Значит, не спилась и не искурилась.

— Увы, обделена сим призванием.

— А в глазах — синих морях — тощища! Я попал точно по адресу. — Сол отложил вилку, с сожалением оставив кусок отбивной, и вытер руку о бедро.

— На столе салфетка.

— Брось, привычка пользоваться доступным материалом осталась от всяких переделок в экспедициях. Бывает, что и туалетной бумаги нет.

— Начинаешь пугать? — улыбнулась я, заправляя за ухо нечесанную тусклую прядь. — Давай, переходи к делу, я не из слабонервных. Насколько вижу, сценарий ты не привез. Кто режиссер?

— Сценария нет. Режиссера тоже. Только ты, я и сама жизнь. — Сол развел руками. — Крошка, если мое предложение тебя не устроит — забудь. Прошу тебя, — забудь и молчи. Мне бы не хотелось, чтобы ты «случайно» вкатила себе тройную дозу наркоты или попала под автомобиль… В деле замешаны серьезные люди. Да тебе и не надо много знать. Видишь ли… Ну, ты слыхала про «скрытую камеру»?

— Это когда за людьми подглядывают, а потом выплачивают колоссальный штраф за вторжение в личную жизнь. Эй, да я совершенно не прочь, — доставай свою аппаратуру! — Я игриво распахнула ворот отвратительно старой блузки.

— Умница. Моя фирма покупает у тебя полгода жизни. Ты ничего не делаешь, продолжаешь вести себя как вела и совершенно не замечаешь объектива. Ты и вправду не будешь замечать его, современные средства съемки так деликатны, что могут помещаться в пуговице и даже фотографировать футбольный мяч со спутника.

— Знаю, знаю, насмотрелась шпионских фильмов. Но что за интерес в моей жизни?! — Я окинула взглядом свое далеко не комфортабельное жилище.

— Во-первых, ты настоящая красавица. Во-вторых, если захочешь, то можешь затеять сплошные «египетские ночи». Весь фокус в документальности, подсмотренности. Одно дело врубить порнуху по видаку, другое — подглядывать в соседнее окно. Ты же сможешь сыграть неведение?

— И что потом делать с этими глупостями? Подумаешь — откровения! Дама развлекается с любовником или любовниками!

— Ну, не просто дама, а Дикси Девизо, которую все помнят, или уж наверняка вспомнят. И любовников можно подобрать по своему собственному сценарию. Кто там у тебя в бой-френдах?

— Не знаю, подумаю. И этот «шедевр» появится на экранах?

— Да, но как бы вопреки твоему желанию. Разгорается скандал, тебе платят колоссальный штраф за нарушение прав личности. А на самом деле, ты дашь подписку, что согласна на съемочный эксперимент. Все остальное будет уже делом техники. В общем, ты отчаянно набрасываешься на мерзавцев, выставивших на обозрение твое «грязное белье» и этим только подогреваешь страсти. А тем временем, кинокритики убеждаются, что это не простая возня в дерьме, а новый, обалденно-глубокий прием киноискусства. — Сол, сюрпризно улыбнувшись, чокнулся с моим пустым бокалом и отхлебнул виски.

Я призадумалась:

— Ты правильно понял, что неудачница Дикси махнула на себя рукой, точно высчитал, что сижу без копейки… Мне, право, вовсе себя не жаль. Но почему-то такое ощущение, что втягиваюсь в гадкое дело. Что будут бить. А ведь я живая… И так бывает больно, так больно — вот здесь, под косточкой на груди…