Сладкая улыбка зависти - [33]

«Какие уж тут зацепки? Всё тривиально: взаимная любовь радует, а несчастная изводит, разъедая душу», – рассудила Орлова и вновь пригляделась к женщинам, но ничего подозрительного в глаза ей не бросилось.

Обе фрейлины были одеты так же, как и всегда: Варвара – в желудёвый бархат, а Струдза – в вишнёвый шёлк. Фасоны – неброские. Никаких украшений, кроме алмазных шифров. Единственным, что могло хоть как-то сойти за новшество, была кружевная косынка на плечах Струдзы.

«Откуда такая скромность? Она же никогда не прятала грудь. Да и с чего бы ей это делать, если даже Туркестанова не прячет, а она старше лет на десять?» – задумалась Агата Андреевна.

Обе её подозреваемые что-то тихо обсуждали у окна, и Орлова решила к ним присоединиться.

– Доброе утро, дамы, – сказала она и протянула Туркестановой стопку листов. – Спасибо, Барби, я всё поняла. Вы очень толково расписали детали.

– Не за что, – откликнулась Туркестанова и заспешила: – Нужно положить список в бювар императрицы.

Она вышла, и Агата Андреевна успела заметить быстрый взгляд, брошенный ей вслед Струдзой. Та, похоже, испугалась. Видно, в её планы не входило оставаться с Орловой наедине. Чего же Роксана так боялась? Она уже повернулась, чтобы отойти, косынка на её шее от резкого движения колыхнулась, и стало понятно, что скрывает эта женщина: за корсаж платья сбегали две золотые цепочки.

«Одна для креста, а вторая?» – озадачилась Орлова, и тут же поняла, в чём тут дело: на второй подвешено кольцо, которое нельзя надеть на палец, а в комнате оставить страшно.

Она придержала Струдзу за локоть и тихо спросила:

– Роксана, что вы делали у мадам Клариссы на Охте? Я вам сразу скажу, что отпираться бесполезно, а от вашего ответа теперь зависят ваша честь и судьба.

Струдза посерела и оперлась руками о подоконник – казалось, что она вот-вот лишится чувств. Агата Андреевна встала так, чтобы закрыть её собой, и поторопила:

– Скорее рассказывайте! Сейчас уже императрица выйдет.

– Откуда вы знаете о поездке на Охту? – прошептала Струдза, а потом её вдруг осенило: – Это вы воткнули кольцо в мою дверь?

– Я!

– Но где вы его взяли?

– Полиция нашла кольцо рядом с телом убитой француженки, а разобраться в этом деле мне поручила вдовствующая императрица. Теперь вы понимаете, что стоит на кону?

– Не может быть! Это какая-то жуткая мистификация!

– Ваша бабочка – слишком приметна. Кольцо сразу опознали, поэтому Мария Фёдоровна и поручила мне, не поднимая шума, всё выяснить. Скандал никому не нужен!

Лицо Струдзы, только что землисто-серое, залилось бордовым румянцем.

– Императрица-мать считает, что это я убила ворожею?

– Я не знаю, – вздохнула Орлова. – Мария Фёдоровна не поделилась со мной своими соображениями. Расскажите-ка лучше всё сами. В конце концов, если я найду убийцу, обнародовать подробности дела совсем не обязательно. Обещаю, что, если ваша история не связана ни с убийством, ни с чёрной магией, я оставлю всё без огласки.

Обычно невозмутимое лицо Струдзы исказило страдание. Она подавленно молчала, а Орлова не торопила её. Ждала. Наконец гречанка решилась:

– Агата, клянусь, что я в подобных злодеяниях не повинна. Более того, я и в доме у этой Клариссы не была. Хотела к ней обратиться, это я признаю, но не решилась. Ни для кого не секрет, что я любила и люблю графа Иоанна. Он сделал мне предложение, а потом счёл, что я оскорбила его самолюбие, и намекнул мне об этом. Я не смогла перенести унижения и сама отпустила его, предложив остаться друзьями. Кольцо с бабочкой – тот самый намёк на угасшее чувство.

Орлова подсказала:

– Зная, что скоро придётся стать женой другого, вы решили сделать последнюю попытку вернуть Каподистрию?

– Да, так оно и было! Я слышала о мадам Клариссе: горничные при дворе пользовались её услугами и мне дали адрес. Но когда я туда приехала, то увидела у ворот очень дорогой экипаж. Четверня цугом на Охте – дело невиданное. Я решила дождаться и посмотреть, кто приехал сюда с такой помпой, и спряталась за забором. Из дома вышли две женщины, и, к моему удивлению, я их узнала: хозяйкой кареты оказалась Авдотья Голицына, а рядом с ней шла наша Варвара. Я испугалась огласки и сбежала, а потом обнаружила, что из моей комнаты пропало кольцо.

Орлова уже предвидела такой поворот событий и только уточнила:

– Когда пропало?

Струдза виновато пожала плечами:

– Точно не знаю. Я бедна, драгоценностей у меня практически нет, соответственно, нет и привычки проверять их сохранность. Я долго не заглядывала в ящик стола и обнаружила пропажу лишь позавчера. Увидев кольцо в двери, я испугалась до обморока.

Их разговор прервал выход императрицы. Начался ритуал приветствий. Здороваясь со Струдзой, государыня забеспокоилась:

– Роксана, вам нездоровится?

– Простите, ваше императорское величество! Это просто слабость… Наверное, из-за влажной погоды.

– Ну конечно же! Опять дождь, и это – в декабре! Я тоже сегодня никуда не поеду, да и на прогулку выходить не стану. Почитаем книги, а может, я займусь письмами. Вы, Роксана, идите и ложитесь, пусть сегодня со мной останется молодежь, а остальные – свободны.

Елизавета Алексеевна улыбнулась польщённым Черкасской и Белозёровой и направилась в малую столовую. Молоденькие фрейлины поспешили за ней.