Сладкая горечь слез - [3]

И только мой братец Крис невозмутимо сидел на белоснежной стартовой черте. Я попыталась составить ему компанию. Но было ужасно скучно, и голодно, и жутко жарко. Я потащилась вперед, все же держась позади остальных.

Первым финишную черту преодолел Пит Мак-Гро. Неудивительно: Пит никогда не мог похвастаться ни одной из добродетелей пилигрима из маминого списка; на следующий год его отослали домой из лагеря за то, что подглядывал за девочками в душевой, взобравшись на стремянку. Добравшись до финиша, Пит довольно долго колебался, прежде чем сделать последний шаг. Мама приветственно похлопала его по спине, поздравила. Успокоившись, Пит широко улыбнулся и обрадованно кивнул. Ма протянула ему хот-дог, банку с колой и пакетик чипсов. Пит бормотал благодарности, все еще не до конца понимая, что, согласно правилам, он проиграл. Но уже через мгновение впился зубами в хот-дог, одновременно разрывая пакет и с громким хлопком вскрывая банку.

Мы в отдалении пускали слюни. Но секунду спустя бросились к нему, громко требуя свою долю хот-догов, чипсов и газировки. Ма стояла в сторонке, не отводя глаз от секундомера, который пока не выключала. Я едва успела откусить от своей порции, наслаждаясь вкусом горчицы и томатного соуса, глотнула из банки, как прозвучал громкий свисток. Ма подскочила к нам с огромной мусорной корзиной и, стремительно выхватывая у нас недоеденные куски, швыряла их в помойку. Затем, встав у финишной линии, махнула рукой Крису, единственному, кто так и не тронулся с места. Ему достались те же лакомства, что и остальным. Крис лениво принял угощение, и мама отвела его к столику, за который никто из нас и не подумал присесть.

— Не торопись, Крис. Спешить некуда. Особенно тебе, человеку, обладающему терпением, — заверила мама. Минутку полюбовавшись сыном, она вытащила потрепанный томик «Пилигрима», раскрыла на заложенной странице и прочла вслух: — «Страсть — для людей от мира сего; и Терпение — для людей мира грядущего. Итак, ты видишь, Страсть (торжественным жестом Ма указала на нас, пришедших первыми) получит все сейчас… Таковы люди мира сего; они должны получить все немедленно; они не в состоянии подождать до следующего года, и уж конечно не следующего мира, своей порции добра. Но первые должны уступить место последним…»

Мы, олицетворявшие Страсть — и недостаток Терпения, — молча наблюдали, как Крис доедает первый хот-дог и приступает к следующему. На этом месте мама решила, что для первого урока мы достаточно настрадались, и выдала нам новую порцию хот-догов, приговаривая:

— Вы ведь поняли, верно? Что этот мир — преходящее. И все его награды тоже. Они исчезают прежде, чем вы успеваете осознать. Истинная награда, единственная, которой стоит ждать, — вечная жизнь на Небесах. Вот в чем смысл.

Никто не удивился, что именно Крис «победил» в забеге. Он очень серьезно относился к происходящему в лагере, отождествляя себя с пилигримом, в чью честь был назван, с рвением, недоступным никому из нас.

В старших классах мы с Крисом стали младшими консультантами в лагере — вместе с горсткой других ребят, проводивших там лето с момента основания. Ныне «Путь пилигрима» превратился в серьезное предприятие, собиравшее сотни подростков со всей страны; при этом многим желающим приходилось отказывать — с тех пор, как дядя Рон принялся рекламировать лагерь в своем телешоу.

После десятого класса мы приехали в лагерь вечером, накануне открытия. Ма радостно продемонстрировала Путь Христианина — как теперь называлась полоса препятствий, — протащив нас до самого конца, где красовалась последняя аллегорическая инновация, воздвигнутая папой несколько дней назад. Стена Сомнений. В «Пути Пилигрима» Кристиан сбивается с Пути, и Великое Отчаяние заключает его в темницу Замка Сомнений. Поскольку сооружение настоящего замка было бы чрезмерной задачей (не говоря уже о том, что маленьким детям будет страшно сидеть в запертом помещении), мама согласилась на компромисс — пускай будет стена, десяти футов высотой, с веревками, которые помогут взобраться и спуститься с другой стороны. Я настороженно смерила стену взглядом, ибо уже в тот момент сомнение стало постоянным моим спутником, присутствие которого я упорно отказывалась признавать.

В первый день я не смогла преодолеть стену. Сдалась после нескольких попыток и просто обошла ее. Убедила себя, что у меня слабые руки — поэтому. В конце концов, другие девчонки тоже не осилили это препятствие. Несколько вечеров я размышляла о своей неудаче, но днем раз за разом терпела поражение в битве со стеной. Несколько таких же бедолаг, мучившихся рядом со мной, в итоге все же сумели справиться с задачей. Я же, торопливо проглотив обед, спешила к стене вновь и вновь. Все свободное время я тратила на тренировки, отжималась, чтобы нарастить мускулы на руках. Но даже за день до окончания курса я все еще не могла преодолеть Стену Сомнений.

В самый первый день мама всегда объясняла, что означает каждое препятствие — все эти трясины, долины, узы. Про стену она сказала:

— Вы должны понять, что сомнения отравляют веру. Они буквально пожирают ее. Сомнение необходимо преодолеть, подняться над ним и победить его, чтобы завершить путь истинной веры.