Скырба святого с красной веревкой. Пузырь Мира и не'Мира [заметки]
1
Альраун – существо, обитающее в корнях растения мандрагора, согласно поверью, бытовавшему в Средневековой Европе. – В этой части здесь и далее прим. перевод.
2
Мэтрэгуна (mătrăguna) – в строгом смысле слова, румынское название белладонны (красавки). Однако исторически сложилось так, что оно используется в народе как синоним все той же мандрагоры, косвенным подтверждением чему может служить книга известного румынского историка и писателя Мирчи Элиаде «Zalmoxis, The Vanishing God» («Залмоксис, исчезающий бог»), изданная на английском языке: одна из ее глав именуется «Культ мандрагоры в Румынии», в то время как в стихах, приведенных параллельно на румынском и английском, встречается именно «мэтрэгуна». О причине путаницы с названиями двух растений нет единого мнения – возможно, дело всего лишь в том, что они по-румынски звучат похоже и оба имеют непосредственное отношение к магическим обрядам. Тем не менее, культовый статус имеет только мандрагора, она же – в этой книге – мэтрэгуна.
3
Плацинда (рум. placintă) – разновидность пирога в виде плоской лепешки с начинкой.
4
Мошу-Таче (рум. Moșu’ Tace) – в буквальном переводе «Дед Молчун».
5
Кодры (рум. codru) – особый термин для обозначения большого, густого и старого леса (рум. pădure).
6
Пурой (рум. Puroi) – гной.
7
Боскет – деревья или кусты, высаженные и подстриженные таким образом, чтобы сформировать сплошную зеленую стену.
8
Рэдэчини (рум. Rădăcini) – корни.
9
Мир желает быть обманутым, так пусть же обманывается (лат.). – В этой части здесь и далее особо отмечены примечания переводчика.
10
Междометие «мэй» в простонародном румынском лексиконе используется, как правило, в разговоре между мужчинами, чтобы обратить на себя внимание собеседника. – Прим. пер.
11
Трей-Рэскручь (рум. Trei Răscruci) – букв. «Три Перекрестка». – Прим. пер.
12
Ашкиуцэ (așchiuță) – букв. щепочка, лучинка. – Прим. пер.
13
Цуйка – румынский крепкий алкогольный напиток. – Прим. пер.
14
В румынском фольклоре широко распространено предание о ворожеях (ursitoare), которые предсказывают судьбу новорожденным. Принято считать, что прообразом этих ворожей послужили древнегреческие Мойры или древнеримские Парки. – Прим. пер.
15
Так и вышло, что вскоре лес поименовали Крысиными Кодрами, потому что путники стали находить трупы, сгнившие и объеденные лесными обитателями, похожие на людей – но нет! – на крыс – но нет! – и произвели на свет несколько легенд, просто чтобы не скучать без дела, позабыв о том, что все они не’Люди и все равно умрут со всеми своими легендами, которые обычно лишь кажутся бессмертными и каждый раз, когда рассказчик решает их поведать, оставляют у него во рту привкус плесени. – Прим. автора.
16
Легенда о Бартоломеусе Костяном Кулаке в версии, сохранившейся в архивах Библиотеки Порты, с кодом 24A.101, записанная в селе Спыри и обработанная Атасалоном Мудрым.
17
Палма (Palma) – букв. «ладонь». – Прим. пер.
18
Порта (Poarta) – букв. «врата». Правильная транскрипция – «Поарта», однако в румынском языке термин и по форме, и по смыслу идентичен русскому «Порта» (историческое обозначение правительства Османской империи). – Прим. пер.
19
Кривец (crivăț) – северный, северо-восточный или восточный ветер в Румынии. Преимущественно зимний, сопровождается сильными морозами, может достигать силы урагана и сопровождаться ливнями, снегопадами, метелями. – Прим. пер.
20
Слой (sloi) – букв. «льдина». – Прим. пер.
21
С учетом контекста, название в буквальном смысле переводится как «Поганая излучина». – Прим. пер.
22
Ступени обучения в Розовой Башне отсылают к латинским названиям трупных явлений: pallor mortis – трупное высыхание; algor mortis – посмертное охлаждение; rigor mortis – трупное окоченение; livor mortis – трупные пятна. «Пятая и последняя» стадия, Putrefactio, в буквальном переводе означает просто «гниение» и может быть истолкована либо как пятая стадия смерти, либо как этап алхимического преобразования, предвещающий возрождение и обновление. – Прим. пер.
23
Апофикар – устаревшее название аптекаря. – Прим. пер.
24
Легенда о человеке с головой коня, рассказанная в ночь с десятого на одиннадцатый день месяца Пустоты, на крыльце старика Уреке Блягэ в селе Гемаскунс, что в над’Мире, записанная бардом Евстахием Мертвецом и найденная в его бумагах после самоубийства.
25
Здесь обрывается последняя легенда, записанная Евстахием Караном из над’Мира всего за несколько дней до того, как он покончил с собой, повесившись на балке над камином.
26
Следует отметить, что румынское слово răscruce может означать и перекресток дорог, и крест (хотя последнее значение употребляется достаточно редко). – Прим. пер.
27
Чорба – румынский и молдавский национальный суп (название происходит от турецкого «шурпа»). – Прим. пер.
28
Трайста – небольшая котомка. – Прим. пер.
29
Каймак – слой густых сливок на поверхности молока, который получают с применением особой технологии. – Прим. пер.
30
Он так назван в честь нити, которой режут мамалыгу, – только эта нить режет, падая наподобие лезвия гильотины, человеческие мечты, оставляя больного в смятении, в ловушке между неверием в реальность и сладострастными наваждениями сна.
31
Говорят, что от того глотка внутри рождается мудрость: когда Исконные пьют слишком быстро и вода попадает им не в то горло, человек переживает то, что как будто уже пережил один раз – такое зовем мы déjà-vu, – но, на самом деле, нет.
32
Бугай (рум. buhai) – фрикционный ударный музыкальный инструмент; барабан с прикрепленным к туго натянутой шкуре пучком конского волоса, с помощью которого извлекается звук. – Прим. пер.
33
Фрагмент монографии магистра Притта Эротастанского «Тысяча ликов мифа в Мире и не’Мире», извлечение из главы 7, издание 17830 года п. м. Т., сохраненное в Королевском архиве Эротастана, меж’Мир.
34
Точная природа скырбы, часто упоминаемой в текстах и образцах устного творчества людей и не’Людей, пока остается необъясненной (см. также Шлек и др.), но, по-видимому, у двух народов один и тот же термин понимается по-разному: на Ступне Тапала так называют кататоническое, каталепсическое состояние, эманацию спонтанного возрастания мудрости, в то время как в Порте «Скырба» – синоним «души». Новейшие исследования, возглавляемые научной группой профессора Шлека, некоторым образом устанавливают частичную истину для обоих вариантов: скырбу можно рассматривать как эманацию того, что считается душой или духом, но в то же время она, по всей вероятности, представляет собой вторичный эффект мутации в мифогене, уплотнение в месте соприкосновения двух мутировавших ответвлений, которое проявляется – тем образом, который еще недостаточно изучен, – в самих персонажах, о которых рассказывают легенды. В редких случаях, когда мифоген оказывался особенно мощным, отмечалась как духовная, так и физическая трансформация задействованной триады, необходимой для выживания вируса: читатель/слушатель, писатель/рассказчик и персонаж, и этот процесс, по всей вероятности, представляет собой способ, посредством которого мифоген преодолевает защитные пороги участвующих агентов, заражая их и тем самым гарантируя самому себе более долгую жизнь (см. также «О тройной метаморфозе носителей историй» А. Распара).
35
«Любовь» по-румынски dragoste, вследствие чего в оригинале песенка звучит в рифму. – Прим. пер.
36
Видели, как Данко Ферус падал с неба прямиком в беседку на краю Порты: он пробил крышу и рухнул в колодец, чья вода покраснела от крови. Когда его вытащили, над’Люди обнаружили странное невидимое существо, которое удалось различить лишь потому, что оно было измазано в крови человека с головой коня и оставалось намертво вцепившимся в его труп; в результате через несколько веков, когда слова перемешались и зародились новые смыслы, родилась легенда о Боге-Жеребце и Душееде, а те, кому не довелось про нее слышать, с трудом понимали, почему над’Люди будущего время от времени бросали через плечо щепотку муки, которую носили в мешочках на поясе, и шептали простой заговор: «Слезь с моего сердца, Душеед!»
Мой взгляд на историю Англии времён Войны Алой и Белой розы. Сугубо личный!!!
Приветствуем тебя, неведомый ценитель литературы. Если ты читаешь этот текст, то книга «Карта Саммона са Роха» Андрея Голышкова небезосновательно привлекла твое внимание. Небезынтересно наблюдать как герои, обладающие не высокой моралью, пройдя через сложные испытания, преобразились духовно и кардинально сменили свои взгляды на жизнь. С первых строк понимаешь, что ответ на загадку кроется в деталях, но лишь на последних страницах завеса поднимается и все становится на свои места. Помимо увлекательного, захватывающего и интересного повествования, в сюжете также сохраняется логичность и последовательность событий.
Они двинулись, голова человеческого левиафана начала втягиваться в широкую улицу, ещё одна волна пошла по параллельной, словно морское чудовище выбрасывало свои щупальца, основное тело же его ещё оставалось на площади. Поплыли и носилки, Клеарх заглядывал через головы, где-то впереди бежали Николай с Кларитас, ему хотелось быть с ними, принять участие в первом яростном натиске, но важность назначения телохранителем заставляла сдерживать себя. Пока шли, все они распаляли себя, метались факелы, ибо тьма сгущалась, кто-то нанёс палкой мощный удар по светильнику на столбе, разнеся его на куски. .
Скорее Фентези, чем РПГ. Мир на основе Героев МиМ, но сам мир "сорвался" и от игровой условности остались жалкие ошметки.Предупреждения:Гаремник.Присутствуют персонажи нескольких фантастических и фентезийных миров, включая анимэ.Характер и характеристики персонажей подогнаны под стандарты описываемого мира, поэтому имеют мало общего с канонными.
Приключения продолжаются. Отряд Брелова распался, власть в Фаур-Касте сменилась. Гиртрон жаждет сотворить новое воплощение, а Вавилон готовится к большой войне. Силий ищет новых воинов для противостояния вооружённым до зубов армиям Свиртенгралля, в то время как жители королевства и не подозревают о надвигающейся опасности. Как и прежде судьбы целого мира зависят лишь от горстки одухотворённых героев, чья вера в себя стала мерилом победы… Вторая часть, называющаяся «Просветление», тем не менее получилась довольно кровожадной.
Рингил Эскиат бежит от своего прошлого и семьи, которая отреклась от него, от работорговцев, которые жаждут его смерти, и, по-видимому, от самих темных богов, которые проявляют к нему интерес, но смысла в их действиях не больше, чем когда-либо. Объявленный вне закона и изгнанный с северной родины, Рингил понимает, что может направиться лишь в одно место – Ихельтет, сердце южной Империи, где, возможно, его приютит Арчет, некогда боевая соратница Рингила, а теперь – высокопоставленная советница императора.
Рингил Эскиат, когда-то военный герой и прославленный ветеран, а теперь изгой и нищий, по просьбе семьи отправляется искать кузину, которую продали в рабство. Но преследуя ее похитителей, он натолкнется на тайну, которая окажется куда страшнее всего, что Рингил ожидал. Арчет – последняя из своей расы – думала, что после войны так и будет заниматься инженерным ремеслом, пока самый могущественный человек в Империи не послал ее расследовать нападение на приграничный порт. Вроде бы обычное дело, вот только местные утверждают, что нападают на них не бандиты, а демоны.
Далеко в море есть остров, скрывающий древнюю тайну, остров, где льется кровь и царит черное колдовство – и где, если верить легендам, живет настоящее божество, исцеляющее одержимых. Именно туда отправляется Альтсин – бывший вор, а теперь монах. Пытаясь избавиться от бога войны, который поглощает его разум, он пойдет на все, но даже отчаяние не подготовило Альтсина к тому, что происходит на острове… А далеко на юге возвышается огромный белый город. В жилах здешних князей течет святая кровь, а подданным их не скрыться от взгляда всеведущего огненного ока.
На южных границах Меекхана вспыхивает восстание рабов, униженные и обездоленные хотят отомстить каждому и не щадят никого. Генно Ласкольник и его войска оказываются в самом сердце этой войны. Что они ищут среди бунтовщиков, решивших сбросить вековое иго? А за тысячи миль от разгорающейся резни, на севере, отряд Горной Стражи оказывается внутри зловещего артефакта, пришедшего из другой эпохи, тайны которого погубили уже немало жизней. Меекхан истекает кровью, и ничто не может остановить пламя, пожирающее империю.