Сквозь Топку - [24]

Едкий запах пота. Тёплый, насыщенный пылью воздух. Пальцы склеились от крови. И мрак, мрак, мрак.

Он бежал, и ничто не могло его остановить.

Шар смерти забрал у них ещё одного человека — с этим мальчиком Томас никогда ни единым словом не перемолвился. В этот раз всё произошло поблизости от юноши: он услышал, как где-то металл провизжал по металлу, раздалось несколько громких щелчков... Остальное заглушили дикие, душераздирающие крики.

Никто не остановился. Наверно, это страшно. Наверно. Но никто не остановился.

Когда вопли несчастного мальчишки оборвались, Томас услышал, как металлический шар со звоном ударился о твёрдый пол, покатился, стукнулся о стенку, прокатился ещё немного...

Он бежал. Даже не замедлил хода.

Сердце грохотало набатом, он хватал ртом плотный, пыльный воздух, грудь болела, истерзанная мучительным, рвущим лёгкие дыханием. Он потерял счёт времени и не знал, какое расстояние они преодолели. И когда Минхо скомандовал остановку, на него нахлынуло невыразимое облегчение. Усталость одержала верх над страхом перед таинственной смертью, настигшей уже двух человек.

Туннель наполнился звуками тяжёлого дыхания, в воздухе стоял неприятный запах из запекшихся ртов. Первым пришёл в себя и сумел заговорить Котелок:

— Почему мы остановились?

— Потому что я себе чуть ноги не переломал! — прокричал в ответ Минхо. — По-моему, здесь лестница.

Томас воспрял духом — и тут же задушил на корню родившуюся было надежду. Он же поклялся — никогда не радоваться заранее. Сначала пусть всё останется позади, и только потом...

— Тогда полезли вверх! — радостно завопил Котелок.

— Спасибо за подсказку! — осадил его Минхо. — И что бы мы делали без твоих полезных советов, кастрюля немытая?

Томас услышал тяжёлый топот ног: вожак бежал вверх по лестнице, и ступеньки отзывались тоненьким звоном, словно были сделаны из металла. Прошло всего несколько секунд — и по лестнице загрохотали ещё чьи-то шаги, потом ещё, а вскоре весь отряд последовал за своим лидером.

Когда Томас наткнулся на первую ступеньку, он споткнулся и упал, больно стукнувшись коленом о вторую. Он обеими руками оттолкнулся от лестницы (его пакет с водой при этом чуть не лопнул), восстановил равновесие и кинулся вверх, перескакивая через две ступеньки. Кто знает, когда пресловутый металлический шар опять пойдёт в атаку. К тому же, клятва клятвой, а ему до смерти хотелось поскорее очутиться в более освещённом месте, куда, как он надеялся, он сейчас и торопился.

Сверху раздалось гулкое «бум-м!». По сравнению с топотом ног по лестнице звук был глубже и громче, но это опять-таки звенел металл.

— Ой! — Голос Минхо. Потом послышались вскрики и ругательства: приютели, не в силах сразу остановиться, с разбегу врезáлись друг в друга.

— Ты как? — послышался вопрос Ньюта.

— Обо... что ты там... треснулся? — задыхаясь, выкрикнул Томас.

— Обо что, обо что... — раздражённо отозвался лидер. — О долбаную крышу, вот обо что! И что-то я нигде не вижу... — Он не договорил. Томас мог слышать, как Минхо шарит руками по стенкам и потолку. — Постойте! Кажется, нашёл...

Его слова оборвал громкий щелчок, и мир вокруг Томаса мгновенно вспыхнул ярчайшим пламенем. Он закричал и прикрыл глаза руками: сверху лился ослепительный, жгучий свет. Юноша уронил пакет с водой — просто ничего не мог поделать: он слишком долго находился в непроглядном мраке. Оранжевое сияние причиняло глазам невыносимую боль, прожигая ладони и веки. На него пахнýло раскалённым ветром и по телу прокатилась волна жара.

Томас услышал скрежет, затем что-то звякнуло и вернулась темнота. Он осторожно опустил руки и зажмурился: перед глазами плясали разноцветные пятна.

— Чтоб мне сдохнуть, — выразил своё сокровенное желание Минхо. — Похоже, мы таки добрались до выхода, но, по-моему, он прямо на чёртовом солнце! Мля, вот это свет! Да и жарко, как в пекле.

— Приоткрой на маленькую щёлочку, пусть глаза сначала привыкнут, — посоветовал Ньют. Томас услышал, как он протопал вверх по лестнице к Минхо. — На, возьми майку, сунь в щёлку. Эй, все закройте глаза!

Томас так и поступил, снова прикрыв глаза руками. Вспыхнуло оранжевое свечение, и процесс привыкания начался. Через минуту-другую он опустил руки, а затем медленно приподнял веки. Пришлось прищуриться — по-прежнему казалось, что на него направлены лучи по крайней мере миллиона прожекторов, но — ничего, терпимо. Прошла ещё пара минут — сияние было всё таким же ярким, но уже не причиняло слишком сильной боли.

Теперь он смог разглядеть, что стоит примерно в двадцати ступенях ниже от того места, где под люком в потолке скрючились Минхо с Ньютом. Приоткрытую крышку обрамляли по краям три сияющих полосы, только в одном месте чернело тёмное пятно: там ребята подоткнули дверь майкой, чтобы не захлопнулась. Всё вокруг них: стены, лестница, да и сама крышка люка — было сделано из тусклого серого металла. Томас повернулся и посмотрел туда, откуда они пришли: уходящие в глубину ступени растворялись во мраке. Оказывается, они взобрались гораздо выше, чем он думал.

— Ну что, слепые ещё есть? — спросил Минхо. — Лично я чувствую, что теперь у меня запечённые яблоки вместо глазных.