Сквозь тернии - [34]

— Не говори так, Мячик. Нет ничего плохого в том, что ты даришь мне надежду. В противном случае — не было бы ничего. Я бы просто погрязла в собственных чувствах. А ведь если перемешать все цвета жизни, получится чёрный — цвет болезни.

«Ты права, Светлана. Это смертельно опасно — замыкаться внутри себя. Так тьма будет только накапливаться, до тех пор, пока…»

— Пока не прорвётся наружу!

«Именно».

— Мячик, но откуда ты узнал про этого человека?

«Он приходил в дельфинарий вчера вечером. Я прочёл его мысли, потому что гость показался подозрительным».

— И что же ты узнал?

«Я понял, что он в силах покинуть это пространство. К тому же он постоянно думает о преодолении грани».

— Но разве именно в пространстве дело? Зачем нам его покидать? Да и что это вообще даст?!

«Это значит одно: обратный путь всё же есть, и мы преодолеем его!»

— Обратный путь? Но куда он ведёт?

«В мир света, Светлана. Именно там ты прозреешь!»

— Я… Я… Я не понимаю…

— Светлана?

Светлана вздрогнула — она настолько увлеклась беседой, что не ощутила замерших за спиной шагов, предостерегающего рыка Мухтара, незнакомого запаха.

— Девочка, случайно это не ты Светлана Говорун?

Воспитанный, сдержанный, уравновешенный, привыкший к дисциплине и ответственности. Не терпит лицемерия, старается, по возможности, говорить правду.

…ПО ВОЗМОЖНОСТИ…

«В нём что-то есть!»

Светлана обернулась.

— Кто вы такой?

— Моя фамилия Титов. А зовут просто Дмитрий. Так это ты Светлана Говорун? Только не пугайся меня, ладно?

— А я и не пугаюсь. Вы честный человек, которому не свойственна жестокость.

— Даже так… Но откуда ты всё это знаешь? Я про личностные качества — мы ведь незнакомы.

— Я слепая от рождения, — сухо ответила Светлана, отворачиваясь в сторону. — И я прекрасно чувствую людей. Чего вам от меня нужно?

— Значит это действительно ты. Видишь ли, Светлана… Я знаю, о случившейся трагедии… и я прекрасно понимаю, какие именно эмоции тебя сейчас переполняют, в особенности, относительно моего навязчивого появления.

— Вы правы.

«Светлана».

«Всё под контролем, Мячик! Просто так я могу его лучше прощупать. В смысле, понять хороший он или плохой!»

«Светлана, я это уже проверил, но… впрочем, ты права. Поступай, как считаешь нужным».

«Спасибо, Мячик! Я не подведу!»

— Светлана, удели мне всего минутку. Позволь хотя бы попытаться озвучить цель своего визита.

Светлана насторожилась.

— Что ж, попробуйте.

— Хм… Ты складно мыслишь, — Титов помолчал. — Такое ощущение, что передо мной взрослый человек.

— Я вполне самостоятельна, даже не смотря на болезнь, — Светлана горделиво вскинула остренький подбородок.

— Прости. Я вовсе не хотел тебя обидеть, — смутился Титов. — Наоборот, я надеялся, что с моей стороны это прозвучит, как комплимент. Многие современные подростки и двух слов между собой связать не могут, что уж говорить про построение целых фраз, наполненных смыслом.

— А вы мастак красиво изрекаться.

«Светлана, аккуратнее — ты ходишь по грани!»

«Да-да, Мячик! Я больше не буду».

— Я просто говорю, что думаю. Возможно, всё дело в правде. Хотя она не всегда окрыляет должным образом, порой принося боль.

— Вы о той правде, которую, например, не в силах озвучить врачи?

— О ней, Светлана. Ты и это понимаешь. Признаться, я просто шокирован. Хотя теперь догадываюсь, почему выбор пал именно на тебя. Но всё же не до конца.

— Выбор? — Светлана превратилась в сенсор человеческих чувств, но Титов молчал, никак не выдавая собственных мыслей.

«Про что это он, Мячик?»

«Я пытаюсь, Светлана, но ничего не выходит. Странно. Со мною так впервые в жизни. Хотя…»

«Он просто не думает о предстоящем разговоре!»

«Ты права, Светлана. Такое ощущение, что он в курсе наших с тобой способностей — именно поэтому мы «не слышим» мыслей».

«Получается, на земле существуют люди, которых невозможно выследить?»

«Похоже на то. Теперь я кое-что понял».

«Понял? Но что?»

«Неважно, Светлана. Как-нибудь в другой раз, тем более, это никоим образом не связано с тем, что происходит сейчас».

— Так что же за выбор?

Накатила волна, отчего по коленкам Светланы разбежались холодные мурашки, — Титов присел рядом, опустил руки в прохладную воду.

— Давно ты сидишь тут одна?

Светлана произвольно мотнула головой.

— Нет. И я вовсе не одна, — она поздно сообразила, что сболтнула лишнего — почувствовала, как загораются щёки и мочки ушей.

Мячик остался безучастным.

— Ты с ним дружишь? — беззаботно спросил Титов, присаживаясь на бортик бассейна, рядом со сжавшейся девочкой.

Светлане сделалось стыдно — она покраснела ещё гуще. Хотелось обхватить руками гладкую спину Мячика и унестись на противоположную сторону бассейна.

«Светлана, держись — сейчас или никогда!»

Светлана набрала в лёгкие побольше воздуха и выпалила первое, что пришло на ум:

— А разве плохо иметь в друзьях дельфина?

— Вовсе нет, — Титов не смутился, хотя по характеру ответа Светланы вроде как должен был. — Я бы в детстве, наверное, от зависти умер, знай такого человека, что дружит с дельфином. Зависть, она хоть и не совсем положительное качество человеческой души, но всё же много лучше предательства или, скажем, лицемерия.

— Есть ещё подлость!

— Да-да, этой бяки на белом свете хватает в излишке. Впору брать в руки метлу и мести заблудшую людскую сущность, будто захламлённый двор. Но я снова отвлекаюсь. Так вот, если бы в детстве я знал такого человечка, как ты, я бы посчитал его самым счастливым на свете!