Сквозь тернии в капкан - [13]

После трапезы Ромка отбыл по моему заданию, а я нехотя собралась и поехала домой, то есть в отчий дом: субботние вечера давно стали у нас традицией. Вряд ли Ирочка приготовит сарсуэлу, но наверняка это будет что-то очень вкусное.

Как всегда бросив машину возле дома, я отметила, что мамулины два садовника наверняка умирают от скуки: декабрь – не сезон для прекрасного сада. Маман у меня приходит в неописуемый восторг от подстриженных кустов, оттого и поселила у себя в доме сразу двоих таких же фанатов. Снега пока выпало очень и очень мало, и тот время от времени таял, так что даже убирать нечего: обычно в зимнее время года Иван Иванович и Иван Петрович развлекались различными скульптурами, один раз даже построили самый настоящий лабиринт. Я искренне пожелала им зимы с обильным количеством снега (а то помрут со скуки) и прошла домой: даже в декабре никто не потрудился закрыть входную дверь. Небрежно скинув шубу, я подмигнула своему отражению в зеркале: сегодня на мне было простое черное платье чуть выше колена, высокий хвост и ожерелье, что подарил мне Ромка. Обычно я предпочитаю что-то более экстравагантное, но не сегодня. Отлепившись от зеркала, я пошла на звук: судя по всему, народ обретался в противоположной от столовой стороне. В коридоре я резко притормозила, потому что отчетливо услышала смех Макара и веселое щебетание его Крокодильды. Черт, я и забыла, что папуля теперь его фанат, но приглашать к нам в дом вместе с подружкой?! Хорошо, что я сегодня в черном, прямо как в воду глядела… Еще шаг и я увидела, как они сидят на диване, Крокодильда протянула свою загребущую лапу в сторону моей мамули, демонстрируя свое кольцо… кто бы сомневался! Маман сидела напротив них не одна, а в компании Вишневского, сидящего справа от нее и моего идиотского братца, пристроившего свой зад слева… Пожалуй, это для меня слишком. Лучше угощу Ромку ужином в ресторане. Еще бы я выпила виски, но так и спиться недолго…

Я резво двинулась к выходу, но уйти не успела, потому что меня поймал мой родственник, именуемый так же Симбириным Евгением Андреевичем, или еще проще: папулей. Он искренне улыбался и был, как я это называла, в домашнем образе. Хоть передо мной он и представал в этом образе практически всегда, я знала, что у него есть и другая сторона, с которой некоторые граждане предпочитают не сталкиваться никогда. Иногда я думаю, что актерские способности достались мне вовсе не от мамули.

— Доченька! Я так рад тебя видеть, — по обычаю, он меня обнял и поцеловал в щеку, — Хорошеешь с каждым днем, вылитая Маечка.

— Спасибо, пап.

— Только взгляд у тебя угрюмый, — продолжил папуля раздавать комплименты, — У тебя что, неприятности?

«Как будто ты бы об этом не узнал одним из первых» — подумала я, а вслух заметила:

— Ну, глазками-то я в тебя пошла.

— Ехидство не к лицу красивой девушке, Сентябрина.

— А что к лицу? — задумалась я.

Тут папуля ничего убедительного придумать не смог, посему решил сменить тему:

— К нам сегодня присоединится Андрей, — порадовал он, и потащил меня обратно в дом, как будто я уже сама не разглядела этого маньяка в нашей гостиной.

— А вот это плохо: я надеялась, что он умер. Второй раз. Стоит признать, что мои надежды как всегда тщетны.

— Его пригласил твой брат, так что постарайся вести себя прилично. Он только недавно вернулся, и мне бы не хотелось его пугать… Он единственный сын Игоря, я бы не хотел, чтобы он уехал, — несмотря на весь свой ум, проницательность и жесткость, папуля бывает жутко сентиментальным. И ведь знает же наверняка, как именно Вишневский у нас появился, но виду не подает.

— Уедет он, как же, — буркнула я, — Поганой метлой теперь не выгонишь.

Родитель никак мое замечание не прокомментировал, приняв Соломоново решение игнорировать мои шутки. Мы как раз добрались до гостиной. В комнате воцарилась тишина: все пялились на меня. И если мамуля с радостью, а братец со своим старо-новым другом с любопытством, то Макар с его Крокодильдой с явной тревогой.

— Забыла свой нож в сумочке. — посетовала я, потому что не люблю разочаровывать людей: они тут, понимаешь ли ждали, беспокоились… надо оправдать их ожидания.

— Я привел Сенечку, — заискивающе начал родитель.

Гости недружно поздоровались, напряжение с их физиономий никуда не делось. Лишь Вишневский начал скалиться по привычке.

— Что вы так смотрите? — не удержалась я, прошла вперед и плюхнулась в кресло напротив, — Боитесь, что у меня снайперская винтовка в платье спрятана?! Или онемели от такой красоты?

Последняя фраза предназначалась Крокодильде, которая чем-чем, а красотой уж точно похвастать не могла. По крайней мере, до меня ей уж точно далеко. Она это поняла и вцепилась в руку Макара, изобразив победную улыбку. Я ей подмигнула, намекая, что бой еще не окончен, а только начинается. Как говорится, можно позволить себе проиграть мелкую битву, чтобы выиграть войну.

— Ээ… — не очень остроумно выдавил Макар, Вишневский на это достаточно громко усмехнулся, пробормотав что-то Марту. Детский сад.

— Сентябрина, ты знакома с Анечкой? — прощебетала маман, которая всегда предпочитала игнорировать общую напряженность, которую до конца не понимала. С минуты на минуту она должна начать обсуждать наступление новогодних праздников и планы нашего семейства на эти самые праздники.