Сквозь тернии к звездам, или А Вас, прошлое, я попрошу остаться - [21]

Все мокрая и опустошенная я вернулась домой, взяла ключи и вошла в такую пустую и одинокую квартиру. Родители не успели ее продать, так что теперь она моя, такая же пустая как и ее хозяйка.

Осталось узнать про единственного дорогого мне человека, про Аллу, в больнице я узнала что Алла проходила там обследования, жива, это главное.

Я собралась и пошла по известному с детства маршруту, ее родители купили новую квартиру а Але отдали старую.

Музыка долбила в уши, все будет хорошо. Правда? Одна Алка у меня осталась, мне нужен собеседник, иначе я окончательно свихнусь. Вот и дом.

Я зашла в подъезд, так девятый этаж, пешком пройдусь. Алла, как же я скучала. В свое воображение я уже рисовала удивленное лицо подруги, ее слезы, расспросы, радость.

Я позвонила в квартиру, дверь не открыли, еще раз, тишина, позвонив еще несколько раз решила что ее нет дома. Блин, как назло сотик забыла. Я зашла в лифт, нажала на кнопку первого этажа. Внизу подожду, ну или попрошу прохожих позвонить.

Первый этаж встретил меня суетой и шумом, свадьба что ли?

— Ох, глупенькая, — залепетала женщина.

— Молодая еще совсем, — вторила вторая.

Я проталкивалась сквозь толпу людей, к выходу из подъезда. Женщины плакали, мужчины качали головами. Да что случилось то?!

Когда я пробилась сквозь толпу, которая стояла полукругом огораживая для меня вид, я увидела причину разговоров.

Девушка, смутно знакомая девушка, сломанной куклой лежала на асфальте, покрытым снегом. Ее короткое белое платье, окрасилось темно-бордовой кровью, я помню это платье, она его на выпускной одевала. Темные отросшие волосы рассыпались в безумном хаосе вокруг ее головы. Глаза, самые добрые и веселые в мире глаза были распахнуты и смотрели стеклянным взглядом в небо. Снег, начал падать снег. А она, это девушка лежала на асфальте, она ведь не узнает что я приехала к ней, уже не узнает… Алла, да, это была она, мой ангел упал на землю… Жизнь столкнула нас с карниза, милая.

Первым порывом тогда было побежать на крышу и сброситься, чтобы избавиться от этой боли. Боже, как же больно. Хотелось разогнать этих долбанных соседей и прохожих, которые своими маленькими умишками не могла догадаться что с ней происходило, строили свою дурацкие версии. Хотелось кричать, орать, рычать во все горло. Закрыть это такое бессильное тельце подруги от взглядов, от снега, от всего мира. Милая, как же плоха окончилась наша с тобой пьеса. Кроваво алый аккорд, поставил точку в моей жизни.

— Кошмар, самоубийцы эти достали уже, лучше б повесилась, а то теперь от крови площадку не отмыть, детей гулять не отпустишь, — раздался противный голос за моей спиной, я повернулась и посмотрела в глаза говорившей жирной бабы.

— Заткнись!!! — крик разнесся в холодном воздухе и кучка жалких людишек замолчала. Кто издал его? Я? Не знаю… Я обезумела, Господа.

Потом были врачи, они забрали Аллу в морг. Помню что я кричала, билась, просила чтобы взяли и меня, но меня оттолкнули, сказав что не положено.

Снова снег, снова музыка, образ девушки на асфальте, нет, я не могу поверить что это Алла. Не могу, как не просите… Снова одиночество, чувство вины, уже привычная боль. Снова одна, снова бреду домой. Совсем одна, навсегда…

Дома я оказалась внезапно, не помню ничего. Горло саднило, от криков. Голова болела, не раздеваясь я прошла в комнату и закрыв в нее дверь, сползла вниз. А музыка под такт моей жизни играла:

Большие города,

Пустые поезда,

Ни берега, ни дна,

Все начинать сначала.

Холодная война

И время, как вода,

Он не сошел с ума,

Ты ничего не знала.

Полковнику никто

Не пишет.

Полковника никто

Не ждет.

На линии огня

Пустые города,

В которых никогда

Ты раньше не бывала.

И рвутся поезда

На тонкие слова,

Он не сошел с ума,

Ты ничего не знала.

Полковнику никто

Не пишет.

Полковника никто

Не ждет.

Полковнику никто

Не пишет.

Полковника никто

Не ждет.

Полковнику никто

Не пишет.

Полковника никто…

Алла, еще одно имя на надгробии моего сердца.

Закрыла глаза… Открыв, я уже не видела ничего из-за пелены слез, потоком вырывающихся наружу. У меня была истерика, я била посуду, кричала, выла, пытаясь заглушить боль потери. Нельзя было сдерживать все в себе.

Не помню точно, что еще делала и сколько это продолжалось, но услышала как у меня выбили дверь вошло несколько человек в белых халатах и, взяв меня на носилки, куда-то понесли.

* * *

Открыв глаза, я огляделась. Какая-то комната, а рядом с моей кроватью сидел, симпатичный голубоглазый блондин.

— Здравствуйте Анна, меня зовут Олег Байком, у меня к Вам предложение, — улыбнувшись, начал он разговор.

— Какое?

— Я представитель некой секретной службы хотел предложить вам работу.

— Мне? Вы уверены, что не ошиблись?

— Нет, Анна Гусарская, 1987 года рождения, родители умерли…

— Стоп! Почему именно меня?

— Обучалась в военной академии, не смогла окончить второй год обучения, так как была записана волонтером в помощь в войне на Кавказе, показатели по стрельбе — отличные, владеет боевыми искусствами, увлекается боксом, знает два языка — английский и немецкий, есть опыт работы в боевых действиях, умна, осторожна, смела. Вы нам подходите.

— Нет, простите, я решила, что моя военная карьера закончена.