Сквозь стену - [9]

— Помнишь Морин Поттер, Инна? Она была в шестом, когда мы в первый раз пошли в школу. Она вышла за какого-то богача. Она и ее мать приходили сегодня. Думаю, поделить дом — это ее идея. Она сразу сказала: «Вы же Мэриан Брэнд, да? Мисс Фишер говорила мне, что вы работаете здесь. Ну, и как вам здесь нравится?» Еще она спрашивала о тебе и вспоминала, какая ты была хорошенькая, и говорила, что неплохо было бы нам еще увидеться. Но не думаю, что у нее будет на это время — она приехала всего на несколько дней.

Ничего более увлекательного, чем эти истории, попросту не было. Конечно, если приезжал Сирил, все было по-другому. Иногда он возвращался с кучей денег, и на некоторое время жизнь становилась едва ли не слишком увлекательной. Он занимался с ней любовью в своей властной, уверенной манере, он вывозил ее в город перекусить, выпить чаю, пообедать. А потом или деньги заканчивались, или ему становилось скучно — Сирил всегда с ужасающей легкостью находил всевозможные поводы для скуки — и он вновь уезжал, бросив на прощание: «Ну, пока, увидимся». Хуже всего было, когда он однажды вернулся совсем без денег, а Мэриан именно тогда приняла твердое решение и стояла на своем до последнего: Сирил мог жить в доме и получать на обед то же самое, что и Мэриан с Инной, но не более того. Если ему нужны деньги на сигареты или на выпивку, или даже на проезд в транспорте, он должен пойти и заработать их. Сирилу оставалось лишь засунуть руки в карманы и демонстративно вышагивать по гостиной, рассказывая Инне, что именно он думает о низости поведения и грубой бессердечности Мэриан. Инна, конечно же, его понимала. Мужчине необходимы деньги на карманные расходы — он должен быть в состоянии купить пачку сигарет и угостить приятеля выпивкой. Но и Мэриан она тоже понимала, и временами даже проявляла непозволительную бестактность, говоря об этом вслух.

— Но, дорогой, у нее и в самом деле нет денег. Мы должны принять это как данность.

Ее слова не встретили никакого понимания. Сирил застыл на очередном шаге и язвительно расхохотался.

— Это она так тебе говорит! С нее станется! И ты на ее стороне! Тебя совершенно не волнует, какое унижение я терплю!

И тогда Инна готова уже разразиться слезами. Если сравнить одно с другим, то скука в те дни, когда Сирил где-то далеко, оказывается предпочтительнее, нежели изматывающее напряжение, когда он рядом.

Этим вечером Инна обо всем забыла и испытывала болезненное желание, чтобы он был рядом. Когда он в отъезде, она могла — и именно так и делала — наложить образ героя из последнего прочитанного романа на свои воспоминания о Сириле. Это очень помогало. Но сейчас, когда она так тревожилась из-за Мэриан, Инна думала о том, как было бы чудесно, если бы Сирил обнял ее и сказал, что глупо волноваться по пустякам. В книге, которую она дочитала за вечерним чаем, Пендред Котлстоун так умело и душевно унимал все женские страхи. Она сейчас испытывала желание оказаться рядом с кем-то, кто мог бы искренне посочувствовать, что Мэриан, обещавшей прийти к семи, все еще не было дома в половине десятого вечера.

Спустя полчаса стало весьма сомнительно, что даже Пендред, явившись собственной персоной, сможет приободрить ее. Опять пришла миссис Дин с новой порцией свеженьких историй. На этот раз все они были о пропавших людях, о которых никто больше никогда не слышал.

— Один джентльмен, забыла, как его звали, прогуливался со своей женой по Виктория-стрит. Вокруг было довольно много людей, не протолкнуться, и жена обогнала его на пару шагов, продолжая все это время о чем-то с ним разговаривать. Ну, в какой-то момент он не ответил ей, она обернулась, но его и след простыл, и с той поры ни слуху ни духу и никого, кто мог бы рассказать, что же произошло. Он просто исчез прямо там, на Виктория-стрит, в полдень. И ей, бедняжке, так никогда и не удалось выяснить, вдова она или нет.

— О, миссис Дин, прошу вас, не надо!

— Ну, моя дорогая, вам от этого не спрятаться, подобные вещи случаются, и не дело так убиваться и изводить себя. «Не позволяй неприятностям одержать над тобой верх», — так говаривал мой покойный супруг, и, я вам скажу, он был прав, хоть я с ним никогда не соглашалась. Уж лучше быть готовым к самому худшему, говорила я ему, и тогда, если все обойдется, никому не будет от того вреда.

Было почти пол-одиннадцатого вечера, когда у дверей остановилось такси, и из него вышла Мэриан. Ей пришлось одолжить денег, чтобы заплатить водителю, потому что ее сумочка по-прежнему покоилась где-то под обломками поезда. Она поблагодарила водителя, и он подал ей руку, чтобы помочь выйти и подняться по ступенькам, поскольку теперь все ее тело, с головы до ног, словно одеревенело, превратившись в сплошную боль. Ключи остались в потерянной сумочке, так что ей пришлось позвонить. Миссис Дин приоткрыла дверь, не сняв ее с цепочки, как это делают люди, вечно ждущие, что к ним ввалятся вооруженные грабители, и Инна сбежала вниз по лестнице и оттолкнула ее в сторону.

— О, Мэриан, где ты пропадала? Я думала, что-то случилось. О!..

Это «О!..» вырвалось у нее, как только дверь за Мэриан закрылась, и свет в передней убедительно продемонстрировал, что, вне всяких сомнений, что-то случилось. С лица Мэриан смыли грязь и кровь, но на лбу у нее красовался огромный синяк, поверх которого была наклеена узкая полоска пластыря. От ее шляпки почти ничего не осталось, так что привозить ее с собой, пожалуй, не стоило затраченных усилий. Правый рукав платья оторвался, а от юбки остались одни лохмотья.