Сквозь драконье стекло - [3]

– Вместе с союзниками я побывал в Пекине. Я представлял себе, что приближается, и хотел участвовать. Одним из первых я оказался в Запретном Городе. Как и все, я стремился к добыче. Это зрелище сводило с ума, Уорд! Солдаты с руками, полными драгоценностей, которые даже Морган не может позволить себе купить; солдаты с удивительными ожерельями на волосатых горлах, с карманами, набитыми драгоценными камнями; солдаты, рубашки которых набиты сокровищами – Сыны Неба собирали эти сокровища многие столетия. Мы были готами, грабящими имперский Рим. Войском Александра, набросившимся на украшенных драгоценностями куртизанок в царском Тире! Ворами в грандиозном древнем масштабе, который даже воровство превращает в нечто героическое.

– Мы достигли тронного зала. Оттуда влево вел узкий коридор, и я со своими людьми пошел по нему. Мы оказались в небольшой восьмиугольной комнате. В ней ничего не было, кроме необыкновенной скорчившейся статуэтки из гагата. Она стояла на полу спиной к нам. Один из моих людей наклонился, чтобы поднять ее. Поскользнулся. Статуэтка вылетела из его руки и ударилась в дверь. Часть стены наклонилась вперед. По… назовем это случайностью… мы узнали тайну восьмиугольной комнаты!

– Я посветил в отверстие. И увидел помещение в форме цилиндра. Круглый пол примерно десяти футов в диаметре. Стены покрыты типично китайскими росписями: странно выглядящие животные и предметы, которые я не могу описать. Вокруг всей комнаты на высоте примерно в семь футов шла картина, изображающая остров, плавающий в воздухе. Облака наплывали на его края, как замерзшее море, полное радуг. С острова поднималась гигантская пирамидообразная гора. Вокруг вершины семь лун, а над вершиной – лицо!

– Ни с чем не могу сравнить это лицо. Я не мог оторвать от него взгляда. Не китаец и вообще не принадлежит ни к какой известной мне расе. Лицо милостивое и злобное, жестокое и доброе, жалостливое и безжалостное, мрачное, как у Сатаны, и радостное, как у Аполлона. Глаза желтые, как лютики или солнечный камень на голове крылатого Змея, которому поклоняются с тайном храме Тюлуна. И мудрые, как Судьба.

– Здесь что-то есть, сэр, – сказал Мартин. Помните Мартина, моего первого помощника? Он указал на закутанный предмет в стороне. Я вошел и развернул укутывавшую предмет ткань. Это было драконье стекло!

– Как только я его увидел, я понял, что оно должно быть моим. И знал, что оно будет моим. Я хотел эту вещь, но и она тоже хотела быть у меня. Вначале мне показалось, что это что-то живое. Такое же живое, как вы и я. Ну, я его забрал. Добрался до яхты, и тут произошло первое странное происшествие.

– Помните Ву-Синга, моего слугу на лодке? Помните, как он говорил по-английски? Ужасно! Драконье стекло было у меня в каюте. Дверь я забыл закрыть. Услышал резкий вдох. Повернулся. Это был Ву-Синг. Ну, вы знаете, что Ву-Синга нельзя назвать интеллигентно выглядящим. Но тут что-то как будто прошло по его лицу, слегка изменив его. Глупое выражение исчезло, будто его стерли губкой. Он не поднял взгляда, но сказал – обратите внимание – на превосходном английском: «Хозяин подумал о стоимости своего приобретения?»

– Я молча смотрел на него.

– Может быть, – продолжал он, – хозяин никогда не слышал о знаменитом Хао-Цзане? Ну, он услышит.

– Уорд, я не мог ни шевельнуться, ни заговорить. Но теперь я знаю, что удерживало меня не просто изумление. Я слушал, а Ву-Синг гладкими фразами излагал ту самую легенду, которую я слышал в Тибете, только там героя звали Рак, а не Хао-Цзан. Но легенда была та же самая.

– И перед отправлением в далекий путь, – закончил он, – знаменитый Хао-Цзан сотворил великое чудо. Он назвал его Вратами. – Ву-Синг указал на драконье стекло. – Это чудо теперь у хозяина. Но посмеет ли тот, кто увидел Врата, войти в них? Не лучше ли оставить Врата – кончено, если он не решится в них войти?

– Он замолчал. Я тоже молчал. И мог думать только о том, откуда у этого парня вдруг превосходное знание английского? И тут Ву-Синг распрямился. На мгновение он посмотрел мне прямо в глаза. Глаза у него были желтые, как лютики, Уорд, и такие мудрые! Я вспомнил маленькое помещение за тронным залом – глаза Ву-Синга были глазами на том лице, которое нависало над горой с семью лунами!

Через мгновение лицо Ву-Синга приобрело прежнее глупое выражение. Глаза, которые он обратили ко мне, стали черными и тусклыми. Я вскочил со стула.

– Эй ты, желтый мошенник! – закричал я. – Зачем ты притворялся, что не знаешь английского?

Он смотрел на меня глуповато, как всегда. Прохныкал на своем ломаном английском, что не понимает; что до сих пор он не произнес ни слова. Я ничего не смог от него добиться, хотя напугал до полусмерти. Пришлось поверить. К тому же я видел его глаза. Ну, вначале я просто испытывал любопытство и желание как можно скорее доставить стекло домой.

– Я привез его домой. Установил здесь и устроил лампы, которые вы видели. У меня было смутное ощущение, что стекло ждет… чего-то. Не мог сказать, чего именно. Но знал, что ждет оно чего-то очень важного…

Он неожиданно обхватил голову руками и начал раскачиваться взад и вперед.