Скверное начало - [13]

У бодлеровских детей стимул носил несколько иной характер: они хотели не заработать кучу денег, а помешать Графу Олафу сотворить с ними что-то ужасное для того, чтобы заграбастать кучу денег. Но даже и при таком стимуле просмотреть все юридические книги судьи Штраус оказалось делом весьма, весьма и весьма нелегким.

– Боже милостивый, – вырвалось у судьи Штраус, когда позже она вошла в библиотеку и увидела, что они читают. Ведь впустив их, она сразу же ушла на задний двор и занялась цветами, оставив детей одних в своей великолепной библиотеке. – А я-то думала, вас интересует машиностроение, животные Северной Америки и зубы. Вы уверены, что вам хочется читать эти толстые книги? Даже я не люблю их читать, а ведь я занимаюсь судебными делами.

– Да, – солгала Вайолет, – я нахожу их очень интересными.

– Я тоже, – поддержал ее Клаус. – Мы с Вайолет подумываем о юридической карьере, нам эти книги кажутся захватывающими.

– Ну хорошо, – сказала судья Штраус, – но Солнышку-то вряд ли они так интересны. Может, она не против помочь мне в саду.

– Уипи! – крикнула Солнышко, что означало «Да, я предпочитаю возиться в саду, а не сидеть и смотреть, как мои старшие маются над скучными книжками!»

– Хорошо, только, пожалуйста, последите, чтобы она не наелась земли. – Клаус передал Солнышко судье.

– Конечно послежу, – пообещала судья Штраус. – Совершенно ни к чему, чтобы она заболела перед спектаклем.

Вайолет с Клаусом переглянулись.

– Вас так волнует предстоящий спектакль? – робко спросила Вайолет.

Лицо судьи Штраус просияло.

– О да. Мне всегда хотелось играть на сцене, еще с той поры, как я была совсем девочкой. И вот сейчас, благодаря Графу Олафу, я получила возможность исполнить свою мечту. А вас разве не волнует, что вы станете частичкой театра?

– Да, наверное, – ответила Вайолет.

– Ну разумеется. – И судья Штраус с сияющими глазами и с Солнышком на руках покинула библиотеку, а Клаус и Вайолет со вздохом поглядели друг на друга.

– Она помешана на театре, – проговорил Клаус, – она ни за что не поверит, будто Граф Олаф замышляет что-то дурное.

– Она в любом случае нам не поможет, – мрачно заметила Вайолет. – Она ведь судья, начнет вроде мистера По твердить про родительское право.

– Значит, обязательно надо найти юридическую причину, чтобы представление не состоялось,– решительно заявил Клаус. – Нашла ты что-нибудь в своей книге?

– Ничего полезного. – Вайолет взглянула на клочок бумаги, на котором делала заметки. – Пятьдесят лет назад одна женщина оставила огромную сумму денег своей ручной кунице, а трем сыновьям – ничего. Сыновья, чтобы деньги достались им, пытались доказать, что мать была не в своем уме.

– И чем кончилось дело? – поинтересовался Клаус.

– Кажется, куница сдохла, но я не вполне уверена. Надо посмотреть в словаре значение некоторых слов.

– Вряд ли это имеет отношение к нам, – заметил Клаус.

– А может, Граф Олаф хочет доказать, что это мы не в своем уме, и таким образом получить деньги? – высказала предположение Вайолет.

– Но зачем для доказательства этого надо заставлять нас играть в «Удивительной свадьбе»?

– Не знаю, – призналась Вайолет. – Я зашла в тупик. А ты что нашел?

– Примерно во времена твоей женщины с куницей, – Клаус перелистывал толстенную книгу, – группа актеров играла в постановке шекспировского «Макбета», и все актеры были без костюмов.

Вайолет покраснела:

– Ты хочешь сказать – они были голые? На сцене?

– Совсем недолго. – Клаус улыбнулся. – Явилась полиция и прекратила представление. Но это тоже нам мало может помочь. Просто интересно почитать.

Вайолет вздохнула:

– А может, Граф Олаф ничего такого не замышляет? Играть в его пьесе мне неохота, но, возможно, мы с тобой зря волнуемся? А вдруг Граф Олаф в самом деле пытается приучить нас к дому?

– Как ты можешь так говорить? – возмутился Клаус. – Ведь он ударил меня по лицу!

– Но каким образом он захватит наше состояние, если просто возьмет нас играть в спектакле? – сказала Вайолет. – У меня глаза уже устали читать книги, все равно толку никакого. Я иду помогать судье Штраус в саду.

Клаус смотрел вслед сестре, и им овладевало чувство безнадежности. До спектакля остались считанные дни, а он до сих пор не разгадал замыслов Графа Олаф а и тем более не придумал, как ему помешать.

До сих пор Клаус был убежден, что если будешь читать много книг, то сумеешь разрешить любую проблему. Сейчас он не так был в этом уверен.

– Эй, вы! – раздался голос у двери и разом вывел Клауса из задумчивости. – Меня послал за вами Граф Олаф. Вы должны немедленно вернуться домой.

Клаус повернул голову и увидел в дверях одного из членов олафовской труппы – того, что с крюками.

– Что ты тут в этой затхлой конуре делаешь? – произнес он скрипучим голосом и подошел к сидевшему на стуле Клаусу. Прищурив свои маленькие глазки, он прочел заглавие одной из книг: «Закон наследования и его истолкование».– Зачем ты ее читаешь? – спросил он резко.

– А вы как думаете – зачем? – огрызнулся Клаус.

– Сейчас я тебе скажу, что думаю. – Крюкастый положил один из крюков Клаусу на плечо. – Я думаю, тебя больше нельзя пускать сюда в библиотеку, во всяком случае до пятницы. Нам ни к чему, чтоб такой малявка, как ты, набрался ненужных идей. Говори, где твоя сестра и эта маленькая паршивка?