Скучные люди - [12]
Говоря о скучных людях из породы плаксивых, мы не ошибемся, кажется, если присоединим к ним мнимых больных, людей, наводящих нестерпимую скуку жалобами о своем животе, колотьях и нервическом расстройстве.
Мнимый больной тот же лгун, но только лгун с убеждением; лгун тем более несносный, что предмет его лжи уже сам по себе не имеет ничего занимательного. И наконец, какое вам дело до его убеждений? – вы их не разделяете; питаете даже в душе вашей твердую уверенность, что они ни на чем не основаны. Но жалобы мнимого больного занимают может быть последнюю роль в той скуке, которую он на вас наводит. Нет существа более пристрастного, более близорукого в отношении к самому себе, как мнимый больной; ничтожнейшему из них кажется непременно, что внимание целого мира должно быть устремлено на его печень и легкие; он возмущается, когда не падаете вы в кресло и не приходите в ужас, слушая рассказ о колотье в боку, или остаетесь равнодушны при известии, что он дурно спал вчерашнюю ночь. Вместе с тем, мнимый больной сам приходит в ужас и падает в кресло, когда делаете вы замечание о цвете его лица, прыщик на носу и тому подобное. Скучнее всего, что мнимый больной жалуется всегда почти на ту часть своего организма, которая более всего здорова.
Один жалуется на боль и слабость в ногах, говорит, что не может иначе прогуливаться, как в карете; а между тем, смотришь, он ежедневно делает десять верст бегая вокруг бильярда. У другого ежедневно являются припадки холеры; он вечно в какой-то тревоге, вечно рассказывает историю о том, что желудок его не варит вот уже скоро пять лет; а между тем, не видали вы еще человека, который так страшно пугал бы вас своим обжорством: за завтраком съедает он две котлетки, фунт сливочного масла и полную тарелку жареных грибов!
Верьте им после этого и не смейтесь над ними!
Между плаксами и меланхоликами остается еще большой пробел: мы ничего не сказали о мнительных канючках, попрошайках, постных рожах, и еще многих других; но всего не усмотришь, не перескажешь. Перейдем к чувствительным и сентиментальным.
Все чувствительные и сентиментальные, по большей части, добрейшие люди; они одарены прекраснейшим сердцем и мягкою, нежною душою; но чувствительность, точно так же как и мечтательность, хороша и безвредна, в смысле скуки, тогда только, когда не переходит за предел. "От прекрасного до комического, или, пожалуй, до несносного один шаг."
Скучных чувствительных людей можно разделить на два главные разряда: на счастливых и несчастливых; потом являются еще подразделения: липкие чувствительные люди и смиренные.
Липкими принято называть смертных обоего пола, которым свойственно внезапно полюбить встречного и поперечного и прилипать к нему сразу всем сердцем, всей душою и всеми своими чувствами. Название липких основано, впрочем, на том, я полагаю, что руки особ этого разбора сохраняют постоянно какое-то влажное, липкое свойство; по всем вероятностям, такое свойство дается природой нарочно с тою целью, чтобы отличить их от других людей. А, впрочем, не знаю; известно мне только то, что когда липкий счастлив, влажность рук его несравненно меньше чувствуется; это потому, может быть, что он реже тогда жмет вашу руку. Липкий любит предаваться мечтаниям, любит припоминать минуту, час и мельчайшие обстоятельства, при которых он с вами познакомился; любит звать вас к себе, сажает вас между женою и детьми (и всегда на самом лучшем и мягком месте), и дает вам почувствовать, что считает вас не иначе, как членом своего семейства. Вы говорите, что думаете ехать за границу или желали бы сделать кругосветное путешествие: "Да, возражает он; – я сам мечтаю об этом! К несчастью, обстоятельства не позволяют мне осуществить любезнейшей мечты моей; а то, как бы хорошо было! Мы поехали бы вместе! Вместе бродили бы всюду... вместе бы наслаждались!... вместе делили бы бури и опасности... Не правда ли, как это было бы приятно!..."
