Скрытые пружины - [82]

Вспомнилось, как Джозеф в минуту откровенности рассказал мне об одном случае, который врезался ему в память. Он тогда защищал женоубийцу, совершившего убийство из ревности. Оправдать его не удалось, слишком явными были улики, да и судья на процессе оказалась женщиной, бывший муж которой неоднократно угрожал ей. Когда обвиняемому вынесли приговор и дали последнее слово, он сказал только одно: «Там, где любовь, там нет места милосердию». Виновным в совершённом убийстве он себя не признал.

Сразу после нашего с Джозефом разговора моё время начинает течь по-другому. Целые часы иногда пробегают так стремительно, что я не могу понять: утро сейчас, или уже день? А минуты ведут себя совершенно по-хамски, некоторые из них растягиваются до немыслимых пределов, вмещая в себя сотни воображаемых событий.

Рана на шее всё никак не заживает, из-за этого я не могу спать на левом боку, как привыкла. Иногда во сне я забываю об этом ограничении, и тогда утром нахожу свои бинты и постельное бельё окровавленными. Головная боль и внезапно настигающая мучительная тошнота по-прежнему изнуряют меня, и мне приходится продолжать приём таблеток, от которых я чувствую себя вялой и заторможенной. Только ожидание делает моё существование осмысленным.

Маленький сейф из углеродистой стали, скрывающийся в кабинете, содержит в себе предмет, наполняющий мою правую руку успокоительным и одновременно тревожным весом. Этот предмет способен сделать весомыми и мои мысли, подарив им свинцовую основательность.

Все эти дни я питаюсь консервами, которые покупаю в магазинчике на Монтегю-стрит, принадлежащем неопрятному молодому парню с огромными туннелями в обеих ноздрях. В этом районе меня никто не знает, и я подолгу брожу между тесных стеллажей с проволочной корзиной в руках, выбирая свои нехитрые завтраки, обеды и ужины.

В первую неделю моего затворничества я разогревала содержимое жестяных банок и накрывала на стол как полагается – тарелки, салфетки, хлеб в корзинке. Но вскоре эти простые действия стали требовать столько усилий, что иногда я ложусь спать голодной, лишь бы не принуждать себя к сложной последовательности действий. Доставка готовой еды для меня тоже не вариант – мысль о том, чтобы разговаривать и остаться наедине, даже и на несколько минут, с каким-то посторонним человеком, приводит меня в ужас.

Точно так же я избегаю телефонных разговоров и посетителей, хотя это и нелегко. Адвокат Джозефа, по-видимому, очень добросовестный человек, он звонит мне несколько раз в день примерно в одно и то же время. Эти звонки доносятся как будто издалека, словно не имеют ко мне никакого отношения.

Почту я тоже просматриваю нерегулярно, и все письма от незнакомцев и от Джозефа удаляю не читая. Только одно сообщение привлекает моё внимание, его тема звучит и угрожающе, и интригующе: «Последнее предупреждение!» Сначала я сомневаюсь, открывать ли его (возможно, это какая-нибудь гадость от адвоката Джозефа), но потом всё-таки читаю письмо.

Оказывается, время аренды ячейки на складе, где хранятся старые вещи, истекло. Управляющий хранилищем собственноручно написал мне это гневное письмо с угрозой ликвидации моего имущества, если я в ближайшее время не заберу его.

Я совсем забыла про эти коробки. Там, должно быть, старые бабулины вещи и, наверное, вещи, оставшиеся от моих родителей. Сверив указанный номер телефона со списком пропущенных вызовов, я понимаю, что со склада мне звонили раз двадцать, не меньше.

Иногда раздаются звонки в парадную дверь, и тогда я резко вздрагиваю и почти перестаю дышать, подкрадываясь на цыпочках к тайному глазку, чтобы выяснить личность нежданного посетителя. Два или три раза я вижу немолодого импозантного мужчину с кожаным портфелем в руках, его недовольное лицо кажется мне знакомым. Немного подумав, я вспоминаю, кто это – один из известных адвокатов по бракоразводным делам, часто выступающий на местном телевидении.

Выходит, что слова Джозефа не были пустыми угрозами. Он серьёзно подготовился к разводу, заключив соглашение с самым зубастым юристом штата, который способен и старый башмак объявить совместным имуществом, после чего отсудить его вместе с компенсацией за ненадлежащий вид.

Один раз приезжает Сильвия Харрингтон, в руках она держит пакет со сладостями из модного магазина на Чёрч-стрит и пристально всматривается в окна первого этажа. Харрингтоны живут неподалёку от нас, мы часто ходили друг к другу на барбекю. Джулия, которую я уволила сразу же после разговора с Джозефом, прибирается и у Сильвии тоже.

К концу второй недели количество телефонных звонков увеличивается. Много новых незнакомых номеров. Несколько вызовов от Чейза, и даже одно сообщение.

Однажды, когда я просматриваю список пропущенных вызовов, телефон разражается бурной трелью, и я вижу, что это звонит Джозеф. Конечно же, разговаривать с ним сейчас я не собираюсь, для этого будет время, когда они с Викторией вернутся в Берлингтон. Хотя… Самолёты падают так часто. А в Атлантическом океане обитает четырнадцать видов акул, представляющих угрозу для человека. Опасность подстерегает всюду. Но я надеюсь, что они вернутся. Я терпеливо жду их возвращения, это ожидание заполняет всё моё время.