Скрытая война - [40]

* * *

— Все еще дуешься? — кидая косточки от винограда в тарелку, стоящую на другом конце стола, спросил я угрюмо глядящую в тарелку девушку.

— Нет. — мрачно буркнула она.

— Значит дуешься… — вздохнул я.

— И ничего я не дуюсь! — ударила она кулачком по столу, заставив вздрогнуть всю посуду, а затем зашипела, баюкая отбитую конечность. Я, свершив чудеса самоконтроля, подавил оба стремления — и кинуться к ней, дабы утешить, и просто… заржать. В первом случае я бы наткнулся на отповедь о том, что у нее, Айне, ничего не болит, а во втором… вчерашний скандальчик мог бы снова начаться. И тогда она бы снова прокусила мне губу. Злюка. А я ведь думал, что поцелуй — лучший способ заткнуть девушку! Ага, счас! Как выяснилось, девушка вполне может воспротивиться этому. Причем — довольно болезненно.

Украдкой потрогав пострадавшую от укуса губу, я только вздохнул, с сожалением глядя на богатый стол, обильно уставленный блюдами. Со специями. Острыми специями. Собственно, из‑за них моей единственной едой и является виноград — маленький, так что его можно запихать в рот, не потревожив губу, и не острый, от него ранку только немного щиплет.

— Почему не ешь? — окончательно размазав по тарелке нечто, еще совсем недавно бывшее едой, и теперь превратившееся в трудноопознаваемую однородную массу, вдруг спросила Айне.

— Еще спрашиваешь! — фыркнул я, показывая на свое лицо, а после непонятной гримаски в исполнении кровожадной мелочи, оттопырил губу.

— Это что? — удостоился я удивленного вопроса, и от возмущения чуть со стула не упал.

— Это то, из‑за чего я тебя больше целовать не буду. — ответил я, благоразумно и расчетливо оставив продолжение лишь в мыслях — "и меньше целовать тоже не буду".

— Так я же… не сильно… — продолжила тупить девушка. Или не тупить, а…

— Это для вас, Истинных, может и не сильно, но я то человек! И регенерация у меня вполне человеческая. — отметил я, глядя как вытягивается у девушки лицо, когда столь простая мысль наконец дошла до нее.

— Больно? — спросила она. Подавив желание соврать, я ответил правду:

— Да.

— Так чего не заживишь? Ты же боевик, должен знать простые целительские плетения! — с легким оттенком превосходства молвила она. Прижав на пару мгновений руку к лицу, я все же нашел в себе силы объяснить:

— Ай, солнышко. Ты не забыла о том, что я маг Смерти? Смерть и Жизнь — это антагонисты. Вдобавок, я обладатель шестого ранга, из‑за этого в моей ауре столько некроэнергии, что большинство плетений стихии Жизни на меня либо вовсе не подействуют, либо подействуют, но слабо. Не думаю, что мне всего резерва хватит для того чтобы залечить простую царапинку.

— Не подумала. — чуть посидев, и пытаясь взглядом проломить тарелку, призналась девушка.

— Ничего, ты с утра всегда немного тупишь. — отмахнулся я. И тут же наткнулся на облегченную версию вчерашнего взгляда в стиле "убейся об стену". Облегченная, это значит, что вместо "убейся об стену", значится что‑то вроде — "дотронься мизинчиком до стула. Со всего маху".

— Да, у меня нет чувства такта. У меня всегда его нет, когда я голоден, не выспался, нахожусь в стране, король которой желает сделать из моей шкуры коврик, и вдобавок ко всему у меня болит прокушенная кое‑кем губа! — высказался я, и тут же… почувствовал себя последней скотиной после тихого:

— Извини…

— Да ничего, Ай. В конце концов, все равно бы пришлось знакомиться с твоим отцом. А остальное… мелочи жизни. Чтоб не расслаблялся. — попытался улыбнуться я, но некрова прокушенная губа превратила мою прекрасную улыбку во что‑то… не очень хорошее, но наверняка крайне жалостливое, ибо Айне встала со стула, подошла ближе, и сев ко мне на колени, обняла меня за шею, уткнувшись носом куда‑то в район подмышки. Признаться, я несколько напрягся, но вспомнив что вчера мылся — успокоился.

— Вот такая уж у меня семья. Прости. — глухо сказала девушка, не разжимая объятий. Впрочем, даже если бы и разжала, никуда бы не делась — обнимал я ее крепко!

— Бывает. Но это ничего, если переживем эту пару недель, пока гостить будем у твоих родителей, все прочее нам покажется легким‑легким. — улыбнулся я. И, улыбаясь, предложил:

— А как очередной отпуск заработаю, ну или как со скрытами разберемся, поедем… поедем к сестре, в Арней‑менор. Буду тебя с Исарой знакомить.

— Давай. — кивнула Айне, глядя мне в глаза. Но потом, переведя взгляд ниже, испуганно вздохнула:

— У тебя… кровь.

Потрогав губу, и увидев на пальцах кровь, я только вздохнул. Думая о светлом будущем, где только я и Айне, и никаких злобных отцов королей, я не могу не улыбаться. И вот она — расплата.

— Это ничего. Мне не бо… — глубокий нежный поцелуй выбил из моей головы все мысли, оставив только осторожные касания ее нежных и мягких губ, и легкие движения языка, слизывающего мою кровь. К некрам. Думать буду потом. А сейчас — я хочу чувствовать ее губы, ощущать ее хрупкое тело, и знать — я нужен ей. Я не один.

Глава 11

Шагая по улицам города, довольно просторным, и малолюдным, я больше смотрел на своего спутника, нежели на разумных вокруг. Он интересовал меня больше, чем местные достопримечальности. И на это у меня была своя причина, никак не связанная с моей ориентацией!