Скованные одной цепью, или Я тебе не жена! - [23]

Асгер, не иначе как тоже по какому-то волшебству, очутился впереди меня, прикрывая могучим плечом. Однако девушка еще раз поклонилась, пожелала приятного аппетита и вышла из комнаты, прикрыв за собой дверь.

Кажется, мы оба с напарником выдохнули. Драка — это не то, о чем мечтаешь с утра пораньше.

— Смотри, — Асгер подошел к подносу и передвинул кувшин. Под ним лежала свернутая записка. — Почерк Танцора. Хочет, чтобы мы к полудню были в том же месте, где я с ним встречался в прошлый раз.

Я выглянула в окно, определяя по солнцу время. К сожалению, даже если кто-то мог позволить себе такую роскошь, механические часы в этом мире были все еще слишком велики, чтобы носить их в карманах. Первые месяцы отсутствие точности во времени меня угнетало, но за два года без альтернатив я к этому притерпелась.

— Далеко оно?

— Отсюда — около получаса.

— Плохо. Мы не успеем в особняк.

Асгер начал спокойно обуваться.

— Ну, большого выбора у нас нет. Если плюнем на приглашение Танцора, к которому сами же и напросились, в следующий раз нам не ответят. А он может знать не только о браслетах, но и о том, что в сосуде.

— Ас, — тихо сказала я. — Ты понимаешь, что мы в таком случае начинаем играть против Дайша? Он не обрадуется, если мы без его согласия растреплем кому-нибудь о сосуде и других предметах, которые он ищет.

— Снова переживаешь за него? — напарник сузил глаза, разглядывая меня. — Будешь хранить верность человеку, по вине которого, скорее всего, заполучила смертельное проклятие?

— Беспокоюсь за свое здоровье, если ты понимаешь, о чем я.

Он поднялся и подал мне руку.

— Именно поэтому я и собираюсь к Танцору. Дайш скорее убьет нас, чем вылечит. Если бы он заботился о наших жизнях, предупредил бы о проклятии заранее. Пусть меня лесные мары надвое разорвут, если он не знал о том, что случилось с Аруаном и его женой. Вдобавок нас все равно ничего хорошего не ждет, если Дайш поймет, что мы скрыли от него браслеты. Ну а с Танцором они не враги, наоборот, Танцор что-то доставлял для Дайша какое-то время назад. Поэтому даже если нас увидят вместе, ничего страшного в этом не будет.

— Ты так уверен, что твой друг нам поможет? — не сдавалась я. — Контрабандисты — люди без представлений о чести.

— До этого он всегда шел мне навстречу. Ну а если окажется, что я не прав и что мы заражены какой-то дрянью из-за браслетов, даю тебе разрешение убить меня прямо на месте и без зазрений совести. Согласна?

Не ответив, я схватилась за галантно предложенную им ладонь, чтобы подняться, и направилась к выходу.

— Идем. Если опаздывать нельзя, мы должны поспешить.

— Лия.

От низкого, глубокого голоса и тона, каким это было сказано, вдруг что-то перевернулось внутри.

Асгер медленно приблизился, развернул меня к себе и приподнял мой подбородок, вынуждая смотреть в карие, медового оттенка глаза напарника.

— Ты мне не доверяешь, и я понимаю почему. Но мне точно так же не хочется умирать молодым и хочется вернуться домой, к родному клану. Я вытащу нас из этого дерьма. Клянусь.

— Это долговечная клятва или короткая? — усмехнулась я, вспомнив его недавнюю характеристику эльфийских обещаний.

Он рассмеялся.

— Поразительно: с тобой гораздо интереснее, когда ты плюешься ядом. И можешь быть уверена: эта клятва проживет уж точно не меньше, чем заклятие на браслетах.

На веки вечные, значит. Я бросила взгляд на серебряную «ленту» на запястье.

Лишь бы эта вечность не настала слишком быстро.

Глава 8. Танцор

Чем ближе к морю, тем отчетливее в воздухе становился запах свежести и соли. И тем сильнее шум.

Мараис жил портом. Отсюда в город приходило все, чем он выделялся среди других ровирских городов: заморские яства, диковинки, редкие ткани, алавирский мрамор и прочие товары, которые можно было продать втридорога богатым людям и тем, кто стремился им подражать.

Поскольку времени с изгнания иномирных захватчиков проходило все больше, то увеличивалось и число тех, кто поправлял свое благосостояние. А это значило, что корабли причаливали к берегу ночью и днем, поэтому не было такого часа, когда бы возле доков устанавливалась тишина.

Я прислушивалась к пронзительным крикам чаек, дерущихся за выброшенную на берег добычу, и привычно вдыхала слабую горечь моря. Без гама рабочих в доках и спускающихся на сушу матросов уже сложно было представить свой день, как раньше — привыкнуть к тому, что за окнами не гудят несущиеся по трассе автомобили. Более того, я научилась слышать оттенки в этом непрестанном гуле, по которым можно было определить, какое настроение царит возле доков.

Сегодня это была настороженность. Простые рабочие старались не шуметь и поглядывали в одну и ту же сторону — на несколько заброшенных деревянных складов, стоящих в стороне от остальных. Хотя в последнее время в порту наблюдался дефицит свободного пространства, их так и не заняли.

Раздумывая об этом, я смутно припоминала историю о том, что здесь еще до моего появления проходили эпические разборки местных банд. Репутация победившего в схватке главаря была так велика, что принадлежавшие ему здания не трогали, пусть сам он давно сгинул.

Хотя сгинул ли? Как же его звали? Я старательно учила ровирский язык и обычаи народов, с которыми приходилось иметь дело в Мараисе, но запомнить все чужеземные имена было просто невозможно.