Скованные одной цепью - [50]

— Слышал бы ты, как я после этого орал на министра, — хмыкнул Перси. — Ничего, скоро у нас будут выборы… Но я молчу — об этом. С победой тебя! Это было великолепно!

— Да, Джинни нам всё написала, — кивнул мистер Уизли. — Она хоть справляется?

— Ещё как! Пять голов забила, как и Кэтти с Аланом, но те дольше играют, так что Джинни просто молодец.

— Великолепно! — Перси хлопнул в ладоши. Гарри посмотрел на него и нахмурился: было больше похоже на то, что именно теперь бывший гриффиндорский староста пребывает по заклятьем. Хотя, нет, на третьем курсе Перси вообще прыгал и плясал после победы своей команды.

Они ещё поболтали, мистер Уизли выразил надежду, что Гарри выстоит против Малфой, учитывая, что у профессора Тофти опыт куда больше, нежели у Курта Штаера, знаменитого немецкого защитника. Перси по этому поводу ещё позлорадствовал, что миссис Малфой пришлось договариваться с иностранцами, после того, как все английские волшебники-правоведы отказались браться за её дело.

— Не беспокойся, — шепнул Гарри профессор Тофти, когда они занимали свои места. — Твоё дело практически уже выиграно: я нашёл таких помощников, что… Даже старина Курт ничего не сможет поделать… Что с тобой?

— Ничего, — хмуро ответил юноша, ему всё не давала покоя мысль о том, что он только что прозевал нечто чрезвычайно важное, но вот что именно? И о том, что ему сказал Перси, он не забыл — но зачем Пьенсы и Вэнсы скрываются ото всех? Почему они не хотят, чтобы кто бы то ни было знал их настоящие имена? Кто был зачинщиком, кому это первому пришло в голову и кто в курсе этого? Знают ли об этом Тереза, Натали и его друзья? Может, здесь ведётся какая-то очень тонкая игра, частью которой являются Алан и Маркус? Может, Рон прав и напрасно они поругались? И что такое он здесь проглядел?

Наконец-то стали подходить члены комиссии. Свои места заняли Дамблдор и Перси Уизли, с краю примостилась Амбридж, ещё больше обрюзгшая, став ещё ниже ростом, она злобно сверлила Гарри глазами, в которых отражалась самая откровенная ненависть, но Поттера сложновато было запугать, тем более взглядами. Последними пришли Нарцисса и её защитник — важный седеющий господин с холодными серыми глазами и плотно сжатыми губами. На миг Малфой окинула противников полным презрения взглядом и отвернулась, пряча торжествующую улыбку. Герр Штаер молча поклонился коллеге, кивнул Гарри и сел рядом со своей клиенткой.

— Это будет первый процесс, который Курт проиграет, — шепнул Гарри профессор, поглядывая в сторону двери.

— Вы уверены?

— Миссис Малфой не имеет никаких законных оснований претендовать на наследство Блеков, это… Но об этом ты узнаешь позже. Единственное, ты должен быть готов к тому, что это имущество присудят вообще третьему лицу, но это тоже не обязательно, хотя случиться может.

— Если это будет Тонкс, я возражать не стану…

— Слушается дело: Нарцисса Глория Малфой, урождённая Блек, против Гарри Джеймса Поттера, — объявил председатель. — Присутствуют… Миссис Малфой, изложите суду в нескольких словах суть ваших претензий.

— Поттер присвоил себе имущество, испокон веков принадлежавшее моему роду, то есть, роду Блеков, — заявила она. — Согласно закону, единственной наследницей Блеков являюсь я, поскольку одна моя сестра умерла незамужней, другая лишена всех прав. После смерти обоих сыновей моего дяди, лорда Ориона Амадеуса Блэков — Сириуса Ориона и Регулуса Альтаира — им наследую я.

— Благодарю вас, миссис Малфой… Мистер Поттер, на каких основаниях претендуете вы на имущество Блеков?

— Упомянутый выше Сириус Блек, — сказал Гарри, — был моим крёстным отцом, то есть, довольно близким человеком. И он счёл возможным при составлении завещания отписать всё своё имущество мне — сыну его лучшего друга и своему крестнику. Завещание было представлено на рассмотрение комиссии.

— Прошу слова, — со своего места поднялся герр Штаер, — но моя клиентка утверждает, что Сириус Орион Блек в свою очередь, не имел никаких прав на данное имущество, ни владеть им, ни распоряжаться. Около пятнадцати лет тому назад он осужден за убийство — чрезвычайно тяжкое преступление, согласитесь.

— Он был полностью оправдан посмертно, — отозвался Тофти.

— Но не прижизненно, — возразил немец, к слову, блестяще, почти без акцента, говоривший по-английски. — Он до последнего был преступником, человеком без прав.

— Но Сириус Блек был осуждён БЕЗ лишения имущества, — продолжил его коллега и противник. — Даже после своего знаменитого побега Сириус не был лишён прав, в том числе и имущественных.

— Но Сириус Блек не был также полноценным представителем рода, — Штаер поднял бумаги. — Известно, что он был убран с генеалогического древа и вычеркнут из завещания.

— Вот именно — завещание! — Тофти в свою очередь торжествующе поднял свою папку. — Знакомы ли вы, миссис Малфой и герр Штаер, с окончательным вариантом завещания родителей покойного Сириуса Ориона Блека?

— Разумеется, я знакома с завещанием тёти Вальбурги Агаты Блэк, урождённой Нотт, — фыркнула Нарцисса. — Дядя Орион Амадеус умер первым и всё своё имущество завещал жене, а та завещала его тому достойному представителю рода Блеков, кто на тот момент будет жив. В первую очередь это казалось мужской стороны, но Сириус не был достойным, а Регулус умер холостым.