Скорпионы - [3]
— У Косого, значит. — Смирнов встал. — Ты, Ященков, подумай в камере, а мы на Оленьи поедем. В твоих интересах заговорить всерьез.
…На лодочной базе служил сторожем старый греховодник Косой. Жил здесь же, в комнате при базе.
Ларионов остался у калитки, Казарян перекрыл тропку к замерзшему еще пруду, а Смирнов отправился в гости. Постоял немного на крыльце, осторожно постучал в хлипкую дверь.
— Кто там? — спросил нарочито старческий голос.
— Свои, Федор Матвеевич, свои, — негромко сказал Александр и вежливо пояснил: — Смирнов из МУРа.
Федор Матвеевич тотчас открыл дверь.
— Здравствуйте, Александр Иванович, — приветствовал он Смирнова, улыбаясь умильно.
— Сеня Пограничник у тебя?
— Раз вы за ним пришли, значит, у меня.
— Что ж не шумит?
— Бухой в усмерть.
— Ствол у него имеется?
— Не, при мессере.
— Тогда веди.
Косой услужливо распахнул дверь пошире. Александр вытянул пистолет из подмышки, сунул за пояс, вошел в комнату и включил свет.
Сеня Пограничник спал одетым, уткнувшись мордой в подушку. Сопел, пускал нечистую слюну. Смирнов вынул нож из-под подушки, тряхнул Сеню за плечо. Сеня замычал страдальчески, не желая ничего менять в собственной прекрасной жизни, но тут же был поднят за шиворот и откинут к стенке. Тогда и открыл бессмысленные глаза. Александр громко распорядился:
— Федор Матвеич, ребят моих позови. Они поблизости.
Сеня прижался к стенке и норовил заснуть. С крыльца донесся насмешливый старческий тенорок:
— Оперсосы, вас пахан кличет!
Александр похлопал Сеню по щекам, растер уши — будил.
— Не надо, — попросил Сеня.
— А что надо? — от дверей поинтересовался Казарян.
— Ты кто? — вдруг почти трезво осведомился Пограничник.
— Я — оперуполномоченный Московского уголовного розыска Роман Казарян. Пойдешь со мной?
— А куда?
— В камеру.
Силы для того, чтобы сообразить, что с ним происходит, иссякли, и Сеня опять приспособился заснуть.
— Кончай балаган, Рома. Пригони машину, а мы с Сережей под белы рученьки выведем.
Пока вели, Сеня, раскачиваясь между Смирновым и Ларионовым, пытался петь «В Кейптаунском порту», а в машине мигом уснул с храпом и стонами.
— Господи, такое стопорит! — удивился Ларионов.
— Это-то и страшно, Сережа, — сказал Роман серьезно. — Сколько таких дураков, несмышленых сявок, которые решили, что они — отпетые урканы.
— Рома, ты складское дело полистал? — перебил Смирнов.
— Эге. Там довольно странная компания. Много их и все разные. Я списочек готовлю.
— Следователь для закрытия концы рубил?
— На первый взгляд все гладко.
— А на второй?
— Читать надо, Саня, а не листать. А я листал.
По Каретному Смирнов добрел до Садового и по Садовому доплелся до площади Маяковского. Казалось, поздно уже. Так нет — гуляли, вовсю гуляли по улицам москвичи. Да и куда деваться — в коммуналках набитых только спать можно, да и то с грехом пополам.
Широкой грудью хватил холодного воздуха. Пахло талой водой, весной. Вот она, расслабка. У Художественного ремесленного училища он свернул на Красноармейскую и направился домой. Мало-Коптевский, стоящие покоем дома — два-«а», два-«б», два-«в».
К двери кнопкой пришпилена записка: «Саша, я у Лешки Бэза. Жду до половины двенадцатого». Александр глянул на часы: без десяти одиннадцать.
У Гольдиных забивали «козла». За непокрытым столом сидели Алик, школьные дружки Виллен Приоров и Лешка Бэз, отец Лешки, глава семейства Яша Гольдин. Со страшной силой колотили они по некрашеной столешнице костяшками домино.
Неунывающее это было семейство, жившее в двух комнатах барака-развалюхи. Яша заведовал ларьком утильсырья на Инвалидном рынке. Лет двадцать уже заведовал. Правда, с перерывом: отлучался на три года на войну. Был там при лошадях, ездовым, возил, что прикажут. Дали ему за это две медали «За боевые заслуги». Постоянную работу Яша очень любил за ясность и покой: сами клиенты товар принесут, сами свешают, деньги получат и уйдут. Правда, последние пять лет сильно беспокоила макулатура. После каждого постановления по идеологическим вопросам библиотеки — районная, учрежденческие, школьные — заваливали палатку вредными книгами. Туго бы пришлось Яше, пришлось бы самому вешать, интеллигентные библиотекарши наотрез отказывались, но в добровольные помощники напросился Алик — собирал для себя домашнюю библиотеку.
Особенно урожайной была кампания по борьбе с космополитизмом. Киплинг, Хаксли, Олдингтон, Дос-Пассос, Хемингуэй, до безобразия плодовитый Эптон Синклер, Андре Жид — это только часть богатства, которым владел теперь Алик. На книжных развалах даже собрание сочинений Уоллеса рижского издания тридцатых годов, на радость Саньке Смирнову, любившему легкое чтиво после тяжелой работы, раскопал. Весьма благодарен был Алику Яша за то, что тот дал ему возможность не отвлекаться от любимого занятия: сидеть и подремывать в ожидании самообслуживающихся клиентов.
Яша дремал и царствовал, а Роза работала, как лошадь, и кормила многочисленное семейство. Считала чеки для продавцов из соседних магазинов, отмывала и сдавала неотмываемые бутылки, дежурила при чужих ребятах. Хотя и своих деток было немало — Лешка, Мишка, Элеонора и приехавшая из Херсона племянница Соня. Роза подметала также окрестности — была дворником при домоуправлении.
Оперуполномоченный уголовного розыска Сергей Никольский и его товарищи по 108-му отделению милиции хорошо известны сотням тысяч зрителей благодаря сериалу «На углу, у Патриарших...», с успехом идущему на телеэкранах. Ныне 108-е отделение милиции, расположенное рядом с Патриаршими прудами, — такой же символ, как 87-й полицейский участок, воспетый в полицейских романах Эда Макбейна.Оперативники 108-го, сыскари МУРа, генералы Главка, высокопоставленные чиновники, известные политики, подпольные антиквары, мелкие мошенники, матерые убийцы, хищные красавицы, богатые бизнесмены..
В романе признанного мастера остросюжетной прозы Анатолия Яковлевича Степанова (1931–2012), как всегда, налицо вся причудливая камарилья нашего современного общества: олигархи-банкиры, журналисты, киллеры, рецидивисты, поп-звезды, гомосексуалисты. На этот раз известная по популярному телесериалу «МУР есть МУР» компания — частный сыщик Георгий Сырцов, его наставник полковник Александр Иванович Смирнов и их верные давние друзья — вновь сплачивается, чтобы раскрыть очередное запутанное дело. Речь идет о громадном наследстве, политических и криминальных разборках, новой партии, которой в будущем России будет принадлежать ведущая роль.
В сборник вошли повести «Чума на ваши домы», «Уснувший пассажир», «В последнюю очередь» и романы «Заботы пятьдесят третьего», «Деревянный самовар».
Идет кровавая и страшная игра — охота на человека. Объявленный во всероссийский розыск Георгий Сырцов вынужден скрываться не только от своих недавних коллег — сотрудников МУРа, но и от боевиков таинственной и могущественной преступной организации, стремящейся к безграничной власти. Чтобы выжить, от него требуется не только умение метко стрелять в темноте или «отрубать» слежку, но и изощренная работа интеллекта, позволяющая просчитывать ходы безжалостного врага и наносить разящие упреждающие удары.
В книгу войдут повести — "В последнюю очередь", "Заботы пятьдесят третьего года", "Привал странников". Герой всех повестей — бывший фронтовой офицер, сотрудник московской милиции Александр Смирнов — принимает твердое решение продолжать борьбу в мирном городе, утверждать идеалы добра и справедливости.
Взявшись частным образом за поиски пропавшей студентки Ксении Логуновой, дочери председателя правления «Домус-банка», недавний муровец «сыщик» Георгий Сырцов оказывается втянутым в круговерть отчасти ожидаемых, а по большей части непредвиденных событий. Рэкет, умелый шантаж, супружеские измены, заказные убийства — такова атмосфера, в которую погружаются Сырцов и его коллеги. Многократно рискуя жизнью, главному герою, его другу и учителю полковнику в отставке Смирнову и их друзьям, бывшим муровцам, удается в конце концов выйти на организованную банду киллеров и распутать преступные связи, уходящие корнями в доперестроечную жизнь страны.
Будущее Джимми Кьюсака, талантливого молодого финансиста и основателя преуспевающего хедж-фонда «Кьюсак Кэпитал», рисовалось безоблачным. Однако грянул финансовый кризис 2008 года, и его дело потерпело крах. Дошло до того, что Джимми нечем стало выплачивать ипотеку за свою нью-йоркскую квартиру. Чтобы вылезти из долговой ямы и обеспечить более-менее приличную жизнь своей семье, Кьюсак пошел на работу в хедж-фонд «ЛиУэлл Кэпитал». Поговаривали, что благодаря финансовому гению его управляющего клиенты фонда «никогда не теряют свои деньги».
Очнувшись на полу в луже крови, Роузи Руссо из Бронкса никак не могла вспомнить — как она оказалась на полу номера мотеля в Нью-Джерси в обнимку с мертвецом?
Действие романа происходит в нулевых или конце девяностых годов. В книге рассказывается о расследовании убийства известного московского ювелира и его жены. В связи с вступлением наследника в права наследства активизируются люди, считающие себя обделенными. Совершено еще два убийства. В центре всех событий каким-то образом оказывается соседка покойных – молодой врач Наталья Голицына. Расследование всех убийств – дело чести майора Пронина, который считает Наталью не причастной к преступлению. Параллельно в романе прослеживается несколько линий – быт отделения реанимации, ювелирное дело, воспоминания о прошедших годах и, конечно, любовь.
Егор Кремнев — специальный агент российской разведки. Во время секретного боевого задания в Аргентине, которое обещало быть простым и безопасным, он потерял всех своих товарищей.Но в его руках оказался секретарь беглого олигарха Соркина — Михаил Шеринг. У Шеринга есть секретные бумаги, за которыми охотится не только российская разведка, но и могущественный преступный синдикат Запада. Теперь Кремневу предстоит сложная задача — доставить Шеринга в Россию. Он намерен сделать это в одиночку, не прибегая к помощи коллег.
Опорск вырос на берегу полноводной реки, по синему руслу которой во время оно ходили купеческие ладьи с восточным товаром к западным и северным торжищам и возвращались опять на Восток. Историки утверждали, что название городу дала древняя порубежная застава, небольшая крепость, именованная Опорой. В злую годину она первой встречала вражьи рати со стороны степи. Во дни же затишья принимала застава за дубовые стены торговых гостей с их товарами, дабы могли спокойно передохнуть они на своих долгих и опасных путях.
Из экспозиции крымского художественного музея выкрадены шесть полотен немецкого художника Кингсховера-Гютлайна. Но самый продвинутый сыщик не догадается, кто заказчик и с какой целью совершено похищение. Грабители прошли мимо золотого фонда музея — бесценной иконы «Рождество Христово» работы учеников Рублёва и других, не менее ценных картин и взяли полотна малоизвестного автора, попавшие в музей после войны. Читателя ждёт захватывающий сюжет с тщательно выписанными нюансами людских отношений и судеб героев трёх поколений.