Скользящие души, или Сказки Шварцвальда - [13]

Так случается в бульварных романах. Королева не достойна грязи».

Ирина не мигая, борясь с подступающими слезами, смотрела на дверь и ждала.

Маша открыла лишь на третий продолжительный звонок.

Опущенные в пол глаза, дрожащие руки, придерживающие на груди махровый халатик, лихорадочный румянец на лице Марии явились неопровержимым доказательством «глупой» правды.

Стоило Ирине взглянуть на теперь уже бывшую подругу, услышать за дверью в спальню шелест спешно одеваемых вещей и уловить аромат знакомого одеколона, как привычный мир рухнул и с дьявольским хохотом покатился в преисподнюю.

Ирина развернулась на шпильках и направилась к лестнице. В полной тишине, слыша лишь оглушительное, отдающее эхом до верхнего этажа цоканье собственных каблуков, она вышла на улицу.

Предательница не осмелилась молить о прощении.

Не успев дойти до дома, Ира набрала записанный впопыхах номер.

Через три гудка ее тезка сняла трубку.

— Здравствуйте, я еще не успела соскучиться. Что-то случилось?

— Да, — обманутая жена не узнавала свой голос, — я приняла решение…

Ира интуитивно почувствовала напряжение на другом конце.

— Может быть, вы позвоните мне завтра? Поспешить, как известно, — людей насмешить…

— Нет, решение я не поменяю. Я заказчик — вы исполнитель, не так ли? Так вот: вариант номер два.

На том конце линии Ирине почудился вздох облегчения. Или ей показалось?

— Заказ принят. Можете через пару-тройку часов подъехать.

Запоминайте, что необходимо захватить…

Скользящие души. Finita la comedia

[9]

Маша стояла в коридоре, вжавшись костлявыми лопатками в стену, боясь отступить от нее на шаг. Отойди она в сторону, весь мир рухнул бы в тартарары, завертелся в адском круговороте. Центр Вселенной, точка опоры, спасающая настоящее от неминуемой катастрофы, находилась сейчас у нее за спиной, на уровне плеч. Она подпирала стену коридора, не позволяя реальности раскачиваться, спасая свою действительность от нарастающей амплитуды гигантского маятника.

Маша в странном отупении наблюдала, как Денис молча оделся и, не поднимая глаз, небрежно кинул в ее сторону вопрос-утверждение:

— Она меня не видела? Значит, меня здесь не было. Запомни! Меня здесь НЕ БЫЛО никогда.

Через секунду его действительно не стало. Запоздалый флер аромата мелькнул в воздухе и растаял, пустившись вдогонку за хозяином.

Оцепенев, Маша смотрела в щелку полуоткрытой двери, ведущей на лестничную площадку. В проход, тайную лазейку в мир, ставший теперь чуждым, недостижимым.

Коленки, о которых она и думать забыла, сломались, словно хрупкие тростинки. Тело тихонько сползло на пол.

— Умоляю, дайте мне поплакать, — последняя разумная просьба мелькнула в ее голове, перед тем как равновесие нарушилось. Маятник увеличивал амплитуду. Действительность затрещала по швам и, подобно сверхновой, взорвалась в ее голове, разлетелась на куски, унося в пустоту остатки сознания.

— Или лучше умереть…

— Ха, дурашка!!! Три-ноль!! Нокаут!

— Щеголь, не злорадствуй!

Скользящие души. Veneficia Vulgaris — колдовство обыкновенное

Ирина удивлялась: откуда-то возникла уверенность, что она не будет плакать. Да, совершенно точно, она не будет плакать. Ей совсем не обидно, ей на самом деле легко. Легко от осознания правды, от исчезновения мучивших долгое время подозрений, сомнений, недомолвок. Наконец-то все закончилось. Жить с правдой, оказывается, намного легче, намного разумнее.

Она уже почти выходила из дома, собрав вещи, принадлежащие Денису. Его затасканную до дыр футболку, расческу, визитку. На всякий случай прихватила оставшийся со свадьбы, завалившийся за стопку постельного белья кружевной цветок, украшавший ее собственную прическу. И, пожалуй, единственный логичный предмет из названного списка — их совместную фотографию, сделанную во время медового месяца, проведенного в роскошном отеле на Мальдивах.

Тихо щелкнула дверь, и в коридоре послышался мягкий голос, заставивший вздрогнуть всем телом.

— Привет, малыш, ты уже дома?

Ирина сжалась, сдерживая волну холодного омерзения, накрывшую ее с головой.

— Почему не набрала мне? А то я с Джоном в зале языками сцепился, он пока про всех телочек не расскажет — не успокоится.

Ирина резко повернулась к Денису и заставила себя взглянуть на него. Боже!

Он смотрел на нее не мигая и улыбался. Казалось, он искренне радуется встрече.

На одно короткое мгновение в голову закралось сомнение: «Что если я ошибаюсь? Я его не видела, почему тогда решила, что у Маши был он?» Но стоило ей вспомнить потухшие глаза подруги и витающий в коридоре аромат туалетной воды «Гуччи Спорт», подаренной на день рождения, как сомнения развеялись.

Да «Гуччи» здесь и ни при чем! Просто дурочка не могла врать, ее пунцовые щеки, ее молчание выдали предателей с головой.

Денис подошел к Ире ближе, уткнулся носом в щеку.

— Девочка моя, я так устал от разговоров, что всю дорогу думал о тебе. Сколько бы Джон ни пел песен о своих девушках, ты для меня лучшая, — мужчина настойчиво, по-хозяйски дотронулся до груди женщины, сжал ее предательски затвердевший сосок. — Пойдем, малыш, у меня уже сил нет, — прошептали жаркие манящие губы.

Ирина не понимала, почему вместо отвращения, которое вызывал оставшийся на его волосах чужой запах, в ней стремительно, подобно лавине, растет желание. Чувство оскорбленного самолюбия сублимировалось в мечту самоутвердиться и возымело неожиданный эффект. Не говоря ни слова, ожесточенно срывая с Дениса одежду, она толкнула его к кровати.