Скользя во тьме - [6]
— Ясное дело, — отозвался Чарльз Фрек прикидывая, не удастся ли сбить цену, когда он с ней в другой раз встретится. Прикинул и решил, что удастся. В любом случае он выигрывал. То есть так и так очки набирал.
Счастье, подумал Чарльз Фрек, это когда ты знаешь, что достал немного колес.
И день за окнами машины, и занятые прохожие, и солнечный свет, и общая кутерьма — все это струилось мимо незамеченным. Чарльз Фрек был счастлив.
Надо же, какую пруху можно по чистой случайности обнаружить — по сути, из-за того, что черно-белый без особого умысла за ним пристроился. Новый, нежданный источник Вещества С! Чего же тогда еще от жизни просить? Теперь Чарльз Фрек может спокойно рассчитывать на ближайшие две недели, почти на полмесяца, прежде чем загнется или почти загнется — лишение Вещества С делало из этих двух состояний одно и то же. Две недели! Сердце воспарило, и на какой-то момент Чарльз Фрек почуял вплывающий в открытые окна машины аромат краткого весеннего возбуждения.
— Хочешь, поедем с Джерри Фабином повидаемся* Я отвожу груз его барахла в третью федеральную клинику, куда его прошлой ночью забрали. Перевожу понемногу за раз, потому как есть шанс, что его оттуда выпустят В лом будет потом все назад перетаскивать.
— Мне с ним лучше не видеться, — пробормотала Донна.
— Так ты его знаешь? Джерри Фабина?
— Джерри Фабин думает, что это я первая его сикара-хами заразила.
— Тлями.
— Ну, тогда он сам не знает, что это такое. Нет, мне лучше от него подальше. В прошлый раз, когда мы с ним виделись, он просто взбесился. Это все активные центры рецепторов у него в мозгу — я, по крайней мере, так думаю. Похоже на то — судя по тому, что теперь в государственных брошюрах пишут.
— Это ведь уже не восстановишь, да? — спросил он.
— Не восстановишь, — подтвердила Донна. — Это необратимо.
— Люди в клинике сказали, что мне позволят с ним видеться. И они считают, что он сможет типа работать. Ну, это самое… — Чарльз Фрек сделал малопонятный жест. — Это самое, значит… — Он повторил жест. Сложно было подыскать слова для того, что он хотел сказать о своем друге.
Взглянув на него. Донна поинтересовалась:
— А у тебя, часом, речевой центр не поврежден? В твоей — как бишь ее? — затылочной доле?
— Нет, — решительно отрезал он.
— А вообще — есть тут какие-то поражения? — Она похлопала себя по голове.
— Нет, это просто… ну, это самое. Мне трудно про эти злоебучие больницы говорить. Клиники невроафазии у меня просто в печенках сидят. Было дело, навещал я там одного парня — так он пытался воском полы натирать. Ему сказали, что он хрен воском полы натрет, то есть он не мог просечь, как это делается… Что меня достало, так это что он все пытался и пытался. Причем не час-другой-третий. Когда я через месяц снова приехал, он все еще пытался. Снова и снова — как в тот раз, когда я впервые там его навещал. Он все не мог просечь, почему у него не выходит. Я помню выражение его лица. Он был уверен, что все у него получится, если он будет пытаться врубиться в то, где он просерается. Он все спрашивал и спрашивал: «Что я не так делаю?» И никак ему было не объяснить. То есть ему втолковывали — блин, да я сам ему втолковывал, — и как от стенки горох.
— Я читала, что первыми, как правило, в мозгу сдают активные центры рецепторов, — спокойно объяснила Донна. — Если кто-то типа съел что-нибудь не то или слишком много. — Она наблюдала за идущими вперед машинами. — Смотри, там этот новый «порше» с двумя моторами. — Она возбужденно ткнула пальцем. — Ух ты, блин!
— Знавал я одного парня, — сказал Чарльз Фрек. — Так он у одного из этих новых «порше» провода закоротил, выехал на Риверсайд-фривей и аж до ста семидесяти пяти его разогнал — полный атас. — Он махнул рукой. — И прямо в хвост полуприцепу. Похоже, он его просто не заметил. — Тут Чарльз Фрек прогнал в голове глючный номер: он сам за рулем «порше», но замечает полуприцепы, все до единого полуприцепы. И все остальные на шоссе — на Голливуд-фривее в час пик — как пить дать его замечают. Все смотрят на долговязого, широкоплечего симпатягу в новеньком «порше» — как он запросто делает Двести миль в час, а все менты только пасти разевают.
— Ты дрожишь, — сказала Донна. Потом протянула Руку и положила ладонь ему на плечо. Спокойное прикосновение, на которое он сразу откликнулся. — При-тормози.
— Устал я, — пробормотал Чарльз Фрек. — Уже двое суток на ногах. Все с Джерри сикарах собирали. Пересчитывали и в банки складывали. А когда наконец обломались, встали и собрались наутро положить банки в машину, чтобы взять с собой и показать доктору, там уже ни хрена не было. Одна пустота. — Теперь он и сам чувствовал, что дрожит, видел свои дрожащие руки на баранке при скорости двадцать миль в час. — Ни в одной злоебу-чей банке. Ни хрена. Никаких сикарах. И тут до меня дошло — как кувалдой долбануло. Я въехал насчет его мозгов — ну, мозгов Джерри. Что они у него паленые.
В воздухе уже не пахло весной, и Чарльз Фрек внезапно подумал, что ему срочно нужен дозняк Вещества С; только сейчас до него дошло, что сегодня он, наверное, принял меньше, чем нужно. К счастью, у него был с собой переносной запасец — в самом дальнем конце бардачка. Он лихорадочно принялся искать, где бы припарковаться.
Роман знаменитого американского писателя Филипа К. Дика «Убик» — одно из наиболее странных и необычных произведений в современной фантастике. Мир «Убика» — это мир будущего, в котором существуют могущественные корпорации телепатов и антителепатов, ведущиемежду собой постоянную войну. Но это и мир прошлого, в котором время идет вспять, съедая людей и созданные ими вещи еще до того, как они появились на свет. Наконец, это мир по ту сторону жизни, мир мораториумов, в стеклянных гробах которых веками лежат замороженные люди; в глубинах их сознания еще теплится разум — они мыслят, чувствуют, страдают, общаются между собой и внешним миром и — пытаются выжить, выжить любой ценой.
Что скрывается в глубинах памяти обычного человека, неприметного чиновника, рядового обывателя? Ради собственного блага не вздумайте узнавать это и перешагивать порог фирмы «Вспом. Инкорпорейтед»!
Спенс Олхэм является одним из руководителей проекта «Вестингауз», целью которого является разработка мощного наступательного оружия против инопланетян-захватчиков с Альфа Центавра.Каково же было удивление Спенса, когда его арестовали и обвинили в том, что он вражеский робот, в чреве которого заложена термоядерная бомба, которая должна уничтожить проект «Вестингауз».Но Спенс думает иначе и теперь он пытается доказать, что он на самом деле не шпион, а самый натуральный Спенс Олхэм и есть!fantlab.ru © tevas.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В недалёком будущем эксперименты с наркотиками становятся обыденным делом. Роберт Арктор крепко подсаживается на препарат «С» — «выжигатель мозгов», довольно опасная штука, которая стала слишком популярной. Правительство это понимает и принимает меры. За Бобом ведётся наблюдение агентом Фредом. Или это его паранойя, вызванная употреблением препарата? Всё чаще вокруг происходит необъяснимое, реальность стирается и замещается наркотическими видениями… Или же наркотик вызывает реальность, а не видения?.. Боб всё глубже погружается в безумие, пытаясь выяснить кто же он такой…
«Человек в высоком замке» — книга, что принесла Филипу Дику премию «Хьюго» 1963 г. Много это или мало? Пожалуй, в случае Дика — МАЛО. Потому что невозможно ни описать, ни объяснить мир этого романа. Мир, смешавший в себе законы «альтернативной истории» иклассической антиутопии, традиции постмодернистской прозы — и классической «сайенс-фикшн». Этот мир захватывает читателя — и ведет его через ад. Через ад, чьему темному обаянию противостоять НЕВОЗМОЖНО...
Старая травма позвоночника привела к тому, что водолаз Дима Колесников потерял способность ходить. Уже три года он прикован к больничной кровати. Но не всё так безнадёжно. Вылечить Диму берется новая отрасль медицины — энерготерапия.
Сигом прилетел исследовать планету, очень похожую на Землю. Здесь есть море и берег, солнце и небо. Надо было работать, действовать, но сигом только сидел на берегу, смотрел на море и размышлял. Такое с ним случилось впервые.
Несколько лет назад Владимир Левицкий сильно пострадал при пожаре. Он получил ожоги и переломы, а кроме того, ему раздробило рёбра, и врачам пришлось удалить у него правое лёгкое и часть левого. Теперь же он — неоднократный чемпион Европы по лёгкой атлетике и представляет СССР на международных соревнованиях. Возможно ли это?
К воспитателю пришел новый ученик, мальчик Иосиф. Это горбатый калека из неблагополучной семьи, паралитик от рождения. За несколько операций медики исправили почти все его физические недостатки. Но как исправить его тупость, его дикую злобу по отношению к взрослым и детям?
К воспитателю пришел новый ученик, мальчик Иосиф. Это горбатый калека из неблагополучной семьи, паралитик от рождения. За несколько операций медики исправили почти все его физические недостатки. Но как исправить его тупость, его дикую злобу по отношению к взрослым и детям?
Об озере Желтых Чудовищ ходят разные страшные легенды — будто духи, или какие-то чудища, стерегут озеро от посторонних и убивают всякого, кто посмеет к нему приблизиться. Но группа исследователей из университета не испугалась и решила раскрыть древнюю тайну. А проводник Курсандык взялся провести их к озеру.
Philip K. Dick Flow My Tears, the Policeman Said 1974Филип К. Дик «Лейтесь слезы…» // пер. с англ. — М.КондратьевБудущее. Ясон Тавернер — крупнейшая звезда телевидения, ведущий популярнейшего шоу, человек, успешный во всем — даже в своих мелких неудачах. Шикарные пентхаусы, великолепные костюмы, блистательные любовницы, невероятная карьера — весь мир принадлежит ему, и он доволен тем, как этот мир устроен.Но однажды он просыпается и узнает, что больше не существует. Его документы оказываются подделкой. Его не узнают ни фанаты, ни знакомые, ни самые близкие люди — как будто его никогда не было.И некогда прекрасный мир поворачивается к нему совершенно другой стороной…«Лейтесь, слезы» — это роман из эпохи расцвета творчества Филипа Дика — расцвета, не замеченного читателями и повлекшего за собой глубочайшую депрессию, с которой писатель боролся несколько лет.
До 1955 года Филип Дик был известен лишь как плодовитый автор рассказов. Появление в магазинах его дебютного романа в знаменитой серии «двойных» книжек «Асе Double» прошло почти незамеченным. Но именно этот роман оказался первой серьезной заявкой автора на грядущую славу. Описанный в книге мир 2203 года, которым правит скрытая от непосвященных воля, стал прообразом многих и многих созданных Диком многослойных реальностей, которые никогда — никогда! — не являются тем, чем кажутся...
«Исповедь недоумка» — это история четырёх людей, каждый из которых живёт в своей вселенной и воспринимает мир по-разному. Тем не менее их жизни намертво переплетены обычным сочетанием предначертаний судьбы, случайностей и собственных конкретных действий (с упором на последние). Наиболее пронзительные сцены, где каждый персонаж, попадая в свою собственную коллизию, намеренно действует так, чтобы ещё глубже погрузиться в трясину бытия.© Пол Уильямс.