Сколько нами пройдено... - [35]

Таким образом, у командующего Юго-Западным фронтом оказалось два начальника тыла. Очевидно, уже после моего отъезда из Москвы произошла какая-то неувязка. Я понял это из разговора с генералом Ватутиным. Вызвав меня, он сказал:

— Хрулев просил меня отправить вас, товарищ Шебунин, начальником тыла на Брянский фронт. Я вас не знаю, но Микоян и Хрулев о вас хорошего мнения, и я, признаться, боюсь прогадать, если отпущу вас. Вы имеете годовой опыт работы на фронте, руководили тылом в период тяжелого отступления… У нашего фронта большие задачи — фронт, как вы знаете, будет ударным. Мне нужны хорошие помощники, поэтому очень прошу вас остаться на пару месяцев заместителем у Кузнецова. Как только мы добьемся успеха, я вас отпущу, если пожелаете. Ну как, согласны?

Искренность и прямота Ватутина мне поправились, да и обижаться в той ситуации было нелепо. Я согласился, и командующий предложил мне возглавить оперативную группу тыла при штабе нашего фронта в Калаче Воронежском.

Ватутин в общих чертах познакомил меня с боевыми задачами, которые предстояло решать Юго-Западному фронту по окружению немецко-фашистских войск в районе Сталинграда. Командование в то время как раз готовило свои предложения для Ставки, исходя из общего замысла планируемой операции, который позднее был изложен советскими военными исследователями следующим образом:

«Контрнаступление мыслилось как стратегическая операция трех фронтов: Юго-Западного, Донского и Сталинградского. Оно развертывалось одновременно на 400-километровом фронте. Советские войска брали в клещи силы противника на территории радиусом около 100 километров. При этом создавалось одновременно два фронта окружения — внутренний и внешний.

Советским войскам предстояло прорвать оборону врага, разгромить его войска южнее Серафимовича, а также западнее Сарпинских озер и затем, наступая по сходящимся направлениям, выйти в район Калач — Советский, окружить и уничтожить всю прорвавшуюся в междуречье Дона и Волги ударную группировку. Разгром здесь основных сил немецко-фашистских войск создавал условия для развертывания общего наступления Красной Армии на всем советско-германском фронте.

По плану контрнаступления советские войска, прорывая оборону на флангах ударной группировки противника, выходили кратчайшими путями в ее тыл и тем самым отрезали ее от основных баз снабжения и значительной части резервов…»[6]

По утвержденному плану Юго-Западный и Донской фронты переходили в наступление 19 ноября, а Сталинградский — 20 ноября. Мы и войска соседа — Донского фронта под командованием генерал-лейтенанта К. К. Рокоссовского сообща наносили с севера один из главных ударов по вражеской группировке.

Войска нашего фронта в составе 1-й гвардейской, 5-й танковой и 21-й армий развернулись на рубеже Верхний Мамон — Клетская протяженностью свыше двухсот пятидесяти километров. В своей директиве от 8 ноября генерал Ватутин поставил ударным соединениям задачу прорвать в районах Серафимовича и Клетской оборону гитлеровцев и разгромить их на участке Рыбный — Клетская; развивая далее наступление на Перелазовский — Калач-на-Дону, разгромить здесь оперативные резервы врага, выйти во фланг и на коммуникации его группировки под Сталинградом и совместно с войсками Сталинградского фронта окружить ее.

На оперативную группу тыла, которую возглавлял я, возлагалось снабжение ударной подвижной группировки, сосредоточенной для прорыва фронта. В нее входило несколько танковых соединений и стрелковых дивизий. Главной и самой трудной заботой было обеспечить подвоз боеприпасов и топлива танковым корпусам, которым предстояло развивать наступление в глубине обороны врага.

Времени у нас оставалось мало. Наступление, как уже сказано, намечалось на 19 ноября. Пришлось составить жесткий график подготовки. За исполнение каждого мероприятия отвечали персонально начальники соответствующих тыловых управлений и служб. Особо строгий контроль был установлен за использованием всего механического и гужевого транспорта на подвозе снарядов и горючего к передовым позициям.

Не могу не отдать должное тылу Красной Армии. Выполняя указания Ставки, он старался всемерно обеспечить Юго-Западный фронт материально-техническими средствами. В Ново-Анненскую начали переброску двух новых автомобильных полков из резерва. Несмотря на то что они были укомплектованы машинами старого образца — маломощными полуторками, это было солидное подкрепление для фронтового хозяйства. Однако погода испортила нам все дело. Мороз достиг 30 градусов, непрерывно мела пурга. Степные дороги так заносило снегом, что расчистить их не было никаких сил. Колонны автомашин с грузами застревали все чаще и наконец совсем стали не в силах пробиться через наметенные сугробы. Положение создалось катастрофическое: войскам вот-вот наступать, а у них нет в достатке горючего и снарядов. Что делать, на чем возить грузы по этой проклятой бездорожной равнине?

Изрядно поломав голову в поисках выхода, работники оперативной группы тыла решили попытаться возить топливо и боеприпасы на деревенских волах. Этим спокойным могучим животным нипочем морозы и снежная буря. Привычные к степной непогоде, они чутьем угадывают дорогу.