Склока о полку Игореве - [31]
В XIV веке Великороссия являлась конфедерацией 11 княжеств с их почти 20 уделами и 85-ю городами. Политическая структура, генетически восходя к Киевской Руси, включала единство правящей династии (рюриковичи) и коллективный сюзеренитет сильнейших князей (московских, тверских, нижегородских) над номинальным центром -- Великим княжеством Владимирским. Съезды князей, церковные соборы и вся система светского и церковного вассалитета также унаследованы Великороссией.
Золотая Орда, сохранив эту структуру, правила Великороссией через Великое княжество Владимирское, используя великокняжеский титул, связанные с ним земли, доходы и права для разжигания взаимных распрей князей. При необходимости Орда организовывала и карательные походы. Великороссии в определённом смысле повезло, что она оказалась на дальней переферии Джучиева улуса. Здесь не был использован обычный "метод" чингизидов -- уничтожить правящую династию и заменить её своими представителями.
Иван I Калита -- сын первого московского князя Даниила, с 1305 г. -- князь Московский, в 1328 г. "не в очередь" с помощью татар захватил великокняжеский трон и перенёс столицу в Москву. (По старшинству великокняжеский титул должен был отойти к тверскому князю.) Ивану I удалось придать Московскому княжеству статус Великого. При его внуке Дмитрии Донском произошло формальное слияние Владимирского и Московского великих княжеств. Зависимое от Орды государство, созданное Иваном I, принято называть Московией. Умер Калита в 1340 г. Город Дмитров присоединён к Московии в 1360 г.
Вторым (и более мощным) объединением восточнославянских земель являлось Великое княжество Литовское (80 славянских городов). Этот факт советская историческая наука по возможности замалчивала. Коренные земли Литвы (Аукштайтия и Жемайтия) составляли около 1/10 территории Великого княжества. Остальные земли относились к высокоразвитым в общественно-политическом и культурном отношении регионам Древней Руси и были мало затронуты татаро-монгольским нашествием. Подавляющая часть населения Великого княжества -- православные, хотя сама Литва оставалась языческой. Она была последним языческим государством Европы (Аукштайтия -- до 1387 г., Жемайтия -- до 1414 г.). Известна веротерпимость язычников: чужой бог для них -- всего лишь ещё один персонаж языческого пантеона. Глава Литовского княжества носил восходящий к древнерусскому титул "господарь".
Литовские земли вышли из сферы вассальной зависимости от Киевской Руси после ослабления последней. Миндовг (1219-1263 гг.) -- литовский князь с 1240 г., соединил под своей властью Литву, состоявшую из уделов, и положил в ней начало единодержавию. Овладел некоторыми русскими областями. Воевал с ливонцами. Вынужден был принять католичество, но по миновании опасности вернулся к язычеству. Разбил татар при реке Окуневке в 1250 г. Убит на охоте из мести своим племянником Довмонтом.
Гедимин (Гедиминас) -- сын Лютовера (Литавора) наследовал своему брату Витену в 1316 г., соединил под своей властью не только литовские, но и многие русские земли, в значительной степени опирался на русский элемент, принял титул короля Литвы и Руси, является фактическим создателем Великого княжества Литовского. Назначал русичей главами посольств, русичем был и наиболее видный его сподвижник -- староста гродненский Давид. Захватил всю западную Русь с Киевом. Отличался веротерпимостью. Жители подвластных Гедимину русских областей свободно исповедовали православную веру, он не препятствовал литовцам принимать её. Сын Гедимина Глеб-Наримунт принял православие при жизни отца. Убит Гедимин в 1340 г. при осаде крепости крестоносцев выстрелом из огнестрельного оружия, только что входившего в употребление. За сто лет (1240-1340 гг.) возникло мощное этнически сложное государство.
Агрессия Тевтонского и Ливонского орденов с севера и северо-запада, ордынских ханов с юга и юго-востока вынуждала русских князей и верхушку боярства искать защиты. Этому стремлению отвечала политика Литовского княжества, предпринимавшего в XIII-XV вв. усилия для инкорпорации русских земель. С середины XIII в. заключаются первые соглашения русских земель с Литвой, хотя их окончательное вхождение в Литовское княжество произошло позднее: Волынской земли -- в 1340-1569 гг., Киевской -- в 1363-1569 гг., Подольской -- в 1363-1430 гг. (в XV в. -- её восточной части), Чернигово-Северской -- в 1360-1490 гг., Полоцкой -- в XIV в., Витебской -- в конце XIV в. Минская земля вошла в Литовское княжество при Гедимине.
В зависимости от условий перехода русских земель в Литовское княжество (прямой захват, признание русским князем власти Литвы, призвание местным боярством литовских князей) варьировался статус этих земель. Принципом политической деятельности литовских князей являлся лозунг "Старины не рухати", т.е. сохранять в неприкосновенности древние традиции управления русскими землями. Например, в жалованной грамоте (привелее) Ивану Андреевичу Можайскому от 12 апр. 1456 г. содержится наставление: "
Монография посвящена изучению устных рассказов (быличек, бывальщин) о мифологических персонажах. В соответствующих главах автор рассматривает пять важнейших тематических циклов рассказов - о лешем, водяном, русалках, домовом и черте. Прослеживается также трансформация этих персонажей в современных записях устной прозы. К книге приложен указатель сюжетов быличек и бывальщин о мифологических персонажах на русском и немецком языках.
«Наука, несмотря на свою молодость, уже изменила наш мир: она спасла более миллиарда человек от голода и смертельных болезней, освободила миллионы от оков неведения и предрассудков и способствовала демократической революции, которая принесла политические свободы трети человечества. И это только начало. Научный подход к пониманию природы и нашего места в ней — этот обманчиво простой процесс системной проверки своих гипотез экспериментами — открыл нам бесконечные горизонты для исследований. Нет предела знаниям и могуществу, которого мы, к счастью или несчастью, можем достичь. И все же мало кто понимает науку, а многие боятся ее невероятной силы.
Научное издание, созданное словенскими и российскими авторами, знакомит читателя с историей словенской литературы от зарождения письменности до начала XX в. Это первое в отечественной славистике издание, в котором литература Словении представлена как самостоятельный объект анализа. В книге показан путь развития словенской литературы с учетом ее типологических связей с западноевропейскими и славянскими литературами и культурами, представлены важнейшие этапы литературной эволюции: периоды Реформации, Барокко, Нового времени, раскрыты особенности проявления на словенской почве романтизма, реализма, модерна, натурализма, показана динамика синхронизации словенской литературы с общеевропейским литературным движением.
«Сказание» афонского инока Парфения о своих странствиях по Востоку и России оставило глубокий след в русской художественной культуре благодаря не только резко выделявшемуся на общем фоне лексико-семантическому своеобразию повествования, но и облагораживающему воздействию на души читателей, в особенности интеллигенции. Аполлон Григорьев утверждал, что «вся серьезно читающая Русь, от мала до велика, прочла ее, эту гениальную, талантливую и вместе простую книгу, — не мало может быть нравственных переворотов, но, уж, во всяком случае, не мало нравственных потрясений совершила она, эта простая, беспритязательная, вовсе ни на что не бившая исповедь глубокой внутренней жизни».В настоящем исследовании впервые сделана попытка выявить и проанализировать масштаб воздействия, которое оказало «Сказание» на русскую литературу и русскую духовную культуру второй половины XIX в.
Появлению статьи 1845 г. предшествовала краткая заметка В.Г. Белинского в отделе библиографии кн. 8 «Отечественных записок» о выходе т. III издания. В ней между прочим говорилось: «Какая книга! Толстая, увесистая, с портретами, с картинками, пятнадцать стихотворений, восемь статей в прозе, огромная драма в стихах! О такой книге – или надо говорить все, или не надо ничего говорить». Далее давалась следующая ироническая характеристика тома: «Эта книга так наивно, так добродушно, сама того не зная, выражает собою русскую литературу, впрочем не совсем современную, а особливо русскую книжную торговлю».
Приведено по изданию: Родина № 5, 1989, C.42–44.