Скитальцы [заметки]
1
Шняк – поморское судно. (Здесь и далее примеч. автора)
2
Матка – Новая Земля.
3
Прибегище – пристань.
4
Чищеница – лесной сенокос.
5
Хваленка – девушка на выданье.
6
Совик – верхняя одежда из оленьих шкур.
7
Тобоки – зимняя обувь из оленьих камусов (шкура с ног).
8
Выть – еда.
9
Сколотный – незаконнорожденный.
10
Одевальница (одеяльница) – меховое одеяло.
11
Поносуха – низовой ветер.
12
Божатка – крестная мать.
13
Забой – сугроб.
14
Домовина – гроб.
15
Костыч – косоклинный сарафан.
16
Порато – очень.
17
Загунь – замолчи, отстань.
18
Плешивик – одуванчик.
19
Тайбола – чащобный, дикий лес.
20
Хонга – высохшая на корню ель.
21
Ужище – толстая веревка.
22
Навина – расчистки в лесу.
23
Полуночник – ветер с северо-востока.
24
Нагорные ветры – южный, с материка.
25
Ошкуй – белый медведь.
26
Малица – верхняя одежда из оленьих шкур.
27
Свалились – ушли.
28
Разволочная изба – промысловая изба зверобоев.
29
Вонный амбар – амбар для хранения вещей и припасов.
30
Кочедык – инструмент для плетения лаптей.
31
Телдоса – настилы в лодке.
32
Шугай – верхний праздничный наряд.
33
Загусеть – покрыться плесенью, затвердеть.
34
Петрухич – незаконнорожденный сын Петра.
35
Шолнуша – место в избе, где обряжается хозяйка.
36
Майна – прорубь.
37
Дединка – жена дяди.
38
Лопатина – женские наряды.
39
Бурса – промысловая артель.
40
Харавина – тюленья шкура с салом.
41
Шадрины – оспины.
42
Каяф – богатый крестьянин в Поморье
43
Печищанин – деревенский житель.
44
Коротенка – род женской шубейки.
45
Место – постель
46
Суземье – тайга.
47
Шкивидор – артельщик, промышляющий укладкой корабельных грузов
48
Заедки – пряники, орехи.
49
Удивленная – испуганная
50
Икота – распространенное на Севере заболевание нервной системы.
51
Котляна – зверобойная артель.
52
Лайда – травянистая сырая низина.
53
Плешивых рубить – поморский старинный обычай-заговор.
54
Уножье – дощатый настил в лодке.
55
Корга – каменистая мель.
56
Сулой – встречное, заворотное течение.
57
Паморока – легкий обморок. (Здесь и далее примеч. автора)
58
Попажа – дорога.
59
Лещадь – камень.
60
Лафтак – кусок, лоскут.
61
Отелепыш – неловкий, неуклюжий парень.
62
Упыриться – сердиться, дуться.
63
Шаять – тлеть.
64
Веред – болячка, ушиб
65
Репище – огород.
66
Кабат – широкая и длинная рабочая рубаха
67
Аргиш – олений обоз
68
Зобе?нька – корзина для сбора милостыни.
69
Уросить – брыкаться.
70
Охлупью ехать – ехать верхом на лошади без седла.
71
Груделая – недозрелая.
72
Обязательное условие.
73
Вешница – ледоход.
74
Раньшины, шняки – поморские суда.
75
Повапленный – недвижимый.
76
Калишки – обрезанные, укороченные валенки.
77
Станок – почтовая станция.
78
Пали – стоячие заостренные бревна.
79
Ворга – болотистое мелколесье.
80
Кулижка – лесная поляна
81
Сам Селиванов, очевидно, был полный скопец, ибо в своих «Страдах» он пишет: «Когда я пошел в Иркутск, то у меня было товару только за одной печатью, а как пришел из Иркутска в Россию, то вынес товару за тремя печатями».
82
Урман – распадок.
83
Мег – колено реки.
84
Нодья – костер.
85
Виска – пролив.
86
Чунки – санки.
87
Елань – возвышенная и открытая равнина.
88
Чаруса – топь, непроходимое болото.
89
Ослоп – дубина.
90
Понюжальник – плетка.
91
Подлазурщик – шпион.
92
Крень – косослойное дерево.
93
Семендыр – маленькая минога.
94
Какой хлеб едали на Руси в лихолетья: 1. Хлеб из белого оленьего мха. 2. Хлеб из желтого болотного мха. 3. Хлеб из оленьего мха с соломой. 4. Хлеб из мхов на оленьей крови. 5. Хлеб из сосновой коры немоченой. 6. Хлеб из сосновой коры с малой примесью ржаной муки. 7. Хлеб из пихтовой коры. 8. Хлеб из рябиновых листьев. 9. Хлеб из соломы. 10. Хлеб из рябиновых листьев с соломой. 11. Хлеб из мха, соломы и рябины. 12. Хлеб из соровых трав. 13. Хлеб из соломенной и древесной муки. 14. Хлеб праздничный с половиной ржаной муки. 15. Праздничный хлеб из одной ржаной муки. 16. Хлеб из муки ржаной, привозимой с Чердыни. 17. Хлеб из собственной ячменной муки.
95
Заедки – сласти, лакомства.
96
Чучалка – чучело птицы для приманки.
97
Матка – компас.
98
Из описи, произведенной судебным секретарем Карташевым по смерти первогильдийского купца Клавдия Петрова Шумова по прозвищу «Момон»:
«Денег в ценных бумагах, ассигнациях, золоте, серебре, бриллиантах, жемчугах, в сокровищах и в прочей расхожей монете других государств на тридцать один миллион рублей. А кроме того, лежалого, сопрелого и всякого товару, годного к пользе, а именно: очки, лорнеты, меха собольи, куньи и песцовые, театральные и зрительные трубки, карманные и ручные часы, косметические товары, шпильки, бумага александрийская, книжная, комнатная, золотообрезная, пропускная, картузная, хлопчатая, белье дамское, волосы, гарус, гребни, губа грецкая, мужские и дамские шляпы, наколки, блонды, ленты, кружева, аграмант для обшивки бурнусов, ружья и охотничьи приборы, зеркала, серебряная и фарфоровая посуда, игрушки детские, скрипка, клавикорды, картины, дамские перчатки, резиновые мужские и дамские галоши, карты игральные, колпаки, конфекты, краски всякие, кружева, ладан, лапша, сыр пармезан, голландский, английский, горох, ликеры, масло репное, гарлемское, мыло греческое и венецианское, бобы, орехи, олово, перья страусовые, скатерти, статуэтки, канифас, батист, клеенка, помада, табакерки, трости, чулки шелковые, атлас, гроденапл, саржероп, флер, камлот, стамед, сукна касторовые, вина – венгерское, бержерак, эрмитаж, шато-марго, пикардон, рекомор, фронтильяк, лупиньяк, сенлион, тинто» и т.д.
99
Кнут приготовлялся из ремней бычьей или коровьей шкуры, тонко нарезанной и заостренной.
100
Голомень – открытое море.
101
К середине XIX века телесному наказанию не подлежали все дворяне, их дети, дворяне иностранные, султаны сибирских киргизов, почтенные граждане, купцы первых двух гильдий с женами и детьми, духовенство, их жены, вдовы, дети, монахи, высшие чины магометанского таврического исповедания, глава еврейского духовенства гахам. Мещане и купцы могли быть наказаны телесно лишь по приговору уголовного суда.
Владимир Личутин впервые в современной прозе обращается к теме русского религиозного раскола - этой национальной драме, что постигла Русь в XVII веке и сопровождает русский народ и поныне.Роман этот необычайно актуален: из далекого прошлого наши предки предупреждают нас, взывая к добру, ограждают от возможных бедствий, напоминают о славных страницах истории российской, когда «... в какой-нибудь десяток лет Русь неслыханно обросла землями и вновь стала великою».Роман «Раскол», издаваемый в 3-х книгах: «Венчание на царство», «Крестный путь» и «Вознесение», отличается остросюжетным, напряженным действием, точно передающим дух времени, колорит истории, характеры реальных исторических лиц - протопопа Аввакума, патриарха Никона.Читателя ожидает погружение в живописный мир русского быта и образов XVII века.
Исторический роман «Скитальцы» посвящен русскому религиозному расколу, который разъял все общество на две непримиримые стороны. Владимир Личутин впервые в сегодняшней литературе глубоко и всесторонне исследует этот странный потусторонний и реальный мир, эту национальную драму, что постигла Русь в XVII веке и сопровождает русский народ и поныне, подтверждая евангельскую заповедь: «Всякое царствие, разделившееся в себе, не устоит».Роман полон живописных картин русского быта, обрядов, национальных обычаев, уже полузабытых сейчас, – той истинной поэзии, что украшает нашу жизнь.
Исторический роман «Скитальцы» посвящен русскому религиозному расколу, который разъял все общество на две непримиримые стороны. Владимир Личутин впервые в сегодняшней литературе глубоко и всесторонне исследует этот странный потусторонний и реальный мир, эту национальную драму, что постигла Русь в XVII веке и сопровождает русский народ и поныне, подтверждая евангельскую заповедь: «Всякое царствие, разделившееся в себе, не устоит».Роман полон живописных картин русского быта, обрядов, национальных обычаев, уже полузабытых сейчас, – той истинной поэзии, что украшает нашу жизнь.
Владимир Личутин впервые в современной прозе обращается к теме русского религиозного раскола - этой национальной драме, что постигла Русь в XVII веке и сопровождает русский народ и поныне.Роман этот необычайно актуален: из далекого прошлого наши предки предупреждают нас, взывая к добру, ограждают от возможных бедствий, напоминают о славных страницах истории российской, когда «... в какой-нибудь десяток лет Русь неслыханно обросла землями и вновь стала великою».Роман «Раскол», издаваемый в 3-х книгах: «Венчание на царство», «Крестный путь» и «Вознесение», отличается остросюжетным, напряженным действием, точно передающим дух времени, колорит истории, характеры реальных исторических лиц - протопопа Аввакума, патриарха Никона.Читателя ожидает погружение в живописный мир русского быта и образов XVII века.
Владимир Личутин по профессии журналист. «Белая горница» — его первая книга. Основу ее составляет одноименная повесть, публиковавшаяся до этого в журнале «Север». В ней рассказывается о сложных взаимоотношениях в поморской деревне на Зимнем берегу Белого моря в конце двадцатых годов.В сборник вошли также очерки о сегодняшней деревне, литературные портреты талантливых и самобытных людей Севера.
Смелость, доброта, благородство и милосердие – эти черты русского характера раскрыты в увлекательном по сюжету, блестящем по мастерству романе известного русского писателя Владимира Личутина «Фармазон». Здесь ярко и выпукло показана и другая – трудная, сложная и суровая сторона жизни, нарисованы непростые образы людей заблудившихся.
«Заслон» — это роман о борьбе трудящихся Амурской области за установление Советской власти на Дальнем Востоке, о борьбе с интервентами и белогвардейцами. Перед читателем пройдут сочно написанные картины жизни офицерства и генералов, вышвырнутых революцией за кордон, и полная подвигов героическая жизнь первых комсомольцев области, отдавших жизнь за Советы.
Жестокой и кровавой была борьба за Советскую власть, за новую жизнь в Адыгее. Враги революции пытались в своих целях использовать национальные, родовые, бытовые и религиозные особенности адыгейского народа, но им это не удалось. Борьба, которую Нух, Ильяс, Умар и другие адыгейцы ведут за лучшую долю для своего народа, завершается победой благодаря честной и бескорыстной помощи русских. В книге ярко показана дружба бывшего комиссара Максима Перегудова и рядового буденновца адыгейца Ильяса Теучежа.
Автобиографические записки Джеймса Пайка (1834–1837) — одни из самых интересных и читаемых из всего мемуарного наследия участников и очевидцев гражданской войны 1861–1865 гг. в США. Благодаря автору мемуаров — техасскому рейнджеру, разведчику и солдату, которому самые выдающиеся генералы Севера доверяли и секретные миссии, мы имеем прекрасную возможность лучше понять и природу этой войны, а самое главное — характер живших тогда людей.
В 1959 году группа туристов отправилась из Свердловска в поход по горам Северного Урала. Их маршрут труден и не изведан. Решив заночевать на горе 1079, туристы попадают в условия, которые прекращают их последний поход. Поиски долгие и трудные. Находки в горах озадачат всех. Гору не случайно здесь прозвали «Гора Мертвецов». Очень много загадок. Но так ли всё необъяснимо? Автор создаёт документальную реконструкцию гибели туристов, предлагая читателю самому стать участником поисков.
Мемуары де Латюда — незаменимый источник любопытнейших сведений о тюремном быте XVIII столетия. Если, повествуя о своей молодости, де Латюд кое-что утаивал, а кое-что приукрашивал, стараясь выставить себя перед читателями в возможно более выгодном свете, то в рассказе о своих переживаниях в тюрьме он безусловно правдив и искренен, и факты, на которые он указывает, подтверждаются многочисленными документальными данными. В том грозном обвинительном акте, который беспристрастная история составила против французской монархии, запискам де Латюда принадлежит, по праву, далеко не последнее место.