Скиф - [10]
Чтобы закончить торжество, устроили конные состязания. Юноши, сверстники Орика и Ситалки, верхом на лошадях выстроились в линию и начали езду по кругу, на ходу спрыгивали и снова ловили коней, на всем скаку становились или ложились на спину, или ехали, свесив обе ноги на одну сторону. Толпа зрителей громко поощряла их.
Стоя на спине своего скакуна, Орик пронесся мимо собравшихся и мельком увидал довольное лицо Гнура; сзади, там, где собрались женщины, он заметил Опою; она смеялась, смотря на него, и кричала что-то. Он подпрыгнул, перевернулся, упал на спину лошади и, обхватив ее шею, дико закричал над самым ухом, заставляя бежать скорей. Никогда раньше не чувствовал он себя таким ловким, сильным и самоуверенным.
Один из юношей впереди оступился и упал с коня; Орик видел, как он пробовал схватиться за гриву лошади, перекувырнулся и глухо крикнул, получив в грудь тяжелый удар копытом. Оглянувшись, Орик успел заметить, что упавший сидит на земле и кровь течет у него изо рта. Но думать об этом было некогда, и езда продолжалась, все более увлекая участников.
Завершением скачек должно было быть состязание на быстроту. Всадники опять выстроились в ряд и по сигналу пустили коней, подбадривая их возгласами и ударами плети.
Конечной целью считался курган, стоявший далеко в степи и еле видный на горизонте.
Трава была еще не высока — не доходила до брюха лошади, — зато так густа, что мешала бегу. Справа от Орика несколько всадников стали уходить вперед, и он догадался, что им удобнее скакать, — трава там наверное реже и суше. Он пустил коня наискось, доскакал до этой удобной полосы, но при этом потерял время, так что остался почти сзади всех. Более счастливые, и между ними Ситалка, были уже далеко впереди.
На мгновенье Орика охватило почти отчаяние; он неистово хлестал коня, заставляя его бежать быстрее. Но скоро он обогнал нескольких, затем еще двоих и начал приближаться к трем, скакавшим впереди всех. Догнать их и первым прийти к цели стало единственным желанием Орика. Больше он ни о чем не думал, и ему казалось, что все, что будет после, — неважно и неинтересно.
Расстояние, отделявшее от передовых, медленно сокращалось. Курганный холм — цель скачки — постепенно вырастал. Отставшие не интересовали Орика. Он был весь поглощен теми, которых он нагонял; он не обращал внимания на резкий, свистящий в ушах ветер, на широту степи, ему почти казалось, что он несется где-то в воздухе и медленно наплывает на тех, кто летит впереди. Наконец он поравнялся с одним и опередил его. Вторым скакал Ситалка. Орик увидел его дикие немигающие глаза и, в страстном желании перегнать, начал бить свою лошадь плетью, потом впился ей зубами в ухо.
Но конь Ситалки не отставал. Они шли голова в голову. Орику казалось теперь, что они неотделимы, надо лишь стараться обогнать передового.
Крики всадников мешались с быстрым хриплым дыханием лошадей и резкими ударами плети. Курган был совсем близко. Они скакали, охваченные исступлением. Все трое пришли почти одновременно: кони Орика и Ситалки отстали только на полтуловища.
Подъезжали отставшие. Некоторые были бледны и дышали с трудом. Лошадь под одним зашаталась, упала и издохла тут же.
Назад возвращались целой толпой, разговаривая и вспоминая подробности скачки. У всех были потные лица, все глубоко дышали и, охваченные радостью, возбужденные широким привольем степи, кричали и хохотали громко. Ехали то медленно, вытирая руками мокрые лоснящиеся шеи лошадей, издававших сильный и крепкий запах пота, то вдруг бросались вперед, догоняя, наезжая друг на друга, сбивались в кучу и заставляли лошадей ржать и кусаться.
У становища их встретили старшие воины.
Победитель, окруженный товарищами, устраивал пир. Разожгли огромный костер, начали жарить рыбу и настрелянных раньше птиц; женщины и девушки подносили кумыс. Потом достали большой бурдюк с крепким, темным красным вином...
Ситалка должен был отправиться на ночь с табунами, и Орик поехал вместе с ним.
Лошадиный топот и ржанье понеслись по степи. Опять началась скачка. Окруженные разбегающимися лошадьми, они мчались вперед, навстречу ветру, откидываясь назад, с растрепанными волосами, держась за гриву, дико кричали и гикали, жадно вдыхая благоуханный воздух и опьяняясь чувством беспредельной свободы.
Уже поздно вечером Орик попрощался с Ситалкой, остававшимся у табуна, и направился к становищу.
Воздух был теплый и ласковый; на безлунном небе звезды выступали ярче, делаясь все многочисленнее, слабо освещали широкую темную гладкую равнину. Сладкий запах плыл над степью, и свежая роса, предвещая на завтра хороший день, опускалась на травы.
Орик двигался медленно, охваченный приятным утомлением, постепенно сменявшим возбуждение от быстрой скачки. Ему казалось, что он ступает неуверенно и мягко и что земля слегка покачивается под ним, так бывало каждый раз, когда он шел пешком после долгой верховой езды. Приятная истома разливалась по телу, и он улыбался сам себе, прислушиваясь к каким-то мыслям, неясным, но относившимся к чему-то хорошему и веселому. Он попробовал разобрать их, не сумел и, желая объяснить свое настроение, подумал:
Пугачёвское восстание 1773–1775 годов началось с выступления яицких казаков и в скором времени переросло в полномасштабную крестьянскую войну под предводительством Е.И. Пугачёва. Поводом для начала волнений, охвативших огромные территории, стало чудесное объявление спасшегося «царя Петра Фёдоровича». Волнения начались 17 сентября 1773 года с Бударинского форпоста и продолжались вплоть до середины 1775 года, несмотря на военное поражение казацкой армии и пленение Пугачёва в сентябре 1774 года. Восстание охватило земли Яицкого войска, Оренбургский край, Урал, Прикамье, Башкирию, часть Западной Сибири, Среднее и Нижнее Поволжье.
Исторические миниатюры Валентина Пикуля – уникальное явление в современной отечественной литературе, ярко демонстрирующее непревзойденный талант писателя. Каждая из миниатюр, по словам автора, “то же исторический роман, только спрессованный до малого количества”.Миниатюры, включенные в настоящее издание, представляют собой галерею портретов ярких исторических личностей XIX веков.
Действие романа Т.Каипбергенова "Дастан о каракалпаках" разворачивается в середине второй половины XVIII века, когда каракалпаки, разделенные между собой на враждующие роды и племена, подверглись опустошительным набегам войск джуигарского, казахского и хивинского ханов. Свое спасение каракалпаки видели в добровольном присоединении к России. Осуществить эту народную мечту взялся Маман-бий, горячо любящий свою многострадальную родину.В том вошли вторая книга.
«… до корабельного строения в Воронеже было тихо.Лениво текла река, виляла по лугам. Возле самого города разливалась на два русла, образуя поросший дубами остров.В реке водилась рыба – язь, сом, окунь, щука, плотва. Из Дона заплывала стерлядка, но она была в редкость.Выше и ниже города берега были лесистые. Тут обитало множество дичи – лисы, зайцы, волки, барсуки, лоси. Медведей не было.Зато водился ценный зверь – бобер. Из него шубы и шапки делали такой дороговизны, что разве только боярам носить или купцам, какие побогаче.Но главное – полноводная была река, и лесу много.
Как детский писатель искоренял преступность, что делать с неверными жёнами, как разогнать толпу, изнурённую сенсорным голодом и многое другое.