Сказочные самоцветы Дагестана - [9]

У места, где друзья встретились с волком, Кара-Катыр распрощался с ним и оставил ему шестую часть богатства Алмас-хана и его людей. Потом он распрощался с другими своими друзьями и всех одарил, а сам с Неведомой дочерью Невиданного хана прибыл, наконец, к месту, где увидел когда-то чёрный обгорелый пенёк.

– Салам алейкум, дедушка! – поклонился он старому, столетнему пастуху. – Я сделал всё так, как ты советовал.

– Здравствуй, богатырь, – ответил пастух. – Возьми у меня в знак дружбы одну из моих овечек и возвращайся к пославшему тебя аждахе. Помни только одно – когда он захочет наградить тебя, не бери ни стальных мечей, ни ятаганов с дорогими в алмазах рукоятками, а возьми самый плохонький клыч с выщербленным клинком и не слушай никаких уговоров.

Кара-Катыр поблагодарил пастуха, а потом перескочил через обгорелый пенек и вмиг очутился перед аждахой.

– Это ты, Кара-Катыр? – удивился он. – Ты сумел, оказывается, привести мне Бермес – дочь Алмас-хана? Ну что ж, будь теперь свободен и выбирай в награду любое мое оружие.

Он подвел юношу к стене, на которой висели острые ятаганы, украшенные драгоценными камнями, синеватые кинжалы из дамасской стали, чудесные амузгинские клинки и самые лучшие в мире сабли. У Кара-Катыра даже дух захватило от всего этого великолепия, но он помнил совет пастуха и выбрал самый тупой, изъеденный ржавчиной клыч. Сколько ни уговаривал его аж-даха, как ни смеялся, – Кара-Катыр стоял на своем.

Тогда аждаха рассердился и прогнал Катыра, а красавицу Бермес потащил к себе.

– Мой храбрый Кара-Катыр, – кричала она, – не оставляй меня! Спаси от этого ужасного аждахи, возьми с собой!

Кара-Катыр бросился на помощь, и он бы погиб в неравной борьбе, да аж-даха уже скрылся в своем логове, а вход в него завалило огромной скалой.

Кара-Катыр оказался ни с чем. Только и остались у него – маленькая овечка, да вот этот, никуда не годный клыч, которым, наверно, даже масло нельзя разрубить.

Юноша в досаде взмахнул клинком, полоснул им скалу и вздрогнул от неожиданности – этот паршивый клыч расколол каменную глыбу точно орех, и внутри оказалась ослеплённая дневным светом сова. Тяжело хлопая крыльями, она поднялась в воздух. Кара-Катыр пронзил её стрелой, и к его ногам упали три зеленоватых яйца. Кара-Катыр поднял их, и в тот же миг перед ним появился испуганный, дрожащий аждаха. Таким его ещё никто никогда не видел.

«Эге, – подумал Кара-Катыр, – в этих совиных яичках заключено, видно, что-то очень важное для этого чудовища. Дай-ка я раздавлю одно».

Он так и сделал, и аждаха упал на землю и стал умолять:

– Мой ненаглядный, добрый Кара-Катыр! Не губи меня. Я сделаю всё, что прикажешь.

Кара-Катыр приказал сейчас же отдать красавицу Бермес и все сокровища, какие только имеются у аждахи.

Не прошло и секунды, как всё это очутилось перед Кара-Катыром. Тогда он раздавил второе яйцо, и аждаха совсем ослабел и пролепетал:

– Пощади, богатырь… Лучше прикажи что угодно… Кара-Катыр приказал, чтобы он сам, его Бермес и все сокровища перед ним сейчас же оказались дома и чтобы все его встречали и видели, какой он герой.

Не прошло и секунды, как всё это исполнилось и Кара-Катыр очутился перед домом своего отца.

Рядом с ним стояла невиданной красоты девушка, чуть впереди – овечка, подаренная пастухом, а вокруг лежали несчитанные сокровища.

Поодаль, как побитая собака, сидел аждаха и ждал малейшего движения своего повелителя. Кара-Катыр сжал рукой третье яйцо, и аждаха испустил дух.

Весь народ узнал бывшего Грязного ослёнка и удивился – такой он стал красивый и сильный. Потом все бросились к юноше и рассказали ему, что случилось за время его отсутствия. Рассказали, как аждаха отомстил хану с чёрной душой, как до сих пор капает кровь из гранитной скалы, в которую он вонзил нож, и как с каждым днём теряет последние силы вероломный отец Кара-Катыра.

Тогда Кара-Катыр подошёл к скале, легко вынул тот самый клинок, который не могли даже пошатнуть прославленные силачи. Все поразились и закричали: «Слава Кара-Батыру! Слава!»

С этих пор бедного заморыша стали называть по-новому. Он был рад, потому что, конечно, гораздо приятнее называться Грозным Катыром, чем Грязным Катыром.

На следующий день Кара-Катыр женился на красавице Бермес и устроил всеобщий пир. Все радовались его счастью и любили его. Только злая мачеха и её сыновья пуще прежнего ненавидели Кара-Катыра. У них даже печёнки позеленели от зависти, и ханша каждый день уговаривала мужа, чтобы он послал сорок её сыновей к старому пастуху за золотыми овечками, а пасынка – в страну холодных теней к его дедам и прадедам.

– Как же я могу послать Кара-Катыра на верную смерть, – говорил хан, – когда он спас мне жизнь и вынул этот проклятый кинжал аждахи.

Но ханша с каждым днём всё сильней уговаривала хана, а у него недаром была чёрная душа, и поэтому в один из дней он призвал к себе сорок своих сыновей от второй жены и одного сына от первой и сказал им:

– Готовьтесь в дорогу, сорок моих сыновей. Пора вам искать себе жен. Пусть, как и Кара-Катыру, поможет вам старый пастух с его волшебным овечьим стадом.

– А тебе, Кара-Катыр, – продолжал хан, – придётся проститься с красавицей Бермес. Мой покойный отец, уходя в страну теней, забыл сказать мне – кем бы он хотел видеть своего внука, когда тот подрастёт. Иди и спроси.