Сказочные повести. Выпуск первый - [34]
На самом деле весь крошечный двор возле ее дома был забит вооруженными стражниками.
Из переулка слева выехал отряд конной стражи. Из улочки справа вывезли три здоровенные пушки.
Отовсюду к дому Барбацуцы валил народ.
Барбацуца так страшно зевнула, что передние ряды стражников попятились.
— Чего это вы заявились ко мне в гости без приглашения? Да еще не дали мне вздремнуть после обеда!
— Нам все известно, Барбацуца! Все твои штучки с лимонами! — взвизгнул главный повар, который тут же прямо из горлышка флакона глотал успокоительные капли.
— Эй, Барбацуца, выдай нам девчонку и Облако! — грозно крикнул начальник городской стражи. — Тогда король простит тебя!
— Я скорее сама из себя сварю суп, чем отдам вам такую девчонку и такое славное Облако! — отрезала Барбацуца и захлопнула окно.
Главный тюремщик забежал за угол и сказал Лоскутику, которая как раз в это время выглянула из окна:
— Милая сиротка, бедная крошка! Выдай нам эту дрянную старуху и это никому не нужное Облако! За это король подарит тебе настоящих живых маму и папу!
Но Лоскутик вместо ответа только высунула язык.
Помощник главного тюремщика, который мечтал сам стать главным тюремщиком, а главного тюремщика сделать своим помощником, обежал дом с другой стороны и крикнул мелькнувшему в окне Вермильону:
— Эй, художник, выдай нам Облако, старуху и девчонку! Тогда наш король объявит тебя самым лучшим художником в королевстве!
Но художник только погрозил ему кулаком.
Сажа, решив получше разглядеть, что творится около дома, нырнул в камин, без труда через дымоход выбрался на крышу и уселся на трубе.
— Трубочист! — тихо позвал его главный советник Слыш.
Конечно, Слыш тоже был тут. Ты бы сразу его заметил. Он стоял около кареты в своих вечных черных калошах.
Он заговорил совсем тихо. Но его услышали все, даже старый оглохший трубач, живущий за три улицы от дома Барбацуцы.
— Выдай нам Облако, старуху, девчонку и художника! Я прикажу тебя позолотить с ног до головы. Ты будешь единственный золотой трубочист на свете.
— Можешь позолотить свои калоши! — крикнул ему Сажа и показал длинный нос.
Облако разделилось на четыре части и выглянуло сразу из четырех окон.
— Ого, кажется, нас окружили… озабоченно пробормотало Облако. — Жаль, что я не научила Лоскутика летать. Она такая хорошая и добрая, что, может быть, и могла бы этому научиться… Так, так… Что же придумать?
Облако заглянула в камин.
— Эй, Сажа! — крикнуло Облако. — Поскорей выпусти всех голубей Барбацуцы! Они знают, что делать.
— Ах ты, мокрое место, туман, сырость, слякоть! Ты еще распоряжаешься в моем доме! Кто здесь хозяйка: ты или я?
И Барбацуца принялась изо всех сил тузить Облако кулаками.
Ее кулаки проходили прямо сквозь Облако, и оно не обращало на это ни малейшего внимания.
Оно о чем-то сосредоточенно думало, нахмурив лоб.
Наконец, Барбацуца больно ушибла кулак о спинку стула. Тяжело дыша, она опустила руки.
Тем временем голуби, все до единого, вылетели из голубятни, сделали круг над домом и куда-то улетели. Впереди всех летел черный голубь Сажи.
— Взломать дверь! Их надо взять живыми или мертвыми, — прошептал Слыш. — Лучше не живыми…
Из толпы вышел старый оружейник. Тяжелый меч воткнул в землю, руки положил на меч.
— Мы хотим знать, в чем виноваты двое детей, старуха и художник? — старым, усталым голосом спросил оружейник.
— В тюрьму его… — прошептал Слыш.
Десять стражников схватили старика за руки, за плечи. Но десять молодых оружейников оторвали от старика их цепкие руки и швырнули стражников на землю.
— Мы виноваты только в том, что знаем королевскую тайну! В этом и больше ни в чем! — завопила Барбацуца, высовываясь из окна.
— Выбить дверь! — крикнул начальник королевской стражи.
Но перед дверью, как из-под земли, выросла толпа пекарей, гончаров и ткачей.
— Зарядить пушки!
Но кузнецы и оружейники оттеснили пушкарей от пушек. Они повернули тяжелые пушки и направили их на стражников. И тут Слыш прошептал странное слово:
— Смола…
Никто не успел опомниться.
Рыжий Громила и Рыжий Верзила, согнувшись, выкатили откуда-то небольшую черную бочку.
Охнув, подняли ее — бочка хоть небольшая, да, видно, была тяжела, — раскачали ее и ударили об угол дома.
Бочка, хрустнув, раскололась. Густая, липкая смола облепила стену, стала сползать вниз. Рыжий Громила через головы стоящих швырнул горящий факел. И в тот же миг стена дома разом вспыхнула. Оранжевое пламя рвануло к верху. Закружилась косматая, черная копоть.
— Пожар, пожар! Я боюсь! — вскрикнул тонкий детский голос.
В этом королевстве, лишенном воды, пожар был самой большой бедой. Пожаром пугали непослушных детей.
А пламя словно догадалось, что оно здесь хозяин, что все перед ним бессильны, оно охватило вторую стену, крыльцо и дверь.
— Эй, люди! — крикнула Барбацуца, размазывая по щеке черную копоть. — Знайте: король украл у вас воду! Вы слышите? Великий источник во дворце! Под королевским троном!
— Заставьте ее замолчать! — прохрипел Слыш.
Расталкивая стражников, к горящему дому бросились плотники. Они несли топоры, волокли длинные лестницы.
— Куда?! Назад! — заорали стражники.
Все смешалось на маленьком дворике Барбацуцы. С хрустом завалился забор, упали ворота. Замелькали кулаки. Слышен был только треск ломающихся пик и удары сабель о молоты каменотесов.
