Сказочные повести - [44]

– И... и... внучек, – прошамкала Митрофаниха, – где мне знать? Живу в лесу, молюсь колесу. А вот была девчонкой босоногой да вихрастой, годов назад эдак с полтораста...

– Не то, бабушка, говоришь, – остановил её Иван.

– А ты не перебивай, – обиделась старуха, – молод ещё, обычаев не знаешь. О чём это, бишь, я? Запамятовала... Ах, да... вспомнила! Об ту пору и возьмись умирать моя прабабка. Перед последним вздохом подала она мне клубочек и сказала:

– Береги его, внученька. Положи на полку и почаще на него взглядывай. Придёт пора – сыщется ему хозяин. Тогда сам клубок с полки спрыгнет.

Много годков лежал он на полке, а давеча – прыг! Двери настежь, девушки прибежали, сказывают, что ты меня кличешь, Иванушка. Вот и быть тебе хозяином. Бери прабабкин клубок. Авось сослужит тебе службу верную. Кинь перед собой и скажи:

Ты катись, катись, клубок,

В путь неведом и далёк.

Другом будь в моей нужде,

Не веди меня к беде.

Низко поклонился ей Иван:

– Спасибо, бабушка. Прощайте, родимые. Отомщу Горынычу за слёзы ваши горькие, отберу у злодея скатерть самобраную, освобожу Настеньку, ну а коли не вернусь, сложу буйну голову – не поминайте лихом.

Кузнец принёс Ивану острый тяжёлый меч, и Иван принял его с большой благодарностью. А бабушка Митрофаниха повесила на шею Ивану ладанку.

– Носи её, внучек, – сказала старуха, – не снимай. В ней родная землица. Помни, пока она у тебя на груди, любая беда в полбеды обернётся. Сбережёт она тебя на чужбине.

– Прощайте, люди добрые! – сказал Иван, бросил перед собой клубок и произнёс бабкино заклятие...

Ты, катись, катись, клубок,

В путь неведом и далёк,

Другом будь в моей нужде,

Не веди меня к беде.

Клубок покатился, и Иван пошёл за ним. Парни махали ему вслед руками, девушки плакали, вытирая слёзы платками.

Долго ли, коротко ли шёл Иван дни и ночи и, наконец, очутился перед дремучим лесом. Сильно устал он, истрепал лапти, сон одолевал его. Клубок, словно понимая Ивана, остановился, и парень прилёг на траву отдохнуть.

А в это время в лесу на самой опушке лохматый леший закричал совой, заухал филином, и к нему со всех сторон сбежались лесовики. Они окружили лешего и закидали его вопросами:

– Зачем скликал нас, леший? Опять девок пугать? Парней с дороги сбивать?

– Плохие вы угадчики, – сказал леший. – Повеление нам всем от хозяина. Сын крестьянский Иван вот-вот в нашем лесу объявится. С дерзким умыслом идёт. На хозяина руку поднять осмеливается. С мечом идёт. Ведено вам, лесовикам, с дороги его сбить, ладанку украсть, а если удастся, то и погубить. В трясину толкнуть, али сосну повалить на спящего... Ладанку украсть – это лисицыно дело. Она ловчее вас будет. Скажите ей, что я велел. Все слышали? Разбегайтесь!

Лесовиков как ветром сдуло. Ушёл и леший, а спустя несколько минут на опушке появился старичок, который подарил Иванушке скатерть-самобранку. Старичок вынул рожок, сыграл на нём, и к нему сбежались цветы, грибы и длинноухий заяц.

– Здравствуйте, детки! – приветливо сказал старичок.

– Здравствуй, дедушка! – дружно ответили ему зайчик, грибы и цветы. – Зачем позвал нас?

– А позвал я вас по важному делу, мои хорошие, – ответил им старичок. – В нашем лесу появился сын крестьянский, Иванушка. Помочь ему надо. От злых лесовиков охранить, не дать плутовке-лисе ладанку с родной землёй похитить. Великое дело затеял Иванушка. На Горыныча войной пошёл. Вот и приказываю вам: помогите ему.

– Поможем, дедушка, – дружно ответили цветы, грибы и заяц.

– Тогда за дело. Он вот-вот здесь объявится. Разбегайтесь!

Цветы и грибы как ветром сдуло. Скрылся среди деревьев и старичок. А через некоторое время Иванушка добрался до опушки леса, оглянулся вокруг, а клубка-то и не видать.

– Вот дела! – подумал Иванушка. – Сколько вёрст исхожено, сколько лаптей истоптано, а клубок завёл меня в дремучий лес, да сам как сквозь землю и провалился. Ай да бабушка Митрофаниха, удружила!.. А в лесу-то темнеет – того и гляди, филин заухает. Сесть разве на пень и дождаться восхода солнышка?.. Только бы не уснуть, чтоб в беду сонному не попасться...

Сел Иван на пень, но усталость взяла своё, и задремал он. И не то снится ему, не то мерещится, что сбежались из лесу грибы и завели хоровод вокруг большого мухомора. Они кружились и пели:

Красна шапка на грибе,

Словно крыша на избе.

Этот гриб с давних пор

Носит имя мухомор.

Грибы разбежались, а на смену им пришли цветы. Они тоже старались победить дремоту Иванушки. Плясали и пели, гонялись за злой травой крапивой и дразнили её такой песней:

Густа у нас в лесу трава,

Сердита тетка-крапива.

Протянешь руку за цветком,

Она подстережёт тайком,

Гляди во все глаза.

Руки она касается

И больно так кусается,

И жалит, как оса.

Ромашки и кашки, кукушкины слёзки,

Вьюнки, васильки, молодые берёзки,

Шиповник колючий, репейник липучий,

Дурман с беленой, горицвет с первоцветом

Решили цветочным семейным советом,

Как самую сорную, злую траву,

Сердитою тёткой назвать крапиву!

Иван дивился и глазам своим не верил. Лес открывал перед ним свои тайны. Чтоб не пугать пляшущих цветов и вдоволь ими налюбоваться, он потихоньку забрался под кусты, где, как ему казалось, его никто не мог увидеть. Из лесу вышла рыжая лиса с длинным пушистым хвостом и хитрой мордочкой. Она живо разогнала цветы, деловито обнюхала вокруг себя воздух.