Сказки Заброшенных Крыш - [6]

– Да, мы очень рады, – скупо улыбнувшись, подтвердил Айвенго. – Голуби уже обо всём доложили. Причём, в подробностях…. Хотите, мистер Ник, я прямо сейчас посвящу вас в рыцари? Если, конечно, некие – Там-Наверху – будут не против, – старик посмотрел на серые облака с явным неодобрением, словно бы ожидая подвоха. Или, наоборот, разрешения?

Небеса равнодушно промолчали в ответ.

– Уже неплохо, – криво усмехнулся Айвенго. – Сразу не отказали. Может, позже и разрешить изволят…

– Прошу садиться, высокородные дамы и господа! Прошу! Мы бесконечно рады вашему визиту! Николай, налей же нашим дорогим гостям праздничного вина! – Кот вытащил – невесть откуда – два раскладных стульчика и смешно засуетился, усаживая на них стариков.

Честно говоря, эта идея показалась Нику, отнюдь, не блестящей. Предлагать благородным рыцарям и их легендарным жёнам российский «Агдам», изготовленный из подгнивших осенних яблок? Как-то, право, неудобно, мягко выражаясь…

– Что же! – высоко поднимая пластиковый стаканчик, торжественно провозгласил Айвенго. – За честь, доблесть и благородство! И за тех, для кого эти понятия и термины – не просто красивые и цветастые слова…. Виват! Виват! Виват!

– Очень даже интересные и необычные нотки ощущаются в этом замечательном вине, – вежливо проворковала леди Ровена, только чуть-чуть пригубившая предложенный напиток.

Рыцарь Айвенго, напротив, осушив свой стаканчик единым махом, тут же побагровел, глухо крякнул, но отозвался об «Агдаме» весьма лестно:

– Узнаю, как же. Настоящий португальский портвейн! Доводилось – в своё время – пробовать. И в кабачках Лиссабона, и на благословенном острове Мадейра. А выдержка у напитка вполне достойная, чувствуется, что он несколько лет хранился в дубовом бочонке.

Светский разговор о завтрашней погоде и особенностях английской поэзии, о различных исторических коллизиях и творениях великого Шекспира, в перерывах – благородный «Агдам»…

– Извините меня, доблестный Айвенго, и вы, прекрасная леди Ровена, – не выдержал, наконец, Ник. – Но, позвольте, всё же, поинтересоваться. Как вы оказались на Заброшенных Крышах? С вашей-то безупречной репутацией, подтверждённой многочисленными романами, другими художественными произведениями и устными легендами? Как такое, вообще, могло произойти? Может, во всём виноваты злобные наветы? Происки коварных и беспринципных завистников?

– Да, нет, всё по правде, – грустно вздохнул старик. – Всё по правде…. Помните, благородный Ник, у знаменитого Робина Гуда был такой закадычный приятель – отец Тук? Да, тот самый…. Грешил по мелочам, иногда выпивал лишнего. Ерунда, в общем и целом…. А потом, вскоре после нашей с леди Ровеной свадьбы, отправился я с некими достойными мужами в серьёзное плаванье по загадочным Южным морям. Через пару-тройку лет вернулся обратно, в старую добрую Англию, и написал несколько баллад, романсов и пару сонетов – о том славном путешествии. Так, совершенно ничего особенного и оригинального. К примеру, послушайте эту скромную балладу, которая так и называется – «Баллада Странствий».

Айвенго принялся с чувством декламировать:

Эхо – былых времён.

Зов – тех далёких стран.

Вновь – ветер перемен.

Бьёт – в наши паруса.

Тени – прожитых лет.

Нам не дают – уснуть.

Отблески – прошлых побед.

Наш – озаряют путь.

Чаек – тоскливый крик.

Вслед – летит за кормой.

Жизнь – это только миг.

Нам не надо – другой.

Клипер – поднял паруса.

Все – словно бы – навсегда.

И – Голубая звезда.

Снова – слепит глаза.

Сотни – ужасных бурь.

Где-то в засаде – сидят.

Нынче у нас – июнь.

Плаванье – до декабря.

Месяц – и белый песок.

Тёплый и нежный – такой.

Кошкой – лежит у ног.

Ластиться – под рукой.

В том кабачке – огни.

И гитары – поют.

Тропики – рай для любви.

Может – останусь я тут?

Вдруг – позабуду тебя?

Завтра – встав поутру?

Златом – пошло звеня.

Я гарем – заведу?

В трюм его – помещу.

Вновь – поднять паруса!

Отчего же – грущу?

Отчего же – слеза?

И – миллиарды звёзд.

Нежно так светят – вдали.

Слушай – не надо слёз.

Просто – меня позови.

Ты позови – всерьёз.

Через – шторма и года.

Что мне – те полчища звёзд?

Ты у меня – одна.

Сон, вдруг, снится ещё.

Первый снег – на полях.

По полю мы – вдвоём.

Дружно шагаем. Зря.

Снился – под утро – тот сон.

Яркая – в небе заря.

Чистый – совсем горизонт.

Может – всё это – зря?

Значит – всё решено.

Вся команда – наверх!

Рулевой – путь домой!

Даст Бог – всем!

Снова – знакомый причал.

Кто там – стоит на краю

Пирса? Не уж-то – Она?

Та – что так нежно – люблю…

– А мне, вот, этот романс нравится очень-очень, – нетерпеливо вмешалась леди Ровена. – Слушайте, благородный Ник!

Старушка запела приятным и чистым фальцетом, правда, почти не попадая в ноты:

И, вот, когда приходит ночь,

То замолкают птицы в клетках.

И дождик – на осенних ветках —

Играет нам ноктюрн – о днях былых.

О тех, что вдаль умчались без возврата,

Оставив нам из листьев – горы злата,

И думы о делах Времён иных.

И думы о делах Времён – иных…

Как мелко мы живём, помилуй Бог!

Всё деньги и камения считаем,

И главного – совсем не понимаем,

Плачевный жизни подводя итог.

Как мелко мы живём – помилуй Бог!

А где-то там, в немыслимой дали,

Плывут себе – Нежданному на встречу,