Сказки старого дома - [21]

— Пожалуй, весьма разумно, несмотря на вашу молодость, Сережа, — заметила Анна Петровна. — Я со своей стороны разузнаю всё, что возможно, о последних владельцах особняка и поговорю с Ахмедом. Только, Бога ради, осторожнее. Сами понимаете, на какой риск решаемся всего лишь ради любопытства. Мне страшновато.

— Пожалуй, лучше Сергея никто не проведет это дело, — размышляет вслух Капитан, — и склад ума рациональный, технический, и осторожности не занимать. Пусть будет главарем, а мы поддержкой. Никто не против? Вот и хорошо.

Анна Петровна поднялась, собираясь уходить, но я останавливаю ее.

— Анна Петровна, а вы не можете ничего рассказать о двух внезапно пропавших жильцах?

Она опускается обратно на стул.

— Вряд ли. То, что они были избранными, — мое предположение по разным случайным наблюдениям, косвенным признакам. Исчезли одинаково с промежутком примерно в год. Просто их видели возвратившимися домой, а когда заинтересовались долгим отсутствием, то дома не обнаружили. Мужчина был отставным военным, и его спохватились на службе довольно быстро. Девушка — студентка Института культуры — исчезла во время летних каникул. Так что до осени об этом никто и не подозревал. Вещи все были на месте, кроме тех, что они носили на себе. Документы тоже дома. Стало быть, не уехали.

— Нашли более счастливый для себя мир, — прокомментировал Капитан. — Хотя может быть и другое — погибли там.

Анна Петровна ушла, а мы втроем еще долго сидели и болтали о всякой всячине.

К вечеру воскресенья свет всё-таки дали. Позвонил сестре и оповестил об этом. Мама сказала, что они уж на ночь глядя домой не поедут. Лучше завтра утром. Ладно, опять облачился в джинсу, похлопал себя по карманам. Сел в кресло. Закрыл глаза. Дворик, скамейка, амур…

Второе, предосеннее цветение жасмина. В воздухе ни ветерка. Во дворике аромат просто обалденный. Сумерки. Тишина. Значит, моя гипотеза подтвердилась. Машина существует! Ну и Бог с ней! Она не здесь. Разваливаюсь на скамейке. Благодать! Небо уходит в какую-то бездну вверх. Звёзды еще не очень четко видны.

Вроде хлопнула наружная дверь. Тень мелькнула в кухонном окне. Открылась дверь во двор.

— Серж, это вы здесь?

— Я, Жанна. Ненадолго. Скоро уйду.

— В доме ничего нет. Может, сходить в таверну, принести что-нибудь на ужин?

А ведь это отличная идея. Поднимаюсь в спальню. Открываю шкатулку. Женское любопытство неистребимо. Монетки, высыпанные мною поверх бумаг, теперь под бумагами. Спускаюсь вниз. Даю Жанне серебряную монету.

— А ты будешь есть?

— Если только чуть-чуть.

— Ладно, принеси жареную курицу, кувшин пива и бутылочку вина. Колин знает, какого.

Не прошло и десяти минут, как мы сидим внизу за столом, уплетаем горячую курицу и запиваем пивом. Видно, Жанна свистнула курицу, предназначенную для клиента. Тот долго еще будет ждать своего заказа!

Спрашиваю Жанну:

— Ты случаем не слышала, выходят ли сейчас в порту из моря рыцари?

— Нет. После вашего отъезда их никто больше не видел.

Отлично. Значит, кошелек принцессы я отработал. Допиваю пиво, и Жанна понесла посуду на кухню.

— Жанна, сегодня убирать не надо. Лучше завтра, и запри за собой дверь.

Опять сижу на скамейке и смотрю вверх. Бездонное небо вот-вот упадет прямо на меня. Вместе со звездами. Надо спасаться. Прижимаю к себе бутылочку. Дом, Дом, где ты, Дом…

Работы во дворе закончились, и даже всё заасфальтировали. С чего начать, не представляю. С Ахмедом еще не говорил. Хотя Анна Петровна и сказала как-то при случайной встрече, что можно. А так всё как обычно:

— Здравствуй, Ахмед.

— Здравствуй, милок, как мама, бабушка?

— Спасибо, всё в порядке.

И больше ничего. Капитан сидит дома. Это у него называется отпуском. А может, не сидит? Он не связан работой в школе, как Александр и присутствием родственников, как я. И правильно делает, если не сидит. Заглядывает мама.

— Сережа, к телефону. Анна Петровна.

— Здравствуйте, Анна Петровна.

— Сережа, Александр и Ахмед уже у меня. Капитан сейчас подойдет. Составите нам компанию?

— Непременно.

Вот так случай! Мы все сразу — гости у Анны Петровны. Не произошло ли чего? Быстренько собираюсь. Взять или не взять? Возьму! Дверь, лестница, опять дверь, но ниже этажом. Нажимаю кнопку звонка. Открывает хозяйка.

— Проходите, Сережа. И Капитан уже пришел.

Все сидят за столом в комнате с камином. Капитан и Александр немного скованы неожиданным приглашением сюда. Сейчас разрядим обстановку. Ставлю в центр стола бутылочку.

— Пожалста!

— Сережа, вот это уж, наверное, лишнее. Хотя честно признаюсь, что в прошлый раз я получила несравненное удовольствие от этого нектара.

— Анна Петровна, прошу вас, не оскорбляйте словом "нектар" это чудо, неописуемое словами.

— Ладно, ладно, сейчас принесу бокалы. Капитан, штопор где-то на кухне. Найдете кухню?

— Попытаюсь, — и исчез в коридоре.

Итак, кухня найдена, штопор обнаружен, бутылка откупорена, вино налито, Ахмед поражен, священнодействие прошло благополучно, беседа начата.

— Я, конечно, — начала Анна Петровна, — бывшим владельцам этого особняка как родственница — седьмая вода на киселе. Последним владельцем Дома был Генрих Швейцер, а предпоследним — его старший брат Адам Швейцер. По отдаленности родства никакие фамильные документы Швейцеров переходить к моей линии никак не могли. Так что все добытые сведения — это просто те или иные свидетельства с чужих слов. Но картина из них складывается весьма любопытная. Баронство Швейцеры получили в России где-то во времена Екатерины Второй. Тогда же и зародилось их богатство, которое к концу девятнадцатого века достигло внушительных размеров. Правда, распределилось оно по-разному. Основная часть отошла к Адаму Швейцеру, жившему в России. Он построил этот особняк и вел светскую жизнь прожигателя. Правда, денег было больше, чем он мог пустить на ветер. Но и Генрих Швейцер не бедствовал. Еще в юности у него обнаружились большие способности к наукам, и его отправили на учебу в Германию. Там он и остался почти на всю жизнь. Его интересы и таланты распространялись на теоретическую физику и химию, практическую электротехнику и механику, хирургию и психологию, минералогию и биологию и Бог знает на что еще. Он был профессором Гейдельбергского университета и прослыл там как сумасброд. Был оттуда изгнан за опасные и ненаучные опыты по передаче энергии без проводов. Примерно в это время умирает Адам Швейцер, и всё состояние семьи оказывается в руках Генриха. В 1903 году он переезжает в Россию и поселяется в этом особняке. До 1907 года о нем ничего не слышно, кроме того, что он всё время проводит в своем кабинете или библиотеке. Есть непроверяемые слухи, что он переписывался с Николой Теслой. Но в 1907 году затевается реконструкция особняка. В дом проводится электричество. Дырявятся стены, и устанавливается паровое отопление с кочегаркой в подвале. Некоторые помещения первого этажа перестраиваются и становятся похожими то ли на лаборатории, то ли на мастерские. Генрих носится по Петербургу и размещает где только возможно заказы на всякие непонятные, диковинные приборы, детали, агрегаты. Никаких денег не жалеет. Всё это свозится в особняк. К 1912 году видимая активность Генриха стихает, а особняк напоминает неприступную крепость. Никто в него не допускается, а прислуга, не знающая русского языка, выписывается из Германии. И опять — лишь невнятные слухи о якобы исчезающих и появляющихся предметах и животных. Осенью 1917 года Генрих уничтожает оборудование своих мастерских-лабораторий. Изломанный до неузнаваемости хлам вывозят возами. Прислуга отправляется в Германию. Есть сведения о получении Генрихом документов для выезда в Ревель, но там он так и не появился. Так что возможна инсценировка намерения уехать. Капиталы были переведены в немецкие банки, но так и не были востребованы. О смерти такой довольно видной фигуры ничего не известно. В этот момент Генриху было шестьдесят шесть лет. И еще одна странность. Когда комиссары взламывали двери особняка, то они оказались запертыми изнутри, но в здании никого не обнаружили. Вот, в общем, и всё, что удалось узнать.