Сказки русской матрёшки. О народных праздниках - [12]
— Спасибо тебе, добрая Пасочница, — поблагодарила Лиза.
— Ну, что ты, павушка моя, это должен знать каждый, — заметила гостья. — Танечка, а ты что плачешь? — повернулась она к Тане.
— Бабушку родную вспомнила. Она мне точно также рассказывала в детстве, когда я была чуть поменьше Лизы. Лисенок у нас тогда еще малюткой была, — ответила Таня.
— Ну, не печалься, утри слезы! Бабушка ваша давно в Раю, — успокоила Пасочница. — Вы мне лучше скажите, испробовали вы когда-либо творожную пасху, «млеко огустевшее», так сказать на староцерковном языке?
Девочки молча, замотали головками в стороны.
— Ну, так нынче ночью отведаете, — улыбнулась Пасочница. Стукнула она ручками и ножками о стол, и развалились дощечки и колышки сказочницы во все стороны. Свечка внезапно погасла. Когда сестры снова ее зажгли, то увидели на столе лишь горстку яичной скорлупы.
— Вот это чудеса, — медленно произнесла, потрясенная Таня.
Лиза вообще смотрела на стол, разинув рот.
Раздался негромкий стук в окно. Перепугались сестренки, съежились от неожиданности.
— Кто это, Танюша? — дрожащим голоском вымолвила Лиза.
— Авдотья, — раздался звенящим колокольчиком девичий голос за окном. — Выходите за околицу, подруженьки-павушки, праздник Святой Пасхи встречать!
Словно взмахнул кто-то невидимый волшебной палочкой, потому что сию же минуту очутились сестренки на улице в знакомых сказочных нарядах, под рученьки взявшись с белолицей девицей Авдотьей. Белый холст ее рубахи прямого кроя был украшен золотой вышивкой, светлая понева была шерстяной с поясом также золотистого орнамента. Поверх наряда был надет цветастый балахон и яркий платок.
— Танечка, проверь, все ли я взяла, — произнесла Авдотья, остановилась и показала красивую корзинку. — Уж так я волнуюсь в Храм идти.
На дне корзинки лежало блюдо с нежно-зелеными крошечными листочками овса. Поверх него были расположены большой кулич, несколько расписанных узорами яичек-писанок и однотонно-крашеных яичек-крашенок, миниатюрная творожная пасха, пасхальные пряники в форме барашков и голубков.
— Не волнуйся, милая, все на месте, — вылетели слова из уст Тани сами собой.
— Поблагодарить тебя и сестрицу твою Лизоньку хотела, — сказала девица. — Одна бы я не справилась! Вы такие проворные! Свою избу успели убрать и украсить в Чистый Четверг, и мне подсобить. Куда уж мне с кучей ребятни братьев да сестер? Мал, мала меньше, ведь двенадцать человек. Матушке с батюшкой обещалась помогать, они ведь у барина в доме взялись порядок наводить.
— Всегда рады, Авдотьюшка, — промолвила добродушно Таня.
— Милости прошу после службы к нам в гости, подруженьки, — пригласила Авдотья. — Яства праздничные откушать, крашенками и писанками поиграть с ребятишками. Лизонька любит эти забавы, правда?
— Еще как! — ответили Лизины губки сами собой.
Сестренки шагали вместе с загадочной подругой по знакомой деревенской улице в прохладную весеннюю ночь, глядя во все глаза по сторонам. Их деревушка была гораздо больше, сразу и не охватить взглядом. Во всех без исключения деревянных домах горел свет, несмотря на позднее время. Народ в праздничных нарядах валом валил в Храм.
— Я смотрю, подруженька, личико твое цветущее, — возобновила разговор Авдотья, обратившись к Тане. — Водицей из красного яйца умывалась, как я наставляла?
— Празднику я просто радуюсь, — ответила Таня.
— Ой, да что я болтаю! Верно, ведь после освещения из яйца умываться, ранехонько еще. Ну, а на топоре постояла? — вновь спросила ночная гостья.
— Это еще зачем? — перебила Лиза, удивленно вскинув брови.
— Как зачем? — всплеснула руками Авдотья, чуть не обронив корзинку. — Крепче чтобы быть! Приметам надобно следовать!
— Уж надеюсь, водицы колодезной вы, павушки мои, набрали избу взбрызнуть? — возмутилась девица, сверкнув зелеными глазками.
Сестры молча, переглянулись и взмахнули плечами.
— Ох, а как же недобрые наговоры, нехорошие думы и прегрешения из дому убрать? — удивилась подруга.
— Нет у нас никаких прегрешений, — сказала Лиза.
— Вот вы упрямицы! — расстроилась Авдотья. — А я потом по вам слезы горькие проливай?
— Ну, полно, — снова проговорили губки Тани сами за себя. — Нельзя в такой большой праздник думать о плохом.
— И то верно, — отозвалась Авдотья и тут же улыбнулась. — Может, сейчас в Храме моим приметам будете следовать? Тебе, Танечка, замуж пора! Во время службы божественной про себя повторяй: — «Воскрешение Христово! Отправь для меня лично суженого холостого!»
— Постараюсь не забыть, — произнесла Таня, поцеловав в щеку беспокойную подругу. — И ты не позабудь!
— Ни за что! Помни вдобавок, ежели рот во время служения зачешется, это к неизбежным поцелуям, — продолжала наставлять Авдотья.
— Конечно, к неизбежным! — рассмеялась Таня. — На Пасху ведь со всеми принято целоваться.
— Танечка, я на тебя сейчас обижусь, — надула очаровательные губки белолицая гостья. — Ничему-то ты не веришь! А я правду говорю! Бабка моя мне это давно говаривала.
— Ну, не обижайся, — произнесла Таня, поглаживая по плечу подругу.
— Ладно! Запомни последнее, ежели локтем случайно ударишься, о твоей персоне ненаглядный будет вспоминать, — буркнула Авдотья.
Жека и Федька сбежали из города в ближайшую деревню, забравшись в старую заколоченную избу. Зловещие фосфорные глаза некого оборотня-матрешки преследуют ребят повсюду, навевая ужас и не выпуская их из заколдованного дома. С наступлением ночи является деревянная игрушка к детям, оборачиваясь злым духом. Тащит колдовская сила ребят в страшные коварные места. Сумеют ли пленники выйти из наглухо запертой избы, ведь их спасение кроется в загадочных ключах, собрать которые так нелегко?
В чулане бабушкиного дома Полинка обнаружила старую матрёшку. Каждую ночь девочка открывает куколку, и та, превратившись в загадочный образ, уносит её в дальние странствия. Первую ночь Полинка проводит с княжной на острове, вторую с русалкой под водой. Всего куколок семь. Матрешка удивительным образом исчезает и неожиданно проявляет себя на следующий день. Сны девочки наполнены легендами, при этом бабушке снятся кошмары. Какую тайну скрывает матрешка и что преподнесет последняя седьмая куколка?
В школе на уроке истории выступала пожилая дама в черном из общества «Дети войны». Сбежав с урока, Марийка не предполагала, что окажется в запертом школьном подвале, что её будет преследовать странный взгляд этой дамы в чёрном. Школьница даже подумать не могла, что в кромешной тьме переживёт военные события, что побывает на ржавой больничной койке, в трюме, набитом пленными призраками. Кто или что вытащит школьницу из этого дьявольского подвала? Какой след оставит в её душе этот подземный квест?
С тех пор, как автор стихов вышел на демонстрацию против вторжения советских войск в Чехословакию, противопоставив свою совесть титанической громаде тоталитарной системы, утверждая ценности, большие, чем собственная жизнь, ее поэзия приобрела особый статус. Каждая строка поэта обеспечена «золотым запасом» неповторимой судьбы. В своей новой книге, объединившей лучшее из написанного в период с 1956 по 2010-й гг., Наталья Горбаневская, лауреат «Русской Премии» по итогам 2010 года, демонстрирует блестящие образцы русской духовной лирики, ориентированной на два течения времени – земное, повседневное, и большое – небесное, движущееся по вечным законам правды и любви и переходящее в Вечность.
Близнецы Фил и Диана и их мать Глэсс приехали из-за океана и поселились в доставшееся им по наследству поместье Визибл. Они – предмет обсуждения и осуждения всей округи. Причин – море: сейчас Глэсс всего тридцать четыре, а её детям – по семнадцать; Фил долгое время дружил со странным мальчишкой со взглядом серийного убийцы; Диана однажды ранила в руку местного хулигана по кличке Обломок, да ещё как – стрелой, выпущенной из лука! Но постепенно Фил понимает: у каждого жителя этого маленького городка – свои секреты, свои проблемы, свои причины стать изгоем.
В состав книги Натальи Галкиной «Корабль и другие истории» входят поэмы и эссе, — самые крупные поэтические формы и самые малые прозаические, которые Борис Никольский называл «повествованиями в историях». В поэме «Корабль» создан многоплановый литературный образ Петербурга, города, в котором слиты воедино мечта и действительность, парадные площади и тупики, дворцы и старые дворовые флигели; и «Корабль», и завершающая книгу поэма «Оккервиль» — несомненно «петербургские тексты». В собраниях «историй» «Клипы», «Подробности», «Ошибки рыб», «Музей города Мышкина», «Из записных книжек» соседствуют анекдоты, реалистические зарисовки, звучат ноты абсурда и фантасмагории.
«Страна возможностей» — это сборник историй о поисках работы и самого себя в мире взрослых людей. Рома Бордунов пишет о неловких собеседованиях, бессмысленных стажировках, работе грузчиком, официантом, Дедом Морозом, риелтором, и, наконец, о деньгах и счастье. Книга про взросление, голодное студенчество, работу в большом городе и про каждого, кто хотя бы раз задумывался, зачем все это нужно.
Лучшие друзья Дилл, Лидия и Трэвис родились и выросли в американской глубинке. Сейчас, в выпускном классе, ребята стоят перед выбором: поступить в университет и уехать из провинции или найти работу и остаться дома? Для Лидии ответ очевиден. Яркая и целеустремленная, она ведет популярный фэшн-блог и мечтает поскорее окончить школу, чтобы вырваться из унылого городка. Для Дилла и Трэвиса все далеко не так просто. Слишком многое держит их в Форрествилле и слишком мало возможностей они видят впереди. Но так ли это на самом деле? И как не пожалеть о своем выборе?
Эта книга – научно-популярное издание на самые интересные и глобальные темы – о возрасте и происхождении человеческой цивилизации. В ней сообщается о самом загадочном и непостижимом – о древнем посещении Земли инопланетянами и об удивительных генетических экспериментах, которые они здесь проводили. На основании многочисленных источников автор достаточно подробно описывает существенные отличия Небожителей от обычных земных людей и приводит возможные причины уничтожения людей Всемирным потопом.